Я поднялся с табурета, хотя тело кричало: сядь. Но я знал, что если снова сяду, то ноги превратятся в дерево. Встану потом на ватных коленях, и первый же его выпад может стать последним.

Нет, сидеть нельзя.

Я остался на ногах. Медленно шагал из стороны в сторону, периодически подпрыгивал на месте, разогревая кровь. В висках гремело, но дыхание постепенно становилось ровнее.

Феномен сидел на табурете в своём углу, опустив голову. Вокруг него метался врач — что-то осматривал, прижимал холодные пакеты ко лбу и груди. Я видел, как в его угол принесли маленький пузырёк и шприц. Я не слышал слов, но понял — ему что-то дают, чтобы взбодрить, вытащить на этот дополнительный раунд, чтобы он хотя бы выглядел живым.

Настя появилась рядом со мной. Она протянула мне маленький пакетик с шоколадкой.

— Съешь, — шепнула она. — Быстрые углеводы. Даст силы.

Я послушно разорвал упаковку зубами и сунул в рот сладкую плитку. Сахар сразу прилип к языку, и тело жадно приняло этот глоток энергии.

Саша Козлов стоял рядом, хмурый, с полотенцем в руках. Он молчал, но взгляд его был тяжёлым, почти злым. Саня понимал, какие ставки в этом дополнительном раунде, и переживал за меня так, будто сам собирался выйти в ринг.

Пять минут истекали. Усталость сдавливала мышцы, но я благодарил себя за то, что не сел. Благодаря этому я всё ещё не остыл.

Соперника, похоже, откачали. Феномен, пошатываясь, но всё же поднялся с табурета. Он распрямил спину и сделал вид, что готов к бою, хотя я видел, что ему ничуть не легче, чем мне. Его ноги всё ещё вели себя так, словно под ними растекался зыбучий песок.

В ринг вышли ассистенты. Один за другим они стали разводить секундантов, провожая их за канаты. Настя бросила мне на прощание короткое «держись» и сжала кулак, показывая жест поддержки. Саша Козлов хлопнул по канату.

— Последний раунд, Саня, — процедил он. — Добей его.

Я кивнул, всовывая капу в рот.

Теперь мы с Феноменом снова оставались вдвоём. Только я и он.

Паша Решалов поднял микрофон, но сам не зашёл в ринг.

— Ну что, время истекло! Сейчас начнётся дополнительный раунд! Тот, кто победит в этом раунде, тот и заберёт победу в бою!

Зазвенел гонг.

Я сжал кулаки так, что костяшки побелели, и выдохнул. Всё, что у меня осталось, я должен был вложить в этот раунд. Всё — до последней капли.

Феномен посмотрел на меня, коротко кивнул. Мы оба понимали, что это будет точка.

Мы сошлись в центре. Феномен пошёл на меня, но наткнулся на ожесточённое сопротивление.

Феномен попал. Моя голова качнулась, меня шатнуло. На секунду земля ушла из-под ног.

Но я выдержал.

Сжал зубы, ударил в ответ. Правая пронеслась точно в челюсть, затем левая — короткая и плотная.

Попал я.

Теперь уже голова Феномена дёрнулась назад, глаза закатились. Он потерял равновесие, попятился, но я ударил вдогонку прямым.

И Феномен рухнул.

Тело тяжело упало на настил, руки раскинулись в стороны. Я стоял над ним, глядя сверху вниз, и понимал, что это конец.

Рефери склонился над упавшим телом Феномена.

— Раз!.. Два!.. Три!..

Я отошёл в нейтральный угол, как и положено по правилам. Феномен лежал неподвижно, только грудь едва заметно поднималась и опускалась.

— Четыре!.. — продолжил судья, но уже сам видел, что это лишнее.

Феномен не шевелился. Это был не нокдаун, после которого можно подняться на счёт восемь.

Это был нокаут.

Чистый, безоговорочный.

Рефери замахал руками, показывая, что бой закончен. Камеры навелись на меня, вспышки ослепили сильнее прожекторов.

Я стоял, не веря до конца.

Феномен лежал у канатов, к нему уже спешили врачи и секунданты. Его легенда закончилась прямо здесь, в этом ринге. Все его слова, все его пафосные прогнозы, все грязные приёмы — ничто не помогло.

Руки сами поднялись… это была та самая жирная точка.

Финал завершён.

Руки дрожали от усталости, но они сами тянулись вверх. А потом… ноги подломились. Я упал на колени прямо в центре ринга. Финал дался слишком тяжело. Всё, что у меня было, я оставил здесь, в этих раундах. И теперь, когда всё закончилось, сил не осталось совсем. Я был выжат досуха, совершенно обессиленный.

Боковым зрением я заметил движение. Рефери уже склонился над Феноменом. К нему бросились врачи, секунданты, кто-то из организаторов. В руках блестели фонарики, шуршали перчатки, открывались аптечки.

Феномен лежал неподвижно, но грудь его всё же тяжело поднималась. Я видел, как врач проверил его пульс, другой поднёс ампулу нашатыря к носу.

Феномен вздрогнул, дёрнул рукой. Конская сила у этого парня, иначе он бы не пришёл в себя так быстро.

— Что это было⁈ — орали Решаловы, вскакивая на ринг.

Их лица были полны шока и восторга одновременно.

Я ещё стоял на коленях, тяжело дыша, когда услышал знакомые крики. В ринг прыгнули Марик, Виталя и остальные мои товарищи.

— Саня! — Марик подскочил первым, схватил меня за плечо.

Его глаза горели так, будто он сам только что выиграл этот бой.

— Брат! — Виталя затряс кулаками в воздухе. — Ты это сделал!

Игнат крепко меня обнял.

— Горжусь тобой, Саня!

Я едва стоял на ногах, но их руки удерживали меня. Внутри всё гудело, но я позволил себе улыбнуться.

К нам подскочили Саша Козлов и Антон. Оба взмокшие, раскрасневшиеся, но счастливые.

— Ну что, пацаны, — крикнул Игнат, перекрывая шум зала, — подбрасываем чемпиона?

И прежде чем я успел возразить, они все вместе подхватили меня под руки и за ноги. Мир качнулся, и в следующую секунду я уже взлетал вверх над рингом. Я на миг завис под светом прожекторов, а потом рухнул обратно в их ладони. И снова вверх.

Я слышал, как они кричали:

— Молодец, Саня!

— Чемпион!

— Так держать!

Наконец я снова ощутил под ногами настил ринга. Ребята ещё раз обняли меня, хлопнули по плечам, и только тогда отпустили.

На ринге было уже полно народу — организаторы, ассистенты, журналисты, охрана. Ринг под прожекторами гудел, как улей. И среди этого хаоса я заметил, как Феномен сидит на табуретке в своём углу. Голова опущена, полотенце накинуто на макушку, руки безвольно лежат на коленях.

Он был разбит, уничтожен.

Больше не было того образа непобедимого зверя, с которым он входил сюда. Передо мной сидел человек, у которого рухнула легенда.

Я всегда считал себя представителем старой школы. А старая школа учила — какие бы конфликты ни были, после боя руку сопернику надо пожать. Так поступали мужчины, так сохранялось уважение к самому себе.

Я пошёл к нему через ринг. Охрана было метнулась ко мне, но я покачал головой, давая понять, что не собираюсь завязывать драку. Подошёл к табуретке соперника и остановился.

Феномен поднял глаза, усталые и мутные. Я наклонился ближе, к его уху и сказал так, чтобы нас точно никто не услышал.

— Несмотря ни на что, я пожму тебе руку. Но ты зря сделал с этой мазью.

Я протянул ему ладонь.

Феномен посмотрел на неё, потом на меня. Но руку так и не пожал.

Решаловы вышли в центр ринга, подняли руки и жестом позвали нас.

— Бойцы, к рефери! — сказал Лёша.

Я подошёл в центр ринга. Феномен тоже поднялся, но двигался медленно. Он снова накинул на голову полотенце, пряча глаза. Я понимал почему: ему было стыдно. Он просто стоял рядом, опустив плечи.

Рефери взял нас за запястья.

— В этом поединке… нокаутом… победу одерживает Саша Ф-ф-файтер! — объявил Паша Решалов.

Рефери резко вздёрнул мою руку вверх и пальцем свободной руки указал на меня.

— Победа!

Феномен даже после официального объявления победы не поднял глаз. Всё так же с полотенцем на голове, молча ушёл в свой угол.

Паша Решалов жестом подозвал меня к себе.

— Ну что, друзья! — сказал он. — Победитель с нами. Это был тяжёлый бой, действительно достойный финала реалити. Такой поединок наверняка войдёт в золотую коллекцию не только нашей лиги, но и всего мирового поп-ММА. У меня к тебе один вопрос, Саня, — обратился он уже лично ко мне. — Как вы это сделали?