Вывернул карманы. Сержант похлопал меня в разных местах и кивнул.

— В машину сами проходим, гражданин?

Его рука потянулась к наручникам на поясе и я в ответ кивнул.

— Не утруждайся, сержант, сам пройду.

А вот Магу пришлось повязать, тот начал возмущаться. Остальных бородатых вовсе отпустили…

Позади кто-то из бородачей шипел:

— Ментов вызвал, стукачок?

Я обернулся и посмотрел на него.

— Мне на таких как ты менты не нужны, — отрезал я.

Бородач сплюнул под ноги, во взгляде повисла злость. Быстро они закипают, впрочем, и остывают также быстро.

Меня повели к бобику. Мага грузился в соседнюю машину. Орал, плевался, обещал подключить адвокатов и старших. Один из ментов хлопнул дверью, и стало тихо.

Через двадцать минут я уже сидел на скамейке без спинки под стеной райотдела. Над головой гудела лампа дневного света, время от времени вздрагивая в конвульсиях.

За перегородкой сотрудник стучал по клавишам.

Мага орал уже минут десять.

— Я вам устрою! Э-э, позвоню брату! Вы у меня потом извиняться будете, я клянусь!

Никто не отвечал. Привыкшие к такому менты. А потом его завели к оперу на разговор, и там крики как-то сразу прекратились.

Ко мне подошел сержант в форме с обвисшими плечами. Он лениво жевал жвачку и кивком позвал меня пройти к оперу в кабинет. Но не в тот, куда повели Магу.

В кабинете было прохладно, работал кондиционер. Оперативников было двое. Один устроился на подоконнике, молодой, и тридцати нет, и курил в форточку. Второй сидел за столом у стены. Этот постарше, седой, с короткой стрижкой, судя по погонам — майор. Он мельком посмотрел на меня и вернулся к бумагам на столе.

Второй опер с ленцой поднялся с подоконника и прошелся к столу, глядя на меня с прищуром. Взгляд, как у человека, который вроде бы пока ничего не говорит, но уже сделал выводы. Потянулся за чашкой с кофе, сделал глоток и откинулся на спинку стула.

— Так, гражданин Ефимов. Свидетели утверждают, что у тебя был пистолет, — сказал опер, бросив взгляд в протокол.

Я пожал плечами.

— Утверждать — не доказывать, товарищ лейтенант.

Мент щелкнул ручкой, но писать ничего не стал.

— Говорят, пугал народ. Целился… — продолжил он гнуть свою линию.

— Пусть говорят, вы ищите. Если найдёте, то и поговорим, — я коротко пожал плечами. — Сейчас разговаривать не о чем, товарищ лейтенант.

Опер приподнял бровь.

— Ладно, допустим. А то, что трое в травму поехали? За что мужиков побил?

Я понимал, что оперу так и хочется меня хоть на чем-то подловить. И скорее всего про травму он меня «лечит».

— Спортсмены они. Могли и на тренировке получить свое, — ответил я, не моргнув. — Не балетом все-таки занимаются.

Лейтенант посмотрел чуть пристальнее. Вроде без нажима, но слишком быстро и уверенно он задавал вопросы. Значит, уже решил, что я виноват. Просто ищет, к чему прицепиться, где ниточка у клубка начинается, чтобы его размотать.

— Я никому не угрожал, если об этом речь, — заключил я.

В девяностых такие разговоры были короче. Иногда с табуретом или пластиковой бутылкой с водой. Этот лейтенант тоже борзеет, но в меру, без наезда. Значит, или сам еще не понял, кто я, или закон стал работать хоть как-то, что на него оглядываться. Но расслабляться все равно нельзя.

— Ты кто по жизни? — вдруг спросил лейтенант, буравя меня взглядом.

— Смотря кто спрашивает, — ответил я спокойно.

Он промолчал, закрыл папку. Ответы ему не нравились, хотя виду ментеныш не подал. Взял телефон, поднял трубку.

— Готов? Заводи.

Через минуту в комнату ввели Магу. Он был другим. Не тем, что стоял передо мной у клуба, надутый и злой. И не тем, что угрожал ментам братьями. Сейчас он двигался осторожно, потупив взгляд. Видно, что опера свое дело знают и хорошенечко его обработали.

Мага покосился на меня и тут же отвел глаза. Плечи у него опустились, лицо вытянулось. Он уже не был бойцом, скорее учеником, которого поставили в угол.

— Узнаешь красавца? — лениво спросил опер.

— Это он, — охотно затороторил Мага. — Он первым полез! Пистолетом угрожал! Я только защититься хотел…

Я молчал, перебивать не стал. Надо ж так в лоб самого себя хоронить. Я про Магу.

Опер перевел на меня взгляд, будто только теперь вспомнил, что я тоже в комнате.

— Что скажешь, Ефимов, человек дает показания, — проговорил он, побарабанив пальцами по столу. — За дачу ложных показаний об ответственности знаешь?

Я не отреагировал. Краем глаза заметил, как Мага вздрогнул. Видно, за дверью ему в ярких красках обрисовали перспективы отказа от сотрудничества с правоохранителями. Наверняка успел представить себе этап, и зону где-нибудь в Магадане, с вышками и холодным ветром по утрам.

— Ствол, значит, у него был? — уточнил лейтенант.

— У него, — торопливо согласился Мага. — Он достал…

Молчание затянулось. Я вздохнул, сложил руки на столешнице и уставился на опера.

— Подними видео. Все увидишь сам.

— Поднимем, обратимся к владельцу помещения, когда возбудим уголовное дело, а пока…

— Так обращаться к владельцу не надо. Мага, вы же писали с пацанами, — возразил я спокойно. — Покажи лейтенанту запись с телефона. Я подожду, нет проблем.

Опер хмыкнул, аж на щеках румянец вспыхнул. Мага замер, как будто понял, что с этого момента от него ничего не зависит. Я видел, как в нем борется страх перед статьей, но глубоко внутри к нему приходило понимание, что он опростоволосился, поддавшись давлению ментов. Как итог — сам себя оговорил. Повесить на нас было нечего.

Я смотрел на опера. Он с деланно невозмутимым видом закрыл папку. Несколько секунд молчал, сжав челюсть, скрипнул зубами.

— Вины, значит, не признаёшь, Ефимов?

— Нечего признавать, — коротко бросил я.

Понял, что видео никто не будет смотреть

Заметил, как лейтенант косится на майора. Тот, кстати встал, взял сигареты и пошел на перекур. Когда дверь за майором закрылась, лейтенант шумно выдохнул.

— Свободен, Ефимов. Будут вопросы — вызову.

Лейтенант достал мобильник, посмотрел на экран, как будто проверял — звонил ли ему кто-нибудь или нет.

Я встал, не спеша. Прошел по коридору, где встретился с тем самым майором. Он посмотрел на меня внимательно, словно сверяя лицо с памятью.

— Интересно держишься, — сказал он негромко. — Я таких знал. Да не осталось теперь никого…

Помолчал, помял пальцами сигарету.

— Дорогу кому перешел?

— Без понятия, — я посмотрел менту в глаза. — Основания есть так считать товарищ майор?

— Да так… — он развернулся и ушёл в сторону выхода из отдела.

Через двадцать минут я наконец вышел на улицу. Пока шел к дороге, телефон в кармане вибрировал. Один раз, другой… Потом начал мигать, как гирлянды на елке.

На экран было написано: 5 новых сообщений, 38 уведомлений. Что за?

Провёл пальцем по стеклу, всплыли надписи:

«Новый подписчик»

«Вам оставили комментарий»

«Вас отметили в видео»

Подписчики? Комментарии?

Я задумчиво поскреб макушку, пытаясь понять о чем речь. Прочел название фирмы, которая отправляла уведомления. Название было на английском. Где-то я это уже его слышал, причем сегодня. Пару секунд, и вспомнил — именно так Ира называла место, где ее искать…

Мимо шла девчонка в наушниках с маленькой белой собачкой. Я поднял голову, шагнул к ней.

— Девушка… извините, у меня тут затык. Это вот что? — я показал экран и обворожительна улыбнулся.

Она сняла один наушник, внимательно посмотрела. Моргнула, потом еще раз, словно не веря глазам.

— У вас тут уведомления. Лайки, подписки… Ну, типа, вы в тренде, — сообщила она.

— В тренде? — уточнил я.

Она прищурилась, оценивающе глянула на меня и вдруг улыбнулась.

— Пранк, да?

Я не успел ответить. По моему лицу она, скорее всего, поняла, что я ничего не понимаю.

— Ну, вы кому-то понравились. Или сказали что-то, что зашло аудитории. Вас теперь смотрят.