Ко мне подбежали Лариэль и Мика, лица были полны тревоги, глаза широко раскрыты.

– Маркус, это опасно! – выпалила Лариэль, её голос дрожал, полный искреннего беспокойства. – Он плут, нельзя с ним биться, он быстрее, он… он тебя убьёт! – Слёзы блеснули в её зелёных глазах, и я почувствовал укол в груди.

Мика стояла рядом, теребя край фартука, пальцы белые от напряжения, её щёки раскраснелись, а взгляд метался между мной и ареной, полный той же тревоги.

– Да, Маркус, – добавила она тихо. – Ты же наш шеф‑повар, а не боец. Может, откажись? Мы придумаем что‑то другое… – Её слова повисли, полные надежды, но я улыбнулся, чувствуя, как их забота согревает. Они волновались – настоящие, искренние, и это было дороже любых аплодисментов, эхом отдающихся в ушах.

– Девочки, – сказал я мягко, но твёрдо, положив руку на плечо Лариэль, чувствуя тепло её кожи сквозь ткань. – Я справлюсь. А вы идите на кухню. Гости хотят есть, и мы обязаны их накормить. И, Лариэль, – я подмигнул, стараясь разрядить, – если я проиграю, тебе придётся мыть полы ещё месяц. Так что молись за меня.

Лариэль фыркнула, но её губы дрогнули в улыбке, глаза блеснули. Мика кивнула, хоть и неохотно, и они обе умчались к таверне, бросая на меня последние тревожные взгляды. Я проводил их глазами.

Но не успел я сделать шаг к арене, как меня буквально облепили приятели‑стражники во главе с Алариком. Тот, уже изрядно пьяный, но всё ещё крепкий, хлопнул меня по спине так, что я чуть не кашлянул, воздух вышибло, а его ладонь оставила жаркий след.

– Маркус, брат! – прогремел он, его глаза блестели от медовухи и энтузиазма, дыхание пахло хмелем. – Мы твоя команда на этот бой! Мы с тобой!

Рядом загудели остальные стражники – здоровенные парни, которые сняли шлемы и теперь выглядели как банда разбойников, готовых драться в таверне, их лица красные, бороды взъерошены. Кто‑то сунул мне полотенце, кто‑то откуда‑то притащил табуретку и водрузил её рядом с ареной, как в углу боксёрского ринга. Аларик гордо встал рядом, скрестив руки, и заявил:

– Садись! Мы твои секунданты! Воды? Полотенце?

– Спасибо, – бросил я.

Толпа уже скандировала моё имя вперемешку с «Хылч! Хылч!», голоса сливались в рёв, а Тиберий, стоя в центре арены, поднял руки, готовясь объявить начало. Я встал, разминая плечи, чувствуя, как суставы хрустят, и адреналин окончательно захватывает меня.

– Сегодня мы увидели невероятные столкновения! И пришло время – финального! – прогремел он. – Безумный Повар против Хылча Плута! Правила просты и жестоки: бой продолжается, пока один из них не сможет встать или не сдастся! Без оружия, без магии, только кулаки! – Его слова разлетелись, и толпа взорвалась, рёв накатил волной.

Кто‑то кричал моё имя, кто‑то – Хылча, пыль под ногами поднялась столбом, когда стражники оттащили последние скамьи, освобождая круг, земля дрожала. Я стоял на одном конце, Хылч – на другом.

– Первый раунд! – Тиберий хлопнул в ладоши.

Дорогие читатели, арка Битва в таверне подходит к концу, сегодня ночью выйдет финальная глава. Буду очень рад, если вы выскажите свои впечатления в комментариях) Ну и ставьте красные сердечки, они очень помогают истории)

По старому учению отставного капитана и мастера спорта по кикбоксингу – поднял руки, чуть скрутил корпус и выставил плечи. Одна рука у виска, другая чуть дальше. Ноги расставлены широко, колени согнуты.

– Фух… – выдохнул я.

И тут Хылч рванул вперёд, будто его подтолкнули невидимые пружины, песок резко взвился под его ногами. Я едва успел отвести корпус назад – он уже был передо мной! Глаза успели уловить смазанное движение, но тело среагировать не успело.

Бам! Всё вспыхнуло яркими всполохами! Первый удар пришёлся в скулу, голова мотнулась вбок, в ушах зазвенело, мир качнулся.

Я попытался ответить, выкинул руку, пропуская энергию через всё тело. Пятка дёрнулась вбок, но удар не достиг цели!

