– Это не более чем везение, в прямом столкновении ты бы погиб. Слабость не порок для прислуги.

– А, вот оно как, – хмыкнул я.

– Я не хотела тебя обидеть, Маркус. Просто так уж заведено в этом мире, – в её взгляде и впрямь не было и намёка на желание обидеть.

– Ну ничего, я поработаю над этим.

Я в самом деле не понимал, почему к поварам подобное отношение. Пусть класс и бытовой, но боевые умения имеются, да ещё какие. Плюс готовка способная давать огромные преимущества эффектами, а бонусом ещё и вкусно, что тоже немаловажно. Меня такой расклад совсем не устраивает.

«Хм… а ведь скорее всего не только меня. Та же Мика была изгоем в своей группе. И сколько же таких поваров слоняется по миру, даже не понимая своих возможностей?» – мысль начала развиваться, но Ноэль сбила её.

– Так значит, Безумный повар… Ты уже начал работать над образом поваров, – улыбнулась она краешками губ и тут же вернула себе обычное равнодушное выражение, – в любом случае, тебе нужно вернуть силы, – она протянула миску, а бокал поставила рядом, – поешь.

Я взял миску в руки и первым делом вдохнул аромат.

– Что⁈ – вырвалось у меня неосознанно, – кто это готовил⁈ – аж голос сорвался, настолько неожиданным был аромат.

Ноэль в секунду изменилась в лице, брови опустились, сходясь на переносице. Губы обратились в белёсую линию. Она уже поворачивалась, чтобы уйти, и бросила с тем:

– Если не нравится – не ешь! Я не повар! Иди сам готовь!

Я тут же схватил её за руку свободной ладонью. Она резко повернулась, источая раздражение.

– Ты не поняла! – бросил я, – запах великолепный!

– Мне не нужна твоя ложь! – попыталась вырваться она.

– Нет! Ноэль! Это правда великолепно!

Она внезапно перестала пытаться вырваться и присмотрелась ко мне.

– И ты это понял по одному аромату? Ты даже не попробовал! – с недоверием сказала она.

– Я же повар, мне одного носа достаточно, чтобы понять, что блюдо отличное. И не просто отличное, – я вдохнул вновь, – эти ароматы, я так давно их не чувствовал. Я просто удивился!

– Какие же ароматы? – её красные глаза слегка прищурились, она словно всё ещё не верила мне.

А я тем временем просто был вне себя от радости. Руки даже задрожали от желания наконец попробовать, но я сначала проговорил:

– Это же мисо? Верно? Мне не кажется? – уточнил я, – я отчётливо чувствую его, но не представляю, где ты могла его раздобыть.

– Да, это мисо, – сконфуженно кивнула она, – он мне достался на восточных островах, больших. Там меня научили готовить некоторые блюда, – рассказывала она с таким лицом, будто удивилась больше меня.

– И ещё… Свинина… соевый соус, шиитаки? А их ты где нашла?

Я совсем опешил, все ингредиенты, что я ощущал, никогда не встречались мне на рынке. Это точно ингредиенты восточной культуры. Мисо‑паста из ферментированных соевых бобов, соевый соус из них же, шиитаке. Такое даже в моём мире не в каждом супермаркете продавалось, а в этом подавно. И вся эта композиция точно исходила из японской кулинарной традиции.

– Купила на востоке, они сушёные и долго хранятся. Но если ты не знаешь, то откуда тебе о них известно?

– Это ингредиенты из моего мира, – ответил я, зачерпывая ложку.

Но могли ли они естественным путём появиться и в этом? Или же это технологии перерожденцев? Первый вариант я отсекал – та же мисо‑паста известна больше тысячи лет. Она пришла к японцам из Китая, где называлась «цзян» и была далека от привычного мисо. А далее уже сотни лет развития, пока она пришла в свой финальный вид. И это же касается всей сои – на востоке из неё научились делать множество продуктов, и на всё было необходимо огромное количество экспериментов и знаний, что передавались из уст в уста. Ферментация дело весьма непростое. И скорее всего, в этот мир рецептуры переехали из моего.

