Он не отзывался, и я на мгновение подумала — а что, если я напрасно доверилась ему? Правда, додумать эту мысль до конца он мне не дал.

— Виктория, что снова случилось?

— Меня завезли куда-то, кучера нет, я одна, можешь спасти меня отсюда?

— Иду, — отвечает мгновенно.

И появляется тоже мгновенно — жив, цел. Берёт меня за руку, мы шагаем… отказываемся где-то.

Дом, обычный дом. Гостиная, столик, кресла, картины на стенах. Выдыхаю, обнимаю, прижимаюсь к нему. Он обнимает меня — и тоже выдыхает.

— Где мы? — наверное, мне без разницы, где, но лучше знать, да?

— Это мой городской дом. Молодёжь на занятиях у графа, и только поэтому здесь тихо. А я с утра выяснял кое-что о пойманной вчера Франсин, поэтому смог отозваться не сразу. Что случилось? Откуда я тебя достал?

— Я бы знала. Я отъехала от дома Орвилей, и, признаюсь, не следила за дорогой, а потом карета остановилась бог весть где. Мне некого было послать посмотреть, что происходит. Я вышла и увидела… вот это.

— Какой-то склад. Я проверю, прямо сейчас. Но сначала давай подумаем, кому ты снова перешла дорогу. Что ты делала в последние дни?

— Устраивала судьбу Терезы, — морщусь. — И что характерно, устроила. Орвиль более не препятствует браку Люсьена и Терезы, Люсьен рад, я пригласила их на ужин сегодня.

— И по дороге от дома Орвилей тебя попытались похитить. Так, я сейчас кликну Марту, пускай несёт арро и что у неё там есть, это моя домоправительница, её муж — мой управляющий, а ещё она воспитывает Луи и Луиз. Я со спокойной душой оставлю тебя в её руках. А сам подгляжу в тот сарай, где осталась твоя карета — мне кажется, тебя должны там искать.

Я, кажется, настолько ошарашена происходящим, что без возражений позволяю усадить себя в кресло возле камина, затем появляется дама средних лет, очевидный некромант, тепло приветствует меня, выслушивает указания от Эмиля и тут же тащит на столик для меня арро, подогретое вино, крепкий бульон с нежирным мясом и свежий хлеб. Эмиль же исчезает и обещает вскорости вернуться.

— Госпожа де ла Шуэтт, вы столько делаете для наших детей, и вы всегда будете желанной гостьей в этом доме, — говорит она.

— Благодарю вас, госпожа Марта, мне очень приятна ваша забота. Просто… нынче днём что-то пошло не так.

— Случается, — кивнула она. — Отдыхайте, набирайтесь сил. Если вам противостоят серьёзные противники — их нужно встречать во всеоружии.

— Серьёзные противники? — переспрашиваю. — Что вы о них знаете?

— Ничего, — безмятежно улыбается она, убирает под чепец выбившийся из строгой причёски тёмный локон, подливает мне арро из кувшинчика. — Но я вижу, как господин Эмиль то и дело исчезает, кто приходит к нему, кого он держит в подвале, тоже вижу. Если это связано с вами — то дело нешуточное.

Подвал? Там есть ещё кто-то, кроме Франсин? Ладно, вернётся — расспрошу.

Я съела всё, что мне было выдано, и задремала — в тепле и тишине. Дома у Эмиля оказалось замечательно тихо — в моём большом семействе так не бывает никогда. И просыпаюсь от шагов.

— Знаешь, что это оказалось за место? — спрашивает, опускаясь на ковёр возле меня.

— Даже и не предполагаю.

— Это склад, принадлежащий господину Луи Брассье. Сейчас он пустует, потому что запасы провизии из него проданы, а до новых ещё далеко. И никакие корабли пока не пришли, поэтому никаких товаров там не хранится. В помещение можно заехать с улицы, и очевидно, кто-то, кто был на месте кучера, хорошо знал, куда тебя следует отвезти.

— Тьфу ты, — и думай теперь, это инициатива Брассье или он, так сказать, вошёл в коалицию.

И вообще, чего боялись люди, всё это устроившие? Брака Терезы и Орвиля? Каких-то моих действий? Или ещё чего-нибудь, о чём я не знаю?

— Так, а что там у меня дома?

— Не знаю, я там не был. Полагаю — господин граф проводит занятия, все прочие тоже при своих обычных делах.

— Я же предупредила, что возвращаюсь домой, и что к ужину будут гости, велела готовиться. Меня же потеряют?

— Думаю да, и очень скоро. Посмотрим, кто и что станет делать.

— Да как так вышло-то!

— Всё уже случилось, Виктория. И теперь главное — понять, как действовать дальше. Но я попросил у господина графа Раймона и Луиз, и отправил их дежурить возле склада — они известят, как только за вами туда придут.

— А пока мы допросим Франсин?

— Первым делом.

— Твоя Марта сказала, что у тебя там ещё кто-то в подвале?

— Увы, по мелочи. Либо нам противостоят отлично подготовленные враги, либо им благоволит судьба и стечение обстоятельств. Конечно, мы послушаем сейчас и Франсин, и прочих, но дальше придётся подумать, как действовать с теми, кого мы пока ещё не знаем.

Божечки, кого мы там ещё не знаем? И что Эмиль вообще успел узнать обо всей этой истории? И это новая история, или продолжение старой?

Пока же я поднимаюсь, опираясь на руку Эмиля, и мы идём в подвал — просто ногами, из гостиной и по лестнице.

Подвалы в доме на улице Сен-Поль оказались сухими и даже не самыми холодными на свете. Не хуже, чем у меня — усмехаюсь про себя. Нам светят магические огни, и я вижу коридор, из которого — несколько тяжёлых деревянных дверей. Эмиль прикасается к одной из них — и она бесшумно открывается.

Я заглядываю внутрь — лавка, ведро, на лавке сидит Франсин. Зарёванная, как и Тереза. И боится, очень боится.

— Прошу вас, госпожа де ла Шуэтт, взгляните. Взятая вчера из вашего дома особа не претерпела никакого ущерба, — замечает меж тем Эмиль.

— Вижу, благодарю вас, — киваю ему медленно. — Но она сможет отвечать нам?

— А как же? Сможет.

— Франсин, изволь рассказать, куда ты потратила взятые у госпожи Терезы деньги, — спрашиваю, и смотрю на неё как могу сурово — а она изо всех сил наклоняет голову и прячет глаза.

— Потратила, как она и сказала, — бормочет едва слышно.

— И как же она сказала?

— Пойти и отдать.

— Куда пойти? Адрес. Кому отдать?

— Меня привозили в карете, я не знала адреса. И как зовут, тоже не знала. Отдала, и всё.

— Кому отдала? — спрашивает Гвискар холодным голосом, мне самой неуютно стало. — Мужчине или женщине?

— Мужчине.

Дальше он спрашивает быстро и так же холодно — в какое время суток Франсин поехала, где и как села в карету, как долго длился путь. Она отвечала, отвечала… пока не оказалось, что карета была сначала зелёная, потом чёрная, а потом было слишком темно, чтобы разглядеть, и села в неё Франсин сначала в сумерках, потом в темноте, и ехала сначала три улицы, а потом долго и очень долго.

— Прекращай врать и говори уже, как есть, — произнёс в конце концов Эмиль.

— Господин напрасно не верит мне, я говорю, как есть, — прошептала Франсин, не глядя на нас.

Эмиль молча протянул руку в её сторону и выпустил щупальце. Кончик его приподнял Франсин за подбородок.

— Господин маг и видит тебя насквозь, — не удержалась я.

Я вижу, что она старается говорить такое, о чём нельзя однозначно сказать — правда или нет.

— Тебя готовили противостоять магу? — интересуется Эмиль.

— Я не знаю, о чём вы, господин, — бормочет Франсин, из глаз её текут слёзы.

Щупальце медленно перемещается с подбородка дальше и захлёстывает шею. Нет, пока просто обвивается вокруг шеи.

— А сейчас ты скажешь правду. Потому что я прикажу тебе так сделать. А ещё потому, что иначе ты испытаешь на себе всю силу разгневанного некроманта.

Я глянула — глаза Эмиля всё равно что светились серебристыми светом, и показался он мне в эту минуту просто невероятно прекрасным — сияющим, грозным и очень, очень опасным.

— Его зовут Сазан, он приезжает в город раз в месяц или реже, и он всегда просил денег у госпожи Терезы, и госпожа Тереза всегда ему давала, потому что жалела. Это… это давняя история, ещё с тех пор, когда госпожа была замужем. Это молочный брат её покойного мужа.

Что, снова де Тье? И какой-то след от них?

— И почему же Тереза отдаёт огромные суммы этому человеку? — спрашиваю.