26 октября 1907 8 О, что мне закатный румянец, Что злые тревоги разлук? Всё в мире – кружащийся танец И встречи трепещущих рук! Я бледные вижу ланиты, Я поступь лебяжью ловлю, Я слушаю говор открытый, Я тонкое имя люблю! И новые сны, залетая, Тревожат в усталом пути... А всё пелена снеговая Не может меня занести... Неситесь, кружитесь, томите, Снежинки – холодная весть... Души моей тонкие нити, Порвитесь, развейтесь, сгорите... Ты, холод, мой холод, мой зимний, В душе моей – страстное есть... Стань, сердце, вздыхающий схимник, Умрите, умрите, вы, гимны... Вновь летит, летит, летит, Звенит, и снег крутит, крутит, Налетает вихрь Снежных искр... Ты виденьем, в пляске нежной, Посреди подруг Обошла равниной снежной Быстротечный Бесконечный круг... Слышу говор твой открытый, Вижу бледные ланиты, В ясный взор гляжу... Всё, что не скажу, Передам одной улыбкой... Счастье, счастье! С нами ночь! Ты опять тропою зыбкой Улетаешь прочь... Заметая, запевая, Стан твой гибкий Вихрем туча снеговая Обдала, Отняла... И опять метель, метель Вьет, поет, кружит... Всё – виденья, всё – измены... В снежном кубке, полном пены, Хмель Звенит... Заверти, замчи, Сердце, замолчи, Замети девичий след — Смерти нет! В темном поле Бродит свет! Горькой доле — Много лет... И вот опять, опять в возвратный Пустилась пляс... Метель поет. Твой голос – внятный. Ты понеслась Опять по кругу, Земному другу Сверкнув на миг... Какой это танец? Каким это светом Ты дразнишь и манишь? В кружении этом Когда ты устанешь? Чьи песни? И звуки? Чего я боюсь? Щемящие звуки И – вольная Русь?.. И словно мечтанье, и словно круженье, Земля убегает, вскрывается твердь, И словно безумье, и словно мученье, Забвенье и удаль, смятенье и смерть, — Ты мчишься! Ты мчишься! Ты бросила руки Вперед... И песня встает... И странным сияньем сияют черты... Удалая пляска! О, песня! О, удаль! О, гибель! О, маска. Гармоника – ты? 1 ноября 1907 9 Гармоника, гармоника! Эй, пой, визжи и жги! Эй, желтенькие лютики, Весенние цветки! Там с посвистом да с присвистом Гуляют до зари, Кусточки тихим шелестом Кивают мне: смотри. Смотрю я – руки вскинула, В широкий пляс пошла, Цветами всех осыпала И в песне изошла... Неверная, лукавая, Коварная – пляши! И будь навек отравою Растраченной души! С ума сойду, сойду с ума, Безумствуя, люблю, Что вся ты – ночь, и вся ты – тьма, И вся ты – во хмелю... Что душу отняла мою, Отравой извела, Что о тебе, тебе пою, И песням нет числа!.. 9 ноября 1907 10 Работай, работай, работай: Ты будешь с уродским горбом За долгой и честной работой, За долгим и честным трудом. Под праздник – другим будет сладко, Другой твои песни споет, С другими лихая солдатка Пойдет, подбочась, в хоровод. Ты знай про себя, что не хуже Другого плясал бы – вон как! Что мог бы стянуть и потуже Свой золотом шитый кушак! Что ростом и станом ты вышел Статнее и краше других, Что та молодица – повыше Других молодиц удалых! В ней сила играющей крови, Хоть смуглые щеки бледны, Тонки ее черные брови, И строгие речи хмельны... Ах, сладко, как сладко, так сладко Работать, пока рассветет, И знать, что лихая солдатка Ушла за село, в хоровод! 26 октября 1907 11 И я опять затих у ног — У ног давно и тайно милой, Заносит вьюга на порог Пожар метели белокрылой... Но имя тонкое твое Твердить мне дивно, больно, сладко... И целовать твой шлейф украдкой, Когда метель поет, поет... В хмельной и злой своей темнице Заночевало, сердце, ты, И тихие твои ресницы Смежили снежные цветы. Как будто, на средине бега, Я под метелью изнемог, И предо мной возник из снега Холодный, неживой цветок... И с тайной грустью, с грустью нежной, Как снег спадает с лепестка, Живое имя Девы Снежной Еще слетает с языка... |
