— Забирай всё, — сказал я Ларе. — Всё, что найдёшь. Мы условились, что я заберу силовой камень, но полагаю, что он уже больше тех 50%, на которые мы заключили договор.

— Спасибо, — тихо сказала Лара, явно удивлённая моей щедростью.

— Но не забывай о ещё одном условии, — добавил я, пристально глядя ей в глаза.

— Каком ещё условии? — насторожилась девушка.

— Ты всё ещё должна отвести меня к некроманту, — напомнил я твёрдо. — Наша первоначальная сделка в силе.

— Разумеется, — ответила она. — Но это потом. А сейчас, думаю, нам всем не помешает ещё по одной. И желательно чего-нибудь покрепче.

— Не могу не согласиться, — усмехнулся я, убирая силовой камень в инвентарь. — Особенно после того, как меня чуть не задушил этот меховой психопат.

Солнце уже клонилось к закату, когда мы, наконец, выбрались из леса и снова оказались в Бухте Буеграда. Последние дневные торговцы либо уже расходились по постоялым дворам, либо спешили укрыться в своих домах до наступления темноты.

По всей бухте горели факелы, превращая всё вокруг в какую-то сказочную, нереальную картину. Пока лавочники сворачивали свои балаганы, таверны и корчмы, наоборот, оживали, становясь источником пьяных криков и дикого хохота.

Я подошел к телеге. Конь мирно спал, а вот Кузьмы нигде не было.

— Кузьма! — рявкнул я. — Куда, чёрт возьми, он делся?

Девчонки тоже пожали плечами. Никаких следов, будто его тут вообще не было. Раздражение начало подступать — всё-таки единственный, кто был со мной с самого начала этого дурдома, с тех пор, как меня сюда закинуло.

— Стоп… — пробормотал я, вспоминая, что он говорил раньше. — Кажется, я понял, где он.

Мы поспешили по извилистым тропинкам бухты к таверне «Пьяный Конь». Хоть она и стояла чуть в стороне от основной дороги, но свет из её окон становился всё ярче с каждым новым куплетом незнакомой, но чертовски мелодичной песни, которую горланили три-четыре десятка глоток.

— А где, вышибала? — хмыкнул я.

Мы переглянулись и шагнули внутрь.

Голоса певцов были настолько громкими, что почти заглушали инструменты музыкантов.

_— Д-а-а-а… Была дева, что знал я когда-то, вышла замуж не по чину, и когда прошла она мимо, вот что сказа-а-а-а-ла…_

Посетители — включая вышибалу-тролля — все как один повернулись к центру, подпевая и глядя на один стол, где двое мужиков что-то держали.

— Да ну на хрен…

Там, отплясывая как ненормальный со стаканом вина, Кузьма заводил песню.

Нажрался. Абсолютно. В хлам.

— Полагаю, это он называет «налаживать связи», — прокричала Забава мне прямо в ухо.

— Это не совсем то, что я имел в виду, когда говорил, что нам нужно держаться в тени, — процедил я сквозь зубы.

— Княже, мы не можем сейчас вернуться в наши земли. Спустилась тьма. Это будет слишком опасно.

Я был бы не против оставить Кузьму в баре до самого утра, но нам самим нужно было где-то переночевать. Отсидеться в повозке, вариант так себе, отдохнуть не получиться, а учитывая завтрашний марш-бросок…

— Должен же быть тут где-то постоялый двор, — пробормотал я больше для самого себя.

— Эй! — перекрикивая шум, крикнула Лара, постучав меня по плечу. — Вам есть где переночевать? У меня тут комната есть.

— Прям своя? — с сарказмом уточнил я.

— Я её у Брута снимаю. Ну так что? Принимаете приглашение или будете ночевать на улице?

— Для нас троих места хватит? — я окинул взглядом своих спутниц.

— Нет, но почему это должно нас волновать? — Лара мне подмигнула.

Прежде чем я успел ей что-то ответить, она мигом протиснулась сквозь толпу прямо к бару. Лара схватила бутылку чего-то из-за стойки — даже Брут отвлёкся на Кузьму, подпевая и протирая стаканы — и повела нас через дверь на противоположной стороне бара, к столу, где мы встретили её несколькими часами ранее.

Окно пропускало последние лучи закатного солнца на маленькую деревянную лестницу, ведущую на два этажа выше бара, превращая шум в фоновое жужжание.

Лара отперла дверь своей комнаты ключом с цепочки на шее. Мы последовали за ней следом в темноту комнаты. Она потыкалась минуту, прежде чем открыть пару занавесок и впустить в комнату немного уличного света.

Она была права — комната была маленькая, но это не мешало ей быть уютной. Небольшой диван стоял напротив кровати, а у окна — стол, заваленный бумагами. Над ним — несколько полок, заставленных всякой всячиной: пустые флаконы, кинжалы и подсумки, если навскидку. Справа от стола, с видом на бухту за открытыми занавесками, стояла открытая дверь. Она вела на крошечный балкон с захватывающим видом на бухту.

В темноте у двери справа был ещё один источник света. Резкий звук привёл к зажиганию спички, и через мгновение Лара распалила небольшой камин.

— Ты не думаешь, что здесь и так достаточно жарко? — поинтересовался я, чувствуя, как начинает давить духота.

— Ошпаренных меньше, чем обмороженных, да и так алкоголь быстрее ударит в голову, — усмехнулась Лара.

Мы бросили оружие. Я уже собирался опуститься на диван, когда Лара начала раздеваться.

Она сняла свой лук и стрелы, но вместе с плащом на пол полетели её блузка и штаны — она небрежно скинула сапоги, будто нас тут и не было. Остановилась лишь только когда на ней осталось только нижнее белье: черные трусики и обтягивающий лифчик, плотно обхватывающий её, на удивление, пышную грудь.

Она провела пальцами по ткани чёрных трусиков. На секунду мелькнула мысль, что она собирается снять и их, но Лара их лишь поправила, чтобы они лучше сидели на её округлой заднице.

Когда она повернулась, я заметил большую татуировку, раскинувшуюся по всей её спине — красный и зелёный дракон, расправивший крылья.

И тут она повернулась и взглянула на нас. И в воздухе повисал пауза…

— Ой! Что же это я? — вдруг вскрикнула Лара и потянулась за бутылкой, которую прихватила из бара. — Я же даже не предложила гостям выпить.

Она одарила меня улыбкой и протянула бутылку.

— Мондорское, — гласила этикетка.

— Это то, что ты пила раньше? — спросил я, отвинчивая пробку и принюхиваясь к её содержимому. У напитка был глубокий, сладкий запах, с вишнёвым оттенком.

— Днем? Ни за что. А вот для ночи — самое то.

— Почему? — с любопытством спросила Забава.

— Сама увидишь, — загадочно улыбнулась Лара.

Не видя стаканов, я приложился к бутылке. Лара уже отпила, так что, дрейфить не стал.

Сладость была настолько сильной, что первый глоток резко обжег мне горло.

Я сделал ещё несколько глотков, прежде чем Лара воскликнула:

— Воу, воу, воу! — Она выхватила бутылку, переплетая свои мягкие руки с моими и пристально заглянула в глаза. — Разве мама не учила тебя делиться?

Я вытер рот тыльной стороной ладони, заметив, как рубиновая капля стекает по моей рубашке.

— Нам нужно снять с тебя это, — продолжила Лара. — Почему бы тебе не дать выпить и Забаве?

Ситуация становилась… интересной. Тигрица, всегда готовая помочь, с улыбкой взяла бутылку и отпила.

— Ммм… — протянула она. — Я пробовала это раньше, