«Мне нужно обрести столько силы и власти, что никакая хренова гильдия, не посмеет мне угрожать. Я стану силой, с которой придётся считаться.» – думал я про себя.

– Лариэль, ты приготовь Дикий салат с лесными травами, он увеличит ловкость и восприятие, – а я увидел, как Мишка облизнулся, – А нашему универсальному бойцу, сделай порцию Паштета из зайца, ему понадобится ловкость и слух, – отдал я финальное указание.

– Фунтик, – серьёзно сказал я, – Ты, как всегда, главный в моё отсутствие, понял?

– Хрю! – ответил он и стукнул копытцем о пол.

И тут дверь на улицу открылась и в зал ввалился Тиберий.

– А вот и звезда этого шоу! – пропел он.

– Штраф пятьдесят медяков, – пожал я плечами.

– Что? Штраф? Тиберию? – его глаза округлились, – Пятьдесят медяков⁈

Не со всеми можно было договориться словами. С некоторыми лишь монета была аргументом. И Тиберий, как раз был из этой оперы.

Я хлопнул в ладоши и сказал:

– Да начнётся магия!

Все тут же разбежались по местам. Кто‑то на кухню, кто‑то рассыпался по залу. А я сразу отправился на задний двор. Там Келдар заканчивал кладку мангала. Всё же основной очаг будет занят пловом, а у меня ещё блюда на углях.

– Маркус, дорогой, ну какой штраф? – не отставал бард.

– Вот такой. Сказано было, что всем быть на месте в обусловленное время.

– Да народа ещё нет, мне делать‑то и нечего, – оправдывался он.

– Тем более можно было зайти на огонёк вовремя, – отвечал я. – Ты теперь часть моей команды. Будь добр, соблюдать мои правила.

– Ну я же бард! Творческая личность!

– Нечего страшного, я же как‑то справляюсь со своей «творческой натурой», и ты давай, – покачал я головой.

– Дорогой, я и так согласился на минимальный гонорар, – попытался надавить он.

– А я твою задницу спас, голубчик, – усмехнулся я, – Да и согласился ты потому, что почуял денюжки, не так ли? Я не забыл наши условия, твой минимальный гонорар очень быстро вырастет. Но эксцентричность свою, оставь для публики.

– А если я уво…

– Закончишь, тут же отправишься к себе в кибитку, а там куда глаза глядят, – спокойно, глядя ему в глаза сказал я.

– Хм, – хмыкнул он, – Не думал, что ты такой жёсткий.

– Возможно, думать просто не твоё, – ответил я. Неужели тот случай ничему его не научил. Он видел перед собой юнца, даже не представляя, кто внутри.

– Ха‑ха! Это хорошо! – посмеялся он, – Ладно, Тиберий поиграет по твоим правилам, пока ему это будет выгодно, – согласился он.

– Вот и хорошо. Иди позавтракай, скажи Мике, чтоб пашот приготовила. Харизму немного тебе подкрутим, а то пока, не очень действенно, – усмехнулся я.

Наконец рогатый отстал, а я занялся розжигом круглого очага. Дрова, которые Дурк сложил вчера, были сухими и крупными, – смесь дуба и ольхи, дающая ровный жар без лишнего дыма. Я чиркнул кресалом по труту, искры полетели, как крошечные звёзды, и пламя лизнуло кору, разгораясь с тихим треском.

«Жар должен быть сильным, но не избыточным.» – думал я про себя, слушая треск и параллельно, шум из кухни.

Воздух на заднем дворе был свежим, с лёгким привкусом утренней росы и земли, но скоро он наполнится ароматами – густыми, манящими.

Я уже замочил мешок риса в большом тазу после того, как промыл его десяток раз, пока вода не стала прозрачной, как горный ручей. Не забыл и закинуть несколько горстей соли в воду. У риса была такая особенность: он никогда не возьмёт больше соли, чем это необходимо. По сути, я лишь немного придам ему вкуса на данном этапе. Но из таких тонкостей и складывалась кулинария – каждый шаг, как нота в симфонии, где ошибка в мелочи может испортить весь аккорд.

Ферганский плов являлся моим любимым. Жёлтая морковь, хлопковое масло, рис – девзира. Этот рецепт складывался веками в долине и готовился «остозами» – мастерами этого дела. Я, конечно, даже близко не мог приблизиться к их мастерству, но рассчитывал, что мой плов тоже будет неплох.

