— Постараюсь, — улыбаюсь.

Сплю я маловато, факт, но наша внезапная совместная с Гвискаром история вдохновляет необыкновенно. И это позволяет не засыпать днём на ходу, а наоборот — решать новые задачки, что подбрасывает жизнь, с силами и с удовольствием.

Тем временем гостюшки-то мои отлично договорились, и мы все внезапно идём одеваться — хотя бы набросить плащи, на улице-то не лето, хоть и не моя домашняя зима. И выбираемся в сад. По зимнему времени он пуст и гол, но мой садовник исправно чистит дорожки от сухих листьев, а снега тут нет. И дальше командует граф Сегюр — оказывается, он отлично умеет запускать фейерверки. И над моим домом ввысь взлетают просто магические огни и звёзды — серебристые и золотистые, они парят в ночном небе и осыпаются на нас, и это просто необыкновенно — ловить магические искорки, даже те, кто не маг, вроде Терезы и её Орвиля, бегают и ловят, а что говорить о наших юных дарованиях? Раймон и Камилла пытаются сохранять серьёзность, но увидев, что и взрослые тоже бегают и дурачатся, присоединяются.

В воздух взлетают жабы, ящерки, бабочки и скорпионы, и тоже понимается шум и гам — кому что достанется, кто что поймает. Граф Сегюр ловит мальчишек и показывает, как запускать в небо такие штуки, и они тоже пробуют, и Луиз с Камиллой присоединяются. У Луиз никак не выходит роза, ей помогает отец, и вместе они запускают в небо отличную серебряную розу.

— Здорово, прямо, как в нашем гербе, — радуется Луиз.

Граф Ренар сам ничего не запускает, но тоже помогает другим, и вот Алоизий запускает какого-то невиданного зверя бегать по голым веткам дерева, а Поль подбрасывает к небесам звёзды какого-то небывалого ярко-алого цвета.

— Виктория, а вы? — Гвискар подошёл ко мне.

— Давайте вместе.

— А давайте.

И вот я начинаю просто с какой-то звёздной пыли, потом она приобретает очертания блуждающий огоньков, потом каких-то цветов… а венчает всё золотое сердце.

Мне хлопают.

— Спасибо за чудесный вечер, госпожа де ла Шуэтт, мы с радостью придём к вам ещё, — прощаются Сегюры. — И ждём вас послезавтра на балу.

Вот так, да? Сегюры не отказывают мне от дома, так что госпожа де Конти и прочие подобные могут утереться. Уже прямо сейчас.

Остальные тоже говорят разные хорошие слова, граф напоминает о завтрашнем дне и уроках. Молодёжь почтительно кланяется и все говорят, что утром будут вовремя.

— Я провожу мою армию домой, — говорит Гвискар. — А потом вернусь.

— Жду вас, — отвечаю тихонько.

Тереза с Орвилем убегают наверх. А я просто улыбаюсь.

Мы всё победим. И дурного герцога, и городских клуш. Всё будет хорошо, ясно вам?

И снова утро, и снова я просыпаюсь — в своей спальне и одна, а почти всю ночь была не одна, и одно воспоминание о той ночи тут же непроизвольно вызвало улыбку до ушей. Потому что, ну, здорово было.

Да если честно, Вика, у тебя и дома было не так много мужчин, с которыми выходило что-то похожее. Это понятно, что с каждым — своя история, и у каждого какая-то своя фишечка, которая и привлекла к нему, но у Гвискара таких фишечек было просто через край.

Мне очень понравилось, как вчера в саду они с Луиз вместе запускали в небеса розу. И вообще мне нравится, как он общается с детьми, тепло и доверительно. Кстати, вчера мельком сказал, что возьмёт на бал Раймона, потому что молодому человеку это нужно. А я подумала, что нужно одеть в бальное Шарло и Камиллу, и пускай выходят в свет, как мои воспитанники.

Ладно, это решим. Как-нибудь, постепенно. Пока же — наши насущные дела.

Вчера, оставшись вдвоём, мы посмеялись над тем, что гадание выдало каждому из нас кольцо второго.

— И как вы намерены истолковать этот факт? — смеюсь.

— Я готов подарить вам это кольцо, Виктория. Оно, кроме прочего, с защитой, понимаете?

— Понимаю, но вы же знаете, что кольца не дарят просто так? — смотрю хитро.

— Конечно. И готов дать вам своё имя, если вы возьмёте, — смотрит серьёзно. — Я не столь богат, как вы, но у меня есть земли, замок, налаженное хозяйство, и детям моим будет, на что опереться, когда они выпорхнут в собственную жизнь.

— Это что, получается, вы мне тоже замужество предлагаете? — надо же уточнить.

— Именно, Виктория.

Я понимаю, что он серьёзен, как никогда.

— Я благодарю вас за доверие, — я тоже резко становлюсь серьёзной, и совершенно не понимаю, что сказать ему в ответ.

Потому что если мы обвенчаемся, то вопросов по поводу моего замужества более не будет ни у кого. Но я более и не останусь свободной вдовой и самой себе хозяйкой. Мне очень нравилось это ощущение — сама себе хозяйка. И как об этом сказать?

— И? — он смотрит испытующе.

— Я растеряна и не понимаю, что нужно ответить вам, чтобы всё было хорошо и правильно.

Он вздыхает… и улыбается.

— Значит, я немного поспешил. Нужно, чтобы сомнений не было ни у кого. У меня-то нет, потому что вторую такую Викторию я не найду нигде.

— Почему вам нужна вторая Виктория?

— Потому что вы прекрасны и совершенны. Потому что я понял, что влюбился, ещё не понимая, кто вы и почему вы такая, какая есть. Но ваши отношения со смертной силой позволяют мне думать, что я не окажусь опасным для вас.

— Опасным? Для меня? Вы вообще о чём? — не понимаю.

— О том, что моя покойная супруга скончалась потому, что не смогла родить двух детей-некромантов. Поэтому я даже и не смотрел в сторону новой женитьбы. Дева-простец? Так она тоже может умереть. Дева-универсал? Да кто её знает, как у неё будет со смертной силой. Вам же, как я вижу, моя сила никак не страшна. А девы-некроманты редки необыкновенно.

— К вашей Луиз уже сватаются? Раз её рука — необыкновенная ценность?

— Да, просто я пока никому не дал согласия. Пусть она подрастёт и сама посмотрит на возможных женихов. Выбирать ей.

Мне понравился такой подход. Это вам не господин Гаспар — который даже Терезу замуж не пускал второй раз, потому что его не устраивали женихи.

— И что же, если вы женитесь на мне, то не будете забирать мои дела? Или заставлять продавать всё это? — смотрю испытующе.

— Я вижу, как это всё важно для вас. Вы отлично справляетесь, я так много о своих владениях не знаю. Нет, я не буду забирать у вас ничего.

— А Тереза?

— Что Тереза? — не понял он.

— Она не хочет замуж, ей хорошо в моём доме.

— А тут как вы захотите. На мой взгляд, вашей Терезе было бы неплохо пожить своим домом и своими интересами. Тем более, у неё есть какой-то свой доход, как я понимаю.

— Да, есть, — подтверждаю.

— Вот и не беспокойтесь о ней.

— Она бы, думаю, пошла за Орвиля, но тому отец не даст жениться на ней.

— Значит, нужно найти ей кого-то, кому отец даст.

— Есть дальний родственник её покойного мужа, Огюст де Тье. Но я сама его в глаза не видела. И если он провинциальный молодой человек, то он никак не сможет ей понравиться.

— Поглядим потом. А пока — напоминаю, дорогая Виктория, что вы пока не дали мне ответа, никакого.

— А что скажут ваши дети? — тоже ведь немаловажно.

— Моим детям придётся это принять. Но мне кажется, вы с ними дружите.

— Я мало их знаю на самом деле.

— Познакомитесь ближе, — кивает он.

— Тогда… могу я подумать? Пожить несколько дней с этой мыслью? Понимаете, маг же не может не сдержать обещание.

— А вы хотите не сдержать?

— А я в растерянности. Я понимаю, что мне скорее всего пришлось бы выйти замуж, и вы — отличный вариант. Но… понимаете, я думаю иначе, не так, как здешние женщины. В делах это мне помогает, а в увлечении — делает осторожной, может быть, чрезмерно. И я хочу посмотреть, как у нас с вами всё будет дальше выходить. О, я увлечена вами необыкновенно, вы мне и по сердцу, и к душе. А вдруг мы оба перегорим через неделю? Вам захочется новых увлечений, а мне — расширения собственности.

— Но Фрейсине будет вынужден отстать от вас, если вы выйдете замуж.