Орк вроде немного расслабился, даже уголки губ дрогнули в улыбке.

– Спасибо… – поклонился он, – Я не забуду.

– Всё нормально, Дурк. Без тебя я точно не справлюсь.

Он посмотрел на меня несколько секунд и молча отправился на кухню. И теперь мне было жутко интересно, чем же он мог насолить королю?

Но в любом случае, вернувшись на кухню, в нос ударили яркие восточные специи. А значит, пора заканчивать наш чай‑масала.

– Процедим, – сказал я, беря сито и укладывая ткань. Последние действия, я решил выполнить сам. А как процедил, вернул кастрюлю на плиту и взял кувшин с молоком, – Вливаем постепенно, смотри как будет густеть. Главное следить, что бы не убежало. Варить больше не нужно, достаточно только довести.

Я влил молоко и ароматы тут же смягчились. Кремовая молочность балансировала вкус, объединяла все специи в единый яркий фон. И оставалось добавить мёд или сахар.

– Сладость же, должна работать вместе с горечью специй и терпкостью имбиря. Не противостоять, но дополнять, – говорил я, добавляя мёд. Все окружили меня и следили за последними движениями вдыхая тёплый аромат.

Новый напиток: Чай‑масала с молоком 

Рецепт добавлен в архив.  

Редкость: Необычная  

Качество: Хорошее  

Эффект: Сопротивление всем эффектам ослабления +25% на два часа; сопротивление холоду +20% на один час.  

Получено 100 единиц опыта.  

Опыт: 2210/3000 

– Отличные эффекты, – ухмыльнулся я, – Как нельзя подходят этому напитку.

А главное, я выполнил условие задания. А с остальным проблем быть не должно. Завтра таверна наконец получит свой долгожданный первый уровень!

– Можно? – спросил Дурк.

– Не‑а, – с улыбкой ответил я, – Такое грешно пить на ходу. Вот сядем за стол, тогда можно. А пока, пусть настаивается.

– Ладно, – немного расстроился он.

– Так, а вы чего бездельничаете? – спросил я у остальных, – Лариэль, хлеб нарезан? – она с Мишкой тут же растворились, – Мика, как дела с эклерами?

– Скоро будет готово, – сказала она, переминаясь с ноги на ногу.

– А с яблоками как дела? Ты ведь читала, их нужно заранее запечь, чтоб потом время не тратить, – напомнил я.

– Помню, но хочу завтра сделать. Так ведь будет лучше, свежее, – резонно заметила она, – А можно… с вами полепить?

– Вареники? – всё‑таки не выдержала, решила присоединиться. Ну, у неё всё вроде под контролем. Сырники налеплены, обжарены и отправлены в заморозку. Медовик настаивается. Заварное тесто отдыхает, а крем готов, – Думаю можно, – согласился я.

Она тут же просветлела, озарилась улыбкой.

И через пятнадцать минут, когда гренки для паштета были готовы, а кухня убрана, мы все собрались за столом. В центре стояла кастрюля с картофельно‑грибной начинкой, а перед мной эластичное, мягкое тесто. В отличие от обычного пельменного, это было намного нежнее и мягче. Я поделил его на равные части, взял одну, а остальные накрыл. Присыпал стол мукой и взялся за скалку.

– Стол мукой не засыпаем, совсем немного, чтобы не прилипало. Лишнего нам не надо, – пояснял я, – За это время глютен расслабился – представьте, как мышцы после тренировки: если бы не дали отдохнуть, тесто бы «сопротивлялось» при раскатке, сжималось, как испуганный зверек, – мишка задумался, видимо представляя такого зверька из теста, – Теперь лепка. Раскатываем скалкой от центра к краям, чувствуя, как оно растягивается без сопротивления, становится тонким, почти прозрачным – проводите рукой, контролируйте толщину. Слишком тонкое тоже не пойдёт, нам нужен баланс, чтобы во рту таяло, но не рвалось.

Я раскатал первый пласт теста и вручил скалку Дурку. Тот смотрелся с ней, как с палочкой.

– Мишка, на тебе вырезание кружков, – сказал я серьёзно вручив деревянный стакан, с достаточно тонкими краями, – Вот так, надавливай, чтоб полностью прорезало. И когда всё вырезал, складываешь под ткань.

Мальчишка взялся с энтузиазмом. Только пришлось табуретку выдать, роста ещё не хватало. А я же перешёл в когорту лепщиков. Поставил перед нами миску с водой и выставил подносы.