Но в данный момент я уже не хотел ни о чём думать. Ложка оказалась во рту, и я ощутил вкус глубочайшего умами! Насыщенный, крепкий, с морским оттенком на основе бульона даси, а значит, она использовала водоросли комбу. И он тут же сменился освежающим редисом, чтобы перейти в сладко‑солёный вкус тушёной свинины. И в то же время картофель, лук и морковь отлично балансировали вкус! Но было что‑то ещё… что же…

– Такой вкус, землистый, плотный… – пробубнил я.

– Наверное, это корень лопуха, – прощебетала Ноэль, и я только сейчас заметил, что всё ещё держу её за руку, а она покраснела до кончиков ушей.

– Ой, прости! – опомнился я и отпустил руку, только краска никуда не ушла.

– Спасибо за похвалу, – поклонилась она совсем не свойственно тому образу, что я выстроил. Да вообще не похоже!

– Не за что, это же правда невероятно вкусно, – сказал я, отправляя ещё ложку. А она покраснела сильнее от моих слов.

«Что? Это она от похвалы что ли?» – подумал я.

– А ещё ты очень красивая, – добавил я, решив провести небольшой опыт.

– Естественно, я это и так знаю, – махнула она хвостом, тут же преобразившись.

– Но твоя еда даже лучше.

И вновь залилась краской. Вот как. Это из‑за еды? У такого вообще название есть?

– Я пойду, – тихо сказала она.

– Подожди, – остановил я, когда она уже повернулась, – как называется это блюдо?

– Бутадзиру, так мне сказали, – ответила она и засеменила к костру.

– Бутадзиру… это точно японский язык, – сказал я сам себе.

БАМ! Послышался оглушающий удар, и я глянул на источник!

– Хрю! – хрюкнул Фунтик, пока дерево перед ним медленно падает.

Кабанчик всё же не выдержал и решил просто снести дерево. Ну а чего? По деревьям он лазать не умеет, а вот сносить на раз‑два. Только дракончик просто перелетел на другое.

А я продолжал уплетать рагу, попивая разбавленное вино, и даже не заметил, как ко мне подошёл третий гость. И этому гостю – я не был рад.

– Маркус… как ты? – спросил Хылщ.

Я не ответил, он стоял и ждал. Я доел, вытер рот и отставил миску. Только тогда посмотрел на него. Он стоял сгорбившись, плечи опущены – так стоят нашкодившие школьники, но никак не бессовестные подонки.

– Чёрт! – вырвалось у меня, – забыл попробовать Анализ блюда! – опомнился я. Мог сохранить рецепт.

– Сейчас тебе лучше не использовать умения, это может быть опасно.

– Вот как, – бросил я, – Хылщ, что тебе нужно от меня?

– Я… нам…

– Давай, не тяни кота за… ну ты понял.

– Мы хотим помочь тебе. Ты ведь идёшь за лекарством для мальчика?

– Да, потому что вы помогли Лапе. Вы привели его к моему дому. И из‑за вас Мишка оказался в коме! – закончил я уже на крике, и с каждым словом плечи плута опускались всё ниже.

– Да, это наша вина, – признал он.

– Слушай, что за игру ты затеял? Приходите, говорите, что сожалеете, предлагаете помощь. Ты думаешь, я могу тебе довериться, могу тебя простить? Ошибаешься, – отрезал я, – такое дерьмо не прощают. А те, кто прощают – идиоты. А я – не идиот. И надеюсь, что муки совести будут преследовать тебя всю жизнь.

Я понимал, что мои слова звучали жестоко. Но они полностью отражали моё мнение. Я был честен, как он того и хотел. В цивилизованном мире я может и сдержался бы. Но тут я не собирался молчать или спускать хоть что‑то. Ну а второй причиной моей резкости было проверить, что же он действительно думает. И к сожалению, он не изменился в лице – маска печали, сожаления и скорби, что выглядела до жути фальшиво.

– Я не прошу простить нас. Просто позволь помочь. Я не хотел, чтобы что‑то такое произошло. С самого детства…

– Так! Давай без слезливых историй о тяжёлом детстве! – оборвал я.

«Похоже, он не собирается отступать. Вот же бараны! – думал я, но нашёл в себе силы сдержать порыв отправить их к таким матерям, что даже мне стало бы стыдно, – и как мне поступить? Дождаться момента и прибить их? Или дождаться момента, когда они воткнут мне нож в спину?»

– Вы не собираетесь уходить, так понимаю?

– Нет, – покачал головой Хылщ.

– Завтра я дам тебе ответ.