Когда система побега была готова, Богдан сбросил верёвку в шахту. Мы начали спускаться по лестнице, встроенной в стену, каждый молча надеясь, что она выдержит.

Добравшись до дна, мы зажгли факелы. Их свет разорвал гнетущую тьму, прогоняя тяжёлое ощущение тайны, окутавшее нас.

Далее осторожно принялись продвигаться вперед. Луч моего факела выхватывал из темноты мокрые, поблескивающие стены узкого штрека. Вскоре он начал расширяться, и мы вышли в более просторную зону, ту самую, где я уже успел хорошенько так поработать киркой в прошлый свой визит.

— Здесь мы добывали лазурик, — сказал, поднимая факел повыше. Эхо гулко прокатилось под низкими сводами, отражаясь от скалистых стен. — Признаться, тогда мы так торопились уложиться в срок, что напрочь забыли о возможности поискать что-то еще. Сосредоточились исключительно на синих камнях.

— Это нам только на руку, — практично заметила Лиза. Богдан и Данила, возвышались по обе стороны от ее невысокой фигуры, словно две скалы, делая ее еще миниатюрнее на их фоне. Впрочем, эта хрупкая на вид девушка обладала стальным характером и завидной ловкостью. — Значит, все самое интересное еще впереди. Давайте приступим, не будем терять времени.

Я согласно кивнул. Что мне в них нравилось, так это то, что они никогда не мешкали, а сразу принимались за дело. Идеальные исполнители.

Основная часть шахты оказалась внушительной камерой неправильной формы. Из стен тут и там, словно ребра древнего чудовища, выступали скальные уступы, создавая многоуровневый лабиринт. Некоторые из них выглядели вполне доступными для подъема, другие же, нависающие под рискованными углами, обещали незабываемые ощущения и вполне реальный шанс свернуть себе шею. Но, как говорится, где нет риска, там нет и удовольствия. К тому же, чем сложнее добраться до жилы, тем меньше вероятность, что ее уже обчистили до нас.

Эта центральная камера, словно сердцевина гигантского муравейника, соединялась с целой сетью более мелких подкамер и узких ходов. Чем дальше вглубь они уходили, тем теснее становились, пока наконец не превращались в непроходимые щели. Настоящий кошмар для страдающего клаустрофобией.

К счастью, никто из нашей четверки подобными фобиями не страдал. Замкнутые пространства были для нас привычной, хоть и не самой приятной, рабочей обстановкой.

Чтобы немного развеять гнетущую атмосферу и лучше ориентироваться, мы зажгли еще несколько факелов и стратегически разместили их по периметру огромной камеры. Это не только добавило света, но и создало иллюзию большего пространства, отчего пещера перестала так сильно напоминать гигантский каменный гроб.

По мере того, как мы зажигали все новые и новые факелы, их трепетное пламя выхватывало из каменной толщи все больше и больше сверкающих точек — вкраплений руды.

Мы все невольно обменялись понимающими улыбками. Даже обычно непроницаемые лица близнецов выразили живой интерес.

Похоже, мы наткнулись на настоящую золотую, ну или, как минимум, медно-железную жилу. И если тут действительно столько добра, сколько кажется, то можно будет неплохо подняться. Главное — правильно распорядиться.

С этого момента мы вооружились кирками.

Я занялся самой дальней стеной на северной стороне пещеры. Повернулся к первому же карману медной руды и начал наносить удары.

Проценты набегали быстро, как и заполненное место в моем инвентаре. Руды можно было складывать стопками, но их разновидности были разнообразны: медная, железная, даже бронзовая, изредка попадались участки серебра и золота.

Мы добывали руду без разбора. Любая руда, оказавшаяся поблизости, подлежала сбору, и шахта предлагала ее в изобилии. Поэтому работа кипела.

Я поднимался по стене, цепляясь за ненадежные уступы, пока не смог лезть дальше, добыл последний участок золотой руды, а затем присел на самой высокой точке и немного отдохнул. В целом уже собрал неплохой улов для разминки.

Я сделал большой глоток из фляги и посмотрел вниз с высоты десяти или одиннадцати метров на шахту. Вдалеке виднелись фигуры Лизы и ее братьев, усердно работающих. Ребята даже и не думали останавливаться.

Вытерев пот со лба, перевел взгляд на пройденный маршрут. Правее было еще несколько подкамер, их внутренности на несколько метров обнажались каждый раз, когда поблизости мерцал факел.

Нужно будет проверить и их. Кто знает, может там еще больше ценной руды. Однако, помимо этого было и еще кое-что, что сразу привлекло мое внимание и заставило насторожиться.

Что-то определенно неестественное для обычной заброшенной шахты.

Деревянные балки, подпирающие своды, и грубо отесанные каменные плиты, которыми иногда укрепляли стены, — все это было обычным делом в подобных местах. Ясень, тигролюд, которого мы спасли из рабства Лютобора, сам упоминал об этом, когда описывал шахты, где ему приходилось работать. Но то, что я увидел сейчас, было совершенно другим.

В одном из участков стены, в стороне от основного рудного пласта, который мы разрабатывали, виднелся ряд плотно подогнанных деревянных панелей. Они были аккуратно вмонтированы в камень, а поверх них шли еще несколько слоев досок, явно для дополнительного усиления. Это не было похоже на обычную крепь. Скорее, кто-то очень старался надежно запечатать этот проход.

Я приподнял бровь. Что же там такое, что потребовало таких усилий?

Невольно вспомнились слова Ясеня, сказанные им еще тогда, у меня на земле, когда мы обсуждали эти шахты:

«Там внизу было несколько заколоченных участков. Вероятно, просто штреки, где его охранники копали до нашего прибытия, а потом забросили».

Тогда я не придал этому особого значения, но сейчас, глядя на эту капитальную заделку, засомневался в его предположении. Слишком уж тут все основательно сделали.

— Эй, ребята! — крикнул, стараясь перекрыть шум кирок троицы и направляясь к обнаруженным деревянным панелям. — А ну-ка, идите сюда! Кажется, я нашел кое-что любопытное.

Они прекратили работу и, отложив инструменты, подошли ко мне. Лиза, как всегда, чуть впереди своих массивных братьев. Мы все вместе уставились на небольшой, но очень надежно забаррикадированный проход.

— Что это, черт возьми? — выдохнула Лиза, с любопытством разглядывая конструкцию. Ее обычно озорные глаза сейчас были полны недоумения.

— Полагаю, ты никогда раньше ничего подобного не видела в ваших шахтах? — спросил, хотя ответ был почти очевиден.

— Нет, — подтвердила она, качая головой. — В шахтах Серохолмья, конечно, было обычной практикой заколачивать досками опустевшие или опасные участки, чтобы никто по незнанию туда не совался и не рисковал понапрасну. Но это… это совсем другое. — Она опустилась на колени перед заколоченным проходом и внимательно осмотрела дерево, проведя по нему рукой. — Зачем было так усердствовать? Несколько слоев, да еще и так плотно… Что они там прятали? Или от кого?

Проход действительно был небольшим, всего около пяти метров в ширину. Судя по высоте, потолки там были настолько низкими, что мне, чтобы пройти, пришлось бы сильно наклонять голову, а то и вовсе ползти на четвереньках. Да уж. Не самое приятное место для прогулок, но любопытство разбирало все сильнее.

Внезапно, в наступившей тишине, отчетливо раздался…

Стук.

Глухой, одиночный, но совершенно реальный.

Мы замерли, как по команде. Это еще что за чертовщина?

Я быстро окинул взглядом основную часть шахты, проверяя, не показалось ли нам. Но там было все спокойно, лишь тени от факелов плясали на стенах. Затем снова повернулся к панелям, присел на корточки и, затаив дыхание, осторожно прижался ухом к грубому дереву.

Тишина. Абсолютная, мертвая тишина. Ни малейшего шороха, ни звука.

— Мы все это слышали, верно? — нарушил я молчание, обращаясь к остальным. Они согласно кивнули, их лица были напряжены. — Странно… Я сейчас ничего не слышу. Может, показалось? Или это просто камень осыпался где-то в глубине?

— Думаешь, стоит открыть? — предложила Лиза.