— Интересно… — я задумчиво постукивал по подбородку. — А что на северо-востоке?

Люди переглянулись, но ответов не нашли. Пока…

— Возможно, я знаю, — одна из воинов шагнула вперед. Закаленная женщина лет сорока, с грубыми чертами лица и туго стянутыми темными волосами. Ее веки быстро моргнули, когда она встретилась со мной взглядом.

— Ты бывала там?

— Нет, — она пристально изучила карту, затем посмотрела на меня. — Но мои люди кое-что слышали после пленения… Им.

Им — это был Гаврила, работорговец с Торжища Невольников. Я не только перебил у него цену на лешаков, даровав им свободу, но и совершил налет на его караван, перебил охрану и украл «товар», оставив лишь трупы и пустые клетки.

Он был опасно спокойным и безумным главой поселения, обладавшим огромными ресурсами и одержимым приобретением еще больших.

— Он что-то говорил? Где находится его поселение?

— Не могу сказать наверняка, но рискну предположить, что они где-то на севере. Это удаленный район, уединенный участок земли. Поэтому ему это и нравится. Он далеко от соседей, но достаточно близко к другим поселениям для набегов, если пожелает. А после того, как он захватил наши земли, мы знаем, что он этого желает. К сожалению, не могу сообщить подробностей. Большую часть пути после захвата мы были с завязанными глазами.

Я посмотрел на пустой участок карты на северо-востоке, проведя руками сквозь синюю голограмму и опершись на каменную плиту.

Если это его рук дело, то он явно решил не мелочиться. Вопрос лишь в том, что именно он задумал и как далеко готов зайти.

— Этот ублюдок где-то там, — сказал я. — Неужели он действительно мог быть ответственен за подобное?

— Меня бы это не удивило, — ответила Забава. — Мы не только ограбили его караван и украли товара на тысячи золотых, — она кивнула присутствующей воительнице, та ответила тем же, — но и перебили многих его наемников. Он точно в ярости. Будь я таким же жадным главой поселения, сметала бы все на пути, чтобы вернуть утраченное.

— Веский довод. Мы знаем, на что он способен. Встретившись с ним лично, я убедился — он из тех, кто не остановится ни перед чем. В конце концов, он терпеть не может, когда трогают его вещи.

— Интересно, женат ли он вообще? — нахмурилась Лара. — Или сексуально неудовлетворен? Может, просто срывает злость на окружающих землях.

— Он главный претендент на роль нападавшего, это точно. С другой стороны, к востоку отсюда множество поселений, которые могли бы попытать счастья, двинувшись на запад…

Меня прервал внезапный тревожный клёкот Алоклювов.

Я повернул голову к двери. Опять?

Выскочил из Комнаты Карт и инстинктивно посмотрел на юг.

Звук доносился не оттуда.

— Василий!

Я обернулся на команду Стефании. Ее рыжие волосы развевались на холодном ветру, когда она указывала на север.

Лешак на страже отчаянно махал руками, пытаясь привлечь наше внимание.

— Присмотрите за Данилой, — крикнул Тихомиру и Росьяне, бросаясь на север. — Девочки, возвращайтесь в дом на дереве.

— Мы не оставим тебя, муж, — твердо сказала Лара, доставая лук. — Это наша земля. Вперед.

Ни одна из них не дрогнула, даже Стефания, которая в последнее время редко сражалась. Надо отдать им должное, они были убийцами на поле боя и всегда действовали сообща.

Мы промчались через заснеженные поля на север, и вскоре к нам присоединились остальные воины.

— Что там? — крикнул лешаку.

— Гости, — отчаянно крикнул он в ответ.

— Солнцепоклонники?

— Нет… Я не узнаю этих людей.

— Они представляют угрозу?

— Не могу сказать, князь Василий… Но не похоже.

Я подал знак Забаве и Ларе присоединиться к лешаку на сторожевой башне. Они были моими дальнобойными воительницами и могли обрушить на любую угрозу град стрел Лары и метко брошенных ножей Забавы.

Таисия и Иляна остались со мной и воинами.

Забава и Лара прокрались на позицию, оставаясь вне поля зрения. Лара натянула тетиву, прицелилась, затем резко выпрямилась.