Плут уклонился и тут же контратаковал! Его кулак прилетел точно в солнечное сплетение. Воздух вышибло из лёгких с хрипом, я согнулся, но успел схватить его за запястье. Пальцы впились в кожу, скользкую и горячую.

«Не падай. Не сейчас». – Мысль билась в голове, быстрее колотящегося сердца.

Я толкнул его плечом, мышцы напряглись, но он был быстрее.

Локоть в рёбра – хруст! Боль вспыхнула, как раскалённый прут, пронзивший бок! Дыхание перехватило!

Я отступил, песок скрипел под сапогами, но он не дал передышки: серия коротких, резких ударов – в челюсть, в висок, в плечо, каждый бил точно, будто он знал, где у меня слабые места.

Толпа ревела, накатывая волнами. Я видел, как Лариэль прижала ладони ко рту, глаза широко раскрыты, Мика схватила её за руку. Аларик орал что‑то нечленораздельное, размахивая руками.

Я блокировал, как мог, руки горели огнём, но я держал защиту, пот стекал в глаза.

Хылч кружил, как волк, выискивая брешь. Его дыхание слышалось порывисто, импульсивно. Я же уже дышал ртом. Кровь стекала по губам и подбородку. Железный привкус разошёлся во рту. Но я лишь стиснул зубы покрепче.

«Только до гонга. Только до гонга». – Думал я про себя.

– Первый раунд! – закричал Тиберий.

Первый раунд закончился, воздух облегчённо вырвался. Я отошёл к своему углу, ноги подкашивались. Аларик тут же сунул мне полотенце, кто‑то из гномов – кружку с водой. Я прополоскал рот и выплюнул рядом.

Уж никак не ожидал, что первый раунд окажется таким стремительным. Тем более, что он будет так хорош.

И где‑то в глубине зародилось сомнение – а справлю ли я?

«Никогда не недооценивай противника…» – подумал я. Уж не знаю, кто это сказал, но он был прав. Я и впрямь оказался слишком опрометчив.

– Ты жив, Маркус? – прогудел Келдар. – Держись, он быстрый, но ты точно покрепче будешь! Уж вижу – корни глубокие!

– Жив‑жив, – отозвался я. – Он хорош.

– Тебе нельзя уходить, нужно наступать! – кричал на ухо Аларик, словно в миг протрезвев. – Нужно лишить его манёвренности! И не давать ему свободно атаковать!

– Ещё бы понять, как…

Я вытер лицо, ткань впитала кровь. Глаза жгло, но я видел ясно, мир сфокусировался. И тут рядом появилась Анна. В руках – полотенце, смоченное в холодной воде, капли падали на песок. Она присела рядом, не говоря ни слова, прижала ткань к моей скуле, холод пробился сквозь боль.

– Слушай, – тихо сказала она, голос твёрдый, но тёплый, как пламя в очаге. – Он бьёт сериями, но всегда слева направо. Смотри за его левым плечом – когда оно дёргается, он готовит удар, мышца напрягается. И его ноги, тебе нужно что‑то с ними сделать, – посоветовала она.

– Что‑нибудь придумаю, – кивнул я.

– И ещё, – продолжала она, её дыхание касалось уха, – он не любит ближний бой, бьёт с запасом. Такие удары не слишком сильные, но весьма противные.

– Подстать ему.

– Навяжись ему. Если вцепишься – он растеряется. Ты не быстрее, но тяжелее. Используй вес.

– Спасибо, – выдохнул я, голос хриплый.

Она улыбнулась – коротко, но искренне, глаза смягчились.

– Не за что.

– А ты совсем не так неприступна, как все говорят, – ухмыльнулся я. – Даже заботлива.

– Ты меня плохо знаешь, – ответила она и прижала полотенце сильнее, вызвав вспышку боли.

– Ай!

– Терпи, солдат, – бросила она.

– А? Погоди, а ты из какого мира?

Тиберий уже поднимал руку. Его голос вновь загремел: – Второй раунд! Бойцы – в круг!

Я встал. Ноги немного дрожали, но вовсе не из‑за усталости. Это всё адреналин. И сейчас я вовсю старался взять себя в руки. Хылч напротив ухмылялся. Похоже, внутри он уже праздновал победу.

«Это ещё не всё, мой скользкий друг». – Думал я про себя.

– Начали! – крик Тиберия, и всё для меня стихло.