— Это ещё почему? — поинтересовался король заинтересованно.

— Потому что не нужна ему жена, столь разносторонне одарённая магически. Поговорите с маркизом де Риньи, посмотрите на неё сами. И вы убедитесь.

— Хорошо, но женщина, которая занимается делами собственноручно, выглядит противной природе. Её всё равно нужно выдать замуж.

— И это будет совершенно правильно, а я прошу ваше величество дозволить мне этот брак, — Эмиль поднялся и склонился в самом почтительном поклоне, который только смог изобразить.

— Что? — изумился король. — Что там за особа, что два многолетних вдовца, не желавшие заново жениться ни при каких обстоятельствах и не поддававшиеся на уговоры, готовы спорить из-за неё? Гвискар, вам придётся объяснить.

— Я готов представить вашему величеству госпожу де ла Шуэтт, она в столице.

— Что ж, если завтра у нас маркиз де Риньи, то… послезавтра?

— Мне кажется, госпожа де ла Шуэтт тоже может рассказать о последних часах Жермена, внебрачного сына её покойного супруга, — заметил Саваж. — Она присутствовала. И без её помощи нам бы не удалось одолеть анитимагические артефакты.

— Ещё и мощный маг, откуда только взялась? Как де ла Шуэтт умудрится взять за себя такое сокровище? Кто ему отдал такую девицу?

— Магические способности пробудились в означенной даме после того, как она едва не умерла, после нападения на экипаж и смерти её супруга, — пояснил Саваж. — Говорят, такое случается.

— И что же, кто-нибудь учит её обращаться с силой? Она же представляет угрозу для всех, кто её окружает!

— Уже нет. Граф Ренар занялся её обучением, ваше величество. Он весьма удачно оказался в Массилии, — ответил Эмиль.

— Даме несказанно повезло. Ведь ваше величество понимает, что никто лучше него не разъяснит азы и не расскажет об устройстве мира и обязанностях мага, — заметил де ла Мотт.

— Хорошо, пускай завтра здесь будут и де Риньи, и эта самая особа. Кто возьмётся представить её?

— Я, ваше величество, — Эмиль снова поклонился. — Госпожа де ла Шуэтт дала согласие стать моей женой.

— Она ведь универсал? — нахмурился король. — А вы утверждали, что никаких простецов и универсалов.

— Ваше величество всё увидит завтра.

— Заинтриговали, — покачал головой король. — Хорошо, завтра. Сейчас же меня уже ждут, и я вас более не задерживаю. И Гвискар, извольте ходить по дворцу, как человек, а не как страшилище из сказок, то есть — ногами, ясно?

— Да, ваше величество, — поклонился Эмиль.

Ничего страшного, можно пройти ногами несколько коридоров.

Они распрощались с Саважем и де ла Моттом, а кардинал отправился с королём на встречу с министром финансов. А Эмиль пошёл знакомыми коридорами к выходу… и был остановлен буквально за первым же поворотом.

Знакомая служанка присела в реверансе.

— Господин виконт, госпожа велела передать, что ожидает вас.

Тьфу ты. Ну что ж, раз ожидает — придётся идти. Принцессам не отказывают.

Ожидаемо служанка привела Эмиля в покои, которые занимала её высочество Агнесс, когда навещала родных в Паризии. Интересно, кто отследил его передвижения и кому о них доложит уже прямо сейчас? Во дворце все следят за всеми, а некоторые слуги умудряются шпионить для множества заинтересованных людей. Конечно, следовало взять служанку за руку и шагнуть через тени, испугается — сама виновата, но по большому счёту никакой служанкиной вины нет. Это её прекрасное высочество могла бы подумать, но Агнесс никогда нет дела до того, что о ней скажут. Эмиль понятия не имел, как она объясняла все слухи и сплетни своему супругу, никогда не покидавшему Дармштейна. Или что там у них за договор, может быть, он поступает ровно так же, и всех всё устраивает. Но — это их дело, как жить, его не касающееся.

Если уж совсем по-честному, Эмиля немного подгрызали те неотвеченные письма от Агнесс, которые остались лежать стопкой на столе в его доме в Массилии. С другой стороны — ну не до того ему было, вот. Понятно, что после третьего, что ли, она бросила писать, ну да он не в обиде, ему-то скучать не пришлось. Ей, наверное, тоже.