Взял один кругляшек и смочил край водой. Девушки же неотрывно следили за каждым действием.

– Начинка в центр – много не кладём, иначе не защипим, – я зачерпнул картофельную начинку и выложил на тесто, немного помогая безымянным пальцем, приподнимая один край теста. – Сложим пополам. И выгоним воздух пальцами, чтобы не лопнули при варке. Защипываем, начиная от середины, к краям – чувствуя, как края слипаются, образуя плотный шов. Можно ещё вилкой, это тогда не только узор, но и гарантия герметичности.

Мы слепили ряд, и выложили на доски, посыпанные мукой.

– Как маленькие полумесяцы! – сказала Лариэль, пока Мика пыталась совладать с начинкой, что так и норовила выбраться.

Лепка заняла нас на несколько часов. Уж и не знаю сколько налепили. Но к тому времени, как мы занялись последним куском теста, заяц был готов. Я покинул компанию и занялся паштетом.

Снял кастрюлю с плиты, в которой к этому моменту осталось совсем немного влаги. Мясо стало мягким и нежным. Добавил сливки и сливочное масло – чем больше жира, тем лучше. Теперь оставалось самое сложное…

– Лариэль, а можешь ещё раз помочь? – попросил я, жалея, что у меня нет её магических возможностей.

Она похлопала ручками стряхивая муку и подошла ко мне.

– Можешь как‑то измельчить это? – указал я на содержимое кастрюли. В паштете особенно важным была текстура, гладкая и лёгкая. Её было очень сложно достичь без профессиональных блендеров, су‑вида и мелкосетчатых шенуа. Но была магия, так что, шанс изобрести всё это обходными путями – был!

– Измельчить… – задумалась Лариэль, – А как мелко?

– Чем мельче, тем лучше, – сказал я.

– Я попробую…

Она взяла подходящую для кастрюли крышку и принялась водить по ней пальцем с внутренней стороны. И начерченные линии начинали светиться слабым голубым светом. Её губы двигались, но слов я не понимал. Очень сосредоточенная, совсем не похожая на себя обычную. И это, открывало её с иной стороны. Магия для меня была недоступна, и я сложно представлял, насколько это сложно. Но та конструкция линий и символов, проявляющаяся на крышке, напоминала жуткие программные коды, только в ином антураже.

– Всё… – выдохнула она, – Этот магический круг недолго будет работать, всё же я не специализируюсь на магической инженерии, но должно сработать. Тут несколько видов магии ветра, усиления скорости, ограничение площади и значения центробежной силы, – проговорила эльфийка, а я только и мог, что таращиться, – У меня что‑то на лице?

– Нет! Ты удивительна! – похвалил я искренне.

– Я пойду лепить вареники, – немного смутилась она, – Просто влей ману, как обычно делаешь. Только накрой сначала.

И я последовал указаниям. Накрыл крышкой кастрюлю и влил ману.

Мана: 43/60 

И тут послышался знакомый шум! Ветер принялся метаться внутри кастрюли, мне пришлось налечь на ту всем телом. Но через некоторое время, я отдал команду на остановку. Это было естественно, уже привычно по магическим плитам. И шум прекратился. Я открыл крышку и увидел нежную, светлую пасту из мяса, сливок, лука и масла. Ухватил ложку и решил попробовать.

И первое, что ударило в нёбо, был не вкус, а текстура. Невесомая, бархатистая масса, холодная от застывшего масла из‑за ветра, коснулась языка и мгновенно начала таять, как сливочный мусс. Не было ни крупинки, ни волоконца – только шелковистая гладь, растекающаяся во рту. Такого и блендером с трудом можно добиться!

Затем, будто из самого этого шелка, начал подниматься вкус. Сначала – мягкий, ореховый, глубокий фон зайчатины. Он не был резким или диким; долгое тушение с травами превратили его в благородную, чуть сладковатую основу. И тут, как финальный аккорд, накрыло волной сливочного богатства. Масло и жирные сливки, взбитые в пену, обволакивали каждый миллиметр рта, смягчая и объединяя все оттенки. Где‑то в глубине, будто далекая гроза, отголоском пробежала терпкость рома, а следом – тёплое, согревающее дыхание тимьяна. Они не доминировали, а лишь подчёркивали, добавляли сложности, заставляя пробовать снова и снова, чтобы поймать этот ускользающий букет.