«Жаль, не все ингредиенты удалось найти, – думал я про себя, закидывая казан на очаг, – Мне придётся готовить на шестьдесят‑семьдесят гостей, надеюсь, столитрового будет достаточно.» – но я не сильно волновался, всё же помимо плова, у меня ещё остаётся куча блюд на кухне.

Казан был огромным, чугунным монстром, с толстыми стенками, которые равномерно распределяют жар – идеал для такого масштаба. Я прикинул пропорции: для шести‑семи порций в малом казане берут килограмм риса, но мяса побольше, так что здесь умножим на десять – восемнадцать килограммов баранины, десять риса, десять моркови и лука, два‑три литра хлопкового масла, литров пятнадцать кипятка. Специи – зира, барбарис, перец – тут надо чувствовать, но с солью осторожно, чтоб не пересолить. Как говаривали раньше, зирвак по вкусу должен быть как море, рис заберёт своё.

Сначала подготовка – ключ к успеху, как в любом деле. Рис девзира, розоватый и тяжёлый, я уже замочил в тёплой воде с солью часа два назад, чтоб он набух, но не размяк. Промывка была ритуалом: вода текла мутная сначала, с крахмалом и пылью, но после десятка смен стала кристальной – это гарантирует, что рис не слипнется в кашу, а останется рассыпчатым, каждое зёрнышко отдельно.

Баранину – смесь мякоти с лопатки, шеи и грудинки, плюс курдюк для жира – я нарезал крупными кусками, сантиметров по пять‑шесть, чтоб мясо не развалилось в тушении, а сохранило сочность внутри. Курдюк порубил мелкими кубиками, сантиметр на сантиметр – он даст основу, вытопленный жир, без которого плов не плов, а пародия. Морковь – не жёлтую, сладкую, как в Фергане, но тоже вкусную – нарезал толстой соломкой, толщиной в полсантиметра, вручную, без тёрки, чтоб она не отдала сок слишком рано и не превратила всё в пюре.

«Помнится, когда пришёл в первый ресторан в шестнадцать, даже гречу варить не умел. Но вот искусству плова меня обучили. Как раз на персонал нужно было готовить, меня поставили в первый же день, дабы проверить на что способен. Ну я и сварганил свой, родной, кавказский плов. И как же я был рад, что умел его готовить. Может иначе, на том и закончилась бы моя карьера, – вспоминал я про себя, – А через неделю, другой паренёк решил посоревноваться. Так натёр морковь на тёрке, естественно та в кашу превратилась, ещё и пригорела. Бедолага долго соскабливал её со стенок.»

Лук – полукольцами, чтоб равномерно карамелизовался. Чеснок – очистил только снаружи, подрезав хвостики, чтоб не развалились, а пропитали всё ароматом изнутри. Специи просто рядом оставил. Только решил ещё кориандр добавить, он смягчит дерзость зиры.

«Теперь зирвак – сердце плова, основа вкуса.» – выдохнув, подумал я.

Казан уже прогрелся на очаге, стенки накалились, от них шёл жар, как от печки, обжигая лицо.

– Что делаешь? – услышал я немного басовитый, женский голос.

Из‑за угла таверны вышла Манта, но без своей гоблинской свиты.

– Так ты всё же решила навестить нас, – улыбнулся я.

– Это моя обязанность, контролировать, что происходит во владениях моей госпожи, – проговорила она, подходя ближе.

– Не волнуйся, скоро у тебя станет одной заботой меньше. Будешь заходить только, чтобы вкусно покушать, – улыбнулся я.

– Тебе бы к соревнованию готовиться, а не кашеварить, – сказала она.

– Не волнуйся, это лучшая подготовка, – парировал я.

– Ты совсем не беспокоишься, что можешь проиграть?

– Проиграть? – я усмехнулся, – Я не проиграю.

– Какой самоуверенный повар.

– Может поможешь мне? – предложил я.

Её глаза округлились по пять рублей.

– Я? Готовить? Ты не боишься, потерять примерно всех опробующих это блюдо?

– Не преувеличивай, это не так сложно.

– Ну уж нет, я создана чтобы есть, а не готовить, – отмахнулась она и уселась у стены, достав точильный камень из кольца.

«Ну, хоть не ушла. После моего плова она куда чаще будет наведываться. А это лишняя защита моих интересов, ой, интересов Ронты Золотогривой, конечно… конечно…» – думал я, выстраивая план, как порабощу её вкусовые сосочки.