Мысли закончились как раз у дверей в покои принцессы. Служанка открыла те двери и с поклоном проводила его внутрь. Эмиль огляделся — защита от подслушивания на комнате, и он добавил от себя — чтоб было вернее.

Агнесс полулежала на банкетке у окна — в простом утреннем платье, без парадной причёски — и читала какое-то, видимо, письмо, и отложила лист, увидев Эмиля, тот же поклонился, как подобает кланяться принцессе.

— Вы ещё помните меня, Эмиль, как это мило, — улыбнулась она.

— Вас невозможно забыть, ваше высочество, — улыбнулся он в ответ.

Чего от неё ждать? Сердится она или нет? Будет вставлять палки в колёса или же помогать? От Агнесс можно ожидать всего.

— И это подтверждают те письма, которые я отправляла вам, и они пропадали где-то в бездонной пропасти, — усмехнулась она.

— Я виноват перед вами, всё верно, — Эмиль поклонился. — И прошу вашего прощения.

— Я думаю, прощение будет вам даровано… если вы сейчас расскажете мне, что же вас отвлекло. Садитесь же и рассказывайте, — она похлопала ладонью по месту на банкетке рядом с ней. — Думаю, за всем этим скрывается какая-то необыкновенная история, потому что просто так вы бы не потерялись. Вы ведь в порядке, как я вижу, надеюсь, и дети ваши тоже в порядке?

— Да, благодарю вас, дети в порядке.

— Вы так и не решились отправить их из дома куда-нибудь в обучение?

— Они отправятся в Академию, ждать этого момента уже не так долго. А пока — пусть остаются дома, мне так спокойнее. Впрочем, они сейчас в Массилии, и с ними занимается граф Ренар.

— О! Как вам удалось этого добиться? Граф покидал Паризию крайне раздосадованным, и говорил близким знакомцам, что посвятит выпавшее ему свободное время научным изысканиям и написанию книг.

— Всё получилось почти само собой, тут почти нет моих заслуг. Я попросил, и он не отказал.

— Граф — человек большой души, всё верно. Я с теплотой вспоминаю его занятия со мной — я была ещё совсем юна и мало что понимала о жизни и о магической силе.

— Да, он прекрасный преподаватель и великий маг.

— И что же, детей вы отдали в обучение к графу, а сами? Слухи говорят, что вы вместе с Саважем ловили каких-то разбойников? Неужели никто другой не мог изловить их, пока вы туда не прибыли? Добрым жителям Массилии очень повезло, что наш король услал вас туда!

— Вы ведь знаете, Агнесс, я люблю искать концы у запутанных историй. И тут вышло ровно так же, история словно ждала меня. Местные не могли разобраться в ней примерно полгода.

На самом деле Эмиль отчётливо понимал, что если бы не интерес к Виктории и её жизни, то он мог и не заметить смерть не самого известного человека. Ну и пускай смерть была насильственной, и убийц не нашли, но если бы не прекрасная дама, сначала заинтересовавшая его сама по себе, а потом оказавшаяся в беде — то он вряд ли стал бы копаться в её обстоятельствах. И не узнал бы Викторию, и дрянные артефакты тоже не всплыли бы.

— И ради чего совершилось то убийство? Убитый был богат?

— Да, весьма не беден, и как раз богатство убитого не давало покоя его, как оказалось, внебрачному сыну.

— Но убийца не смог бы наследовать убитому? — Агнес нахмурила свои ухоженные брови.

— Поэтому разбойники придумали целую комбинацию. Он, конечно же, всё знал, но сам не убивал. И рассчитывал, что это поможет ему получить права наследства.

— И кому же в итоге досталось то наследство?

— Вдове покойного.

— И как она восприняла?

Эмиль рассмеялся.

— Принялась преумножать богатство, доставшееся ей от супруга.

— Попытаюсь придумать… наверное, если у того покойного был взрослый внебрачный сын, то и сам он весьма не юн. Наверное, и вдова его такова — мне видится суровая дама, строго одетая и строгого поведения. Думаю, она и при жизни супруга была его правой рукой и отличной хозяйкой, оттого и не смутилась и не растерялась, когда оказалась во главе его владений. Скажите, я угадала?