— Я пока не говорил ему ни слова, сначала я решил заручиться вашим согласием.

С одной стороны не совсем глупец, а с другой — как раз наоборот. Отчего-то мне кажется, что старший де Тье не поддержал бы этого сватовства. Хотя бы потому, что нужный ему вопрос не решился бы, и Вишнёвый холм так и торчал бы чужеродным элементом посреди владений де Тье.

— Простите, господин де Тье, я продолжу задавать вопросы. Слабость у меня такая — задавать людям вопросы, понимаете?

— Я слышал. Говорят, вы не побоялись прилюдно расспрашивать господина герцога Саважа о нём самом.

— И кто говорит? — я тут же сделала стойку. — Простите, мне это важно, мы сейчас вернёмся к вашему вопросу.

— Местные кумушки, я не всех запомнил по именам. Я так понял, что их не пригласили.

— Да, моя гостиная невелика, — подтверждаю.

Вчера я пару раз столкнулась с госпожой де Конти, поздоровались — да и всё. Мне уже становится неинтересно дразнить её, а она по-прежнему смотрит волком.

— И эти дамы сочли себя обиженными.

— Ну, пусть, что ж теперь, — не буду же я рассказывать ему о нашей небольшой войнушке. — Но я продолжу расспрашивать вас, уж простите. Как вы представляете нашу семейную жизнь?

— Мы обвенчаемся и уедем в Ор-Сен-Мишель, и будем там жить. Деньги у меня есть, я готов вложить их в поместье.

Отличный подход, если что. Но…

— Кроме Ор-Сен-Мишель, у меня ещё есть ферма и виноградники здесь неподалёку, доля в швейной мастерской в городе, доля в работах серебряных дел мастера и рудники в горах на западе. Сейчас всё это работает, как часы, и приносит доход. Но я серьёзно погружена во все эти процессы. У меня отличный управляющий, но я предпочитаю вместе с ним заниматься всеми важными вопросами и сама держать руку на пульсе. Это требует от меня изрядного времени и сил. Да, ещё забыла корабль, он должен прийти через два месяца из Бенгальского океана. И два дома в столице, я никак до них не доберусь, это тоже нужно сделать. Так случилось, что управлять всем этим имуществом проще отсюда. Поэтому я не расположена покидать Массилию и жить в Ор-Сен-Мишель, — он слегка нахмурился, а я тем временем продолжила: — Вы представляете, что я маг? Вы уверены, что хотите взять мага в жёны?

— Маг? — кажется, для господина Огюста это новая информация.

— Именно, маг. И для того, чтобы успешно владеть своими силами, я каждодневно занимаюсь с господином графом Ренаром, моя благодарность ему не знает границ. Кроме того, у меня четверо воспитанников. Все они тоже маги, и я весьма заинтересована в том, чтобы дать им приличное образование. В перспективе — в столичной магической Академии. Мне продолжать, или достаточно?

Господин Огюст смотрел странно. Молчал, потом промолвил негромко:

— Продолжайте, госпожа де ла Шуэтт.

— Мне отчего-то кажется, что ваша идея уже поблекла и не выглядит так же хорошо, как в начале нашего разговора, верно? Так вот, простите и не держите зла, но я скажу о самом важном, наверное, моменте. Я помолвлена. То есть — дала обещание выйти замуж за достойного мужчину.

— И его не устрашило всё то, о чём вы сейчас сказали? — нахмурился господин Огюст.

— Нет. Он знает обо всём, наблюдает мои каждодневные занятия и готов способствовать мне в них. И он тоже маг.

— И… кто это?

— Увы, я не могу вам назвать имя, потому что мы договорились пока держать помолвку в тайне. Вот его кольцо, — я протянула руку и показала. — И хоть вы не маг, но могли слышать о том, что маги не лгут. Или лгут, но им за это крепко достаётся, поэтому проще ничего не говорить, чем говорить неправду. Мне жаль огорчать вас, господин де Тье, но я никак не могу стать вашей супругой. Ни сама по себе, ни отняв эту возможность у моей подруги. Возможно, вы всё же приглядитесь к Терезе? Мне показалось вчера, что вы произвели на неё неплохое впечатление. И её владения весьма интересуют вашего дядюшку.

На самом деле я не ощутила в нём именно мужского интереса. Наверное, предприимчивый молодой человек вчера побеседовал в танце с разными дамами и девицами, и решил ухватиться за кусок пожирнее, каким представлялась я. Молодая вдова с хорошим приданым — так это выглядит, верно? И ещё с хозяйством сама справляется. Другое дело, что нужно ж понимать, моё хозяйство — это не поместье, точнее, не только поместье, а много разного. И я это всё не отдам никому.

— Госпожа Тереза… достойная дама, безусловно, — господин Огюст не смотрел на меня, поднялся и уже от порога проговорил: — Благодарю, что выслушали меня, госпожа де ла Шуэтт. Надеюсь, я не обидел вас.

— Надеюсь, я тоже не сказала ничего обидного, — киваю, хотя подозреваю, что ему обиден сам факт отказа.

Он кланяется и выходит, я спешу за ним. Но он стремителен, и, полагаю, не готов остаться на обед, или даже просто пообедать вдвоём с Терезой — я готова дать им эту возможность.

Меня как раз отвлекает госпожа Сандрин, интересуется — останется ли гость на обед. Объясняю, что не останется, иду дальше, у лестницы на первый этаж сталкиваюсь с Терезой, та чуть не плачет.

— Викторьенн, что происходит?

— Расскажи, что ты знаешь, и я доскажу остальное.

— Господин Огюст только что пробежал тут, а когда я попробовала его остановить, то сказал, что ты — верная подруга и замечательная родственница, и не согласилась выйти за него замуж. Но как случилось, что он сделал тебе предложение? — Тереза смотрит самым несчастным на свете взглядом.

— Откуда ж мне знать, как к нему пришла эта мысль? — вздыхаю и обнимаю Терезу. — Я привела ему множество доводов против этого союза, и начала с того, что мы с его дядей обсуждали брак между ним и тобой.

Кажется, Тереза уже готова рассматривать господина Огюста как своего. И огорчаться, если вдруг что-то идёт не так.

Я обхватываю её за плечи и веду в гостиную, и усаживаю, и прошу подать нам арро. И слушаю всю историю — конечно же, о приходе в наш дом господина де Тье узнали все, и Терезина камеристка Франсин — тоже, и побежала будить госпожу. Та мигом поднялась, умылась и оделась, и решила, что он пришёл просить у меня её руки. Но он вышел огорчённый и сказал ей то, что сказал. И теперь Тереза хлюпает носом, а я пытаюсь утешить её и, кажется, у меня ничего не выходит.

— Госпожа де ла Шуэтт, я прошу вас простить моего племянника. Я сразу сказал ему, что он болван. И что нечего разевать рот на даму, которой покровительствуют де Риньи и Саважи. И я готов прямо сейчас принести извинения госпоже де Тье.

Франсуа де Тье сидел напротив меня в кабинете, он явился тотчас после того, как получил от меня записку — извините, не смогу больше принимать вашего племянника после всего, что случилось сегодня утром. Я видела — он правдив. Он в самом деле настраивался на брак Огюста с Терезой, и как я понимаю, Тереза тоже начинала благосклонно смотреть на эту идею. Теперь же она сидела у себя и хлюпала носом.

— Может быть, у вас есть в запасе ещё один племянник, поумнее? — смотрю на него совершенно без задней мысли.

Потому что мне хочется уже устроить жизнь Терезы. Я понимаю, что не готова отвечать за неё до скончания дней. Она сейчас-то, случается, обижается, что у меня на неё не слишком много времени и я не могу развлекаться так же активно и придумывать активности для неё с подружками. А что будет, когда мы обвенчаемся с Эмилем? А если я рожу детей? Мне будет не до Терезы, а ждать от неё помощи бессмысленно.

— К сожалению, неженатого нет ни одного, — господин Франсуа расстроен. — Может быть, мы с Огюстом вернёмся после Пасхи, и госпожа Тереза взглянет на него более благосклонно?

— Попробуйте, — пожимаю плечами.

А сама думаю — не поговорить ли со старшим господином Орвилем? За спрос не дают в нос, а я могу обсудить размер приданого, и если что — накинуть Терезе ещё денег, если не хватит имеющихся. Потому что одно дело, если бы обе симпатизировали Огюсту и он выбрал Терезу, но он выбрал-то меня, и я ему отказала. Это и грызёт Терезу, как я понимаю — что меня предпочли ей.