— Кто идет? — сурово крикнула она вниз.

Черт, даже мне захотелось представиться от такого властного тона.

Мы прислушались. Лишь зимний ветер шептал мимо ушей. Вместе с ним послышался неразборчивый голос, уносимый ветром. Он был слаб.

Я посмотрел на Лару. Она держала лук наготове, но затем ее хватка на стреле ослабла — не для выстрела, а чтобы отменить его.

Она выглянула за ограждение, осматривая лес в поисках других фигур, затем медленно опустила лук.

Лара не стала бы рисковать зря. Ее чутье не раз спасало нам жизни. Значит, прямой угрозы пока нет.

— Ты что-нибудь слышишь? — спросила она Забаву, чей слух был острее.

Забава закрыла глаза и прислушалась к звукам, которые могла слышать только она. Наконец покачала головой.

— Открывайте ворота, — сказала мне Лара, кивнув.

Я доверял суждению моей охотницы. Она не прожила бы так долго в этом мире без острых инстинктов.

Двое воинов подошли к воротам и подняли огромный деревянный засов, отступив в сторону.

Я сам шагнул к массивным створкам, принимая на себя первый риск. Скрипнув, тяжелые ворота поддались, открывая проход на мою землю.

За спиной услышал, как в руках Иляны готовится ледяная магия, почувствовал боевую стойку Таисии, мечи и луки в смертоносных ладонях воинов.

Но ничего из этого не понадобилось.

Сбившись в кучу у щели ворот, словно отчаянно пытаясь проникнуть за нашу границу, стояли пять маленьких фигур.

В Полесье водилось много существ, о некоторых из которых я даже не слышал до своего прибытия сюда, но в тот момент сразу понял, на кого смотрю.

Это были дварфы, и они были в плачевном состоянии.

Один вел группу, стоя впереди четырех других. Все они были закутаны в тяжелые шали, видны были только их лица. Умоляющие глаза смотрели на меня из-под слоев зимней одежды, покрытых инеем.

— Пожалуйста, помогите нам.

Перед группой вышел коренастый дварф.

— Говори, что у Вас случилось?

— Простите, — наконец заговорил… заговорила она с акцентом. — Меня зовут Равенна, а это члены нашего поселения. Мы не ели несколько дней.

Я пытался скрыть удивление, поняв, что это женщина, только когда она заговорила. Под кожей, покрытой порезами, синяками и грязью, это было практически невозможно определить.

— Вам не нужно извиняться, — ответил я. — Вижу, вы уже некоторое время в пути.

— В пути? Вовсе нет. Мы пробирались через дикие места со вчерашнего дня в поисках помощи.

— Что случилось?

Дварфийка колебалась, ставя пустую миску.

— На нас напали, — почти со стыдом в голосе. — Они пришли ночью. Мы едва поняли, что происходит, как они захватили нас.

— Кто «они»?

— Не знаю. Были в масках, хорошо организованы. Думаем, подожгли участки нашей земли после нашего ухода. Выбраться удалось только по чистой случайности. К тому времени…

Она замолчала, собираясь с мыслями.

Из немногих дварфов, встреченных мной в Полесье, все были неизменно выносливыми. Проявление слабости для них странно, но здесь совершенно понятно. Они потеряли дом, людей и, что хуже всего, свободу.

— Что случилось с вашими жителями? — тихо спросил я.

— Кто сопротивлялся — убили, кто сдался — захватили. Боюсь, это были работорговцы… Участь хуже смерти.

Работорговцы… Как же достала эта хворь пустившая корни по всему Полесью.

— Эти нападавшие в масках — как выглядели? Рост? Броня? Оружие?

— Высокие, худощавые мужчины. Под броней кожа темно-серая, носили луки и рапиры.

Я сглотнул и искоса взглянул на Кузьму.

— Гаврила, — сказал я. — Вот сукин сын…

— Вы знаете этих существ?

Пока трое дварфов спали, мужчина в очках рядом с Равенной прислушивался и задал вопрос с недоумением.

— Встречался с их предводителем. Некоторых наших жителей он продавал на рынке, пока мы их не освободили.

— Боги, — воскликнула Равенна. — У вас был конфликт с его поселением?