— Да. И сейчас собираюсь направиться домой. Наверное, все, кто мог, уже всё, что могли, сделали. И поэтому пускай они узнают, что я снова жива, а их предприятие успеха не имело. И госпоже баронессе нечего делать в моём доме.

Почему-то меня совершенно вывело из равновесия известие об Эдмонде. До этого момента я была готова ещё какое-то время посидеть под крылышком Эмиля и его детей, но теперь меня всё равно что укусил кто — я кружила по столовой, не могла найти себе места и замедлиться хотя бы на мгновение.

Эмиль вздыхает.

— Хорошо, Виктория, завершаем. Но я сопровожу тебя домой и присмотрю, уж прости.

— Я сама хотела просить тебя об этом.

Эмиль предупредил своих домашних, что мы отбываем, и велел всем детям ждать его дома. После чего мы с ним сделали тот самый один широкий шаг — до моего холла первого этажа.

Что же, в том холле стояли какие-то сундуки и корзины, очевидно — имущество драгоценных родственников. При них я увидела пару незнакомых лиц — мужчину и женщину, они лихо переругивались со стоящей на ведущих на лестницу ступенях госпожой Сандрин.

— Ты не можешь нас не пустить, госпожа Эдмонда сказала, что они с господином Симоном теперь будут здесь жить!

— Даже и не подумаю вас пускать! Госпожа Викторьенн не умерла, а пропала, она непременно найдётся, и нечего госпоже Эдмонде тут командовать!

Эти слова госпожи Сандрин пролились мне прямо бальзамом на душу.

— Добрый день, Сандрин, я вернулась.

Она увидела меня — Эмиль затормозил в тенях — и надо сказать, такой искренней радости от своего появления я не видела уже ой как долго.

— Госпожа Викторьенн! Я же говорила! Вы вовремя! Вы в порядке? Давайте же позовём господина Валерана, пусть он проводит вас наверх! Там эти… госпожа Эдмонда с господином Симоном!

— Я дойду, Сандрин, спасибо, — усмехаюсь.

Нас услышали, и весть летит впереди меня — вернулась, живая, идёт своими ногами, всё в порядке, слава тебе господи, уберёг! Вот так, Вика, недоброжелатели у тебя, безусловно, есть, но и друзья тоже есть!

Я иду медленно, специально — чтобы дать возможность информации разлететься по дому. Поднимаюсь на второй этаж, прислушиваюсь и направляюсь в кабинет. И застаю там всю тёплую компанию.

— Нет, госпожа баронесса, по вашему поводу не было и нет никаких распоряжений. И пока господин де Ренель, господин де Пьерси и виконт Гвискар не скажут, что поиски не увенчались успехом, или что госпожи Викторьенн нет среди живых — вот тогда мы с вами и поговорим, — твёрдо говорил господин Фабиан.

— Нет, вы только послушайте его! — возопила баронесса Клион-сюр-Экс. — Да как ты можешь, ничтожество, это Гаспар поднял тебя из нищеты и дал всё!

— Совершенно верно, госпожа баронесса. А госпожа Викторьенн оказалась лучшей из его возможных наследников. Она дала мне отличную службу, такую, что господину Гаспару и не снилось. Он был весьма сдержан в вопросах развития своего дела, а госпожа Викторьенн не боится рисковать и получать доход. Уж простите, но вам бы и близко ничего подобного не удалось. Вы как не умели вести хозяйство, так и не научились, — господин Фабиан тоже не стесняется.

— Тереза, хоть ты скажи ему!

— Что я должна сказать, Эдмонда? Ты кричишь, как на базаре, сюда сейчас все соседи сбегутся, — я прямо представляю, как Тереза морщит нос.

— Госпожа Тереза при госпоже Викторьенн богато жила, сытно ела и сладко пила, а госпожа Викторьенн только знай долги за ней по городу платила, — сварливо говорит господин Фабиан. — Нечего госпоже Терезе сказать, пускай лучше молчит! Госпожа Викторьенн пропала как раз, когда за ней подтирала!

Право, я бы ещё послушала, но смешок за спиной напомнил, что Эмиль тоже ждёт. Я открыла дверь и вошла.

— Приветствую вас, господин Фабиан. Я очень рада видеть вас в добром здравии и слышать ваши слова. Добрый день, Тереза, я надеюсь, ты никуда больше не впуталась за эту неделю, впрочем, мы ещё поговорим. Здравствуйте, Эдмонда, я совершенно не рада видеть здесь ни вас, ни Симона. Неужели вам разрешили покинуть поместье, в которое отправил вас его высочество герцог де Монтадор?

Что же, все трое получили своё «не ждали».

Господин Фабиан просиял и поклонился.

— Госпожа Викторьенн, я рад видеть вас живой и здоровой. Кого благодарить за ваше спасение?

— Виконта Гвискара, — улыбаюсь я ему. — Он спас меня.

— Викторьенн! — Тереза выбралась из дальнего угла, в котором сидела за столом, и подбежала обниматься. — Как хорошо, что ты в порядке! Мы тут уже столько всего передумали! Кто, кто осмелился, скажи?

Я посмотрела на неё… нет, не найду я в себе сил обнимать её и что-то ей говорить.

— Кое-что мы узнали, кое-что узнаем сегодня, — и смотрю на неё так, что ей ничего не остаётся — только вернуться в то кресло, откуда она выбралась мне навстречу.

А я обернулась к Эдмонде. И просто посмотрела на неё, не говоря ничего.

— Откуда это ты явилась? — прошипела госпожа баронесса.

— Не ваше дело, — качаю головой. — И я вас не приглашала, а если вас пригласил кто-то из этого дома — к этому человеку и отправляйтесь.

Я с усмешкой глянула на Терезу, но та только отрицательно мотала головой — мол, нет, не я — и смотрела на меня расширенными глазами.

— Мне сказали, что ты провалилась в преисподнюю! И мы с Симоном прибыли сюда, чтобы вступить во владение наследством! — с изрядным пафосом заявила она.

— Если так случится, что моё имущество останется без наследника, то его судьбу будет решать король, — качаю головой, и вижу, что господин Фабиан согласно кивает. — Думаю, вам ничего не перепадёт. Его величество и его ближние заинтересованы в поставках серебра с рудника, в поставках продовольствия для экспедиций и в податях с остальных частей имущества, а никак не в том, чтобы одеть и прокормить вашего сына. Он ведь так и не поступил ни на какую службу, я верно понимаю? — усмехаюсь.

— Симон? На службу? Рехнулась, совсем рехнулась, — качает головой Эдмонда.

— Между прочим, госпожа Эдмонда, вам могли сообщить, что в этом доме не так давно был в гостях герцог Саваж. И рассказывал о том, что все приличные люди служат королю и королевству. И если Саважам не зазорно, то отчего же барон Клион-сюр-Экс не может пойти послужить? — ядовито поинтересовался господин Фабиан.

— Что? Герцог Саваж в гостях в этом доме? — нахмурилась Эдмонда. — Да быть такого не может! Врёте вы всё, все врёте! Оба врёте, — она сверкает глазами и на господина Фабиана, который посмеивается, и на Терезу, которая сжалась в углу. — Потому что она, вот она, — показывает на меня пальцем, прелесть какая, — завалила вас деньгами моего несчастного брата! Которые по праву принадлежат Симону! И немножечко мне!

— Госпожа Викторьенн заработала за прошлый год поболее, чем зарабатывал господин Гаспар, мир его праху, — замечает господин Фабиан.

— Не может такого быть, потому что не может быть никогда!

— Прекратили немедленно, — говорю я и добавляю в свои слова совсем чуть-чуть убеждения, но этого достаточно — оба замолкают.

Господин Фабиан довольно улыбается, Эдмонда поджимает губы. Но тут же открывает рот снова.

— Ты должна предоставить нам кров, раз уж мы здесь. Это и мой дом тоже. И всегда был, пока ты нас отсюда не выгнала.

— Не должна, — качаю головой. — Но как-то раз я уже говорила вам, Эдмонда, что готова делиться и помогать. Однако, вы не согласились, а после ещё и предприняли против меня ряд недружественных действий. И сейчас я совершенно не готова ни помогать, ни делиться. Кто привёз вас? Где ваш экипаж? Где ваш кучер? Мой пострадал от нападения разбойников и не сможет вам помочь.

— Нас привезли соседи, — бурчит она себе под нос. — Выгрузили и уехали.

— Что ж, я помню, у вас оставались приятельницы в этом городе, полагаю, они проникнутся вашим тяжёлым положением и примут вас под крышу. Я же сообщу капитану Пьерси, что вы нарушили приказ его высочества Монтадора относительно себя и барона Клион-сюр-Экс. Он регулярно связывается с его высочеством и сообщает ему новости, полагаю, сообщит и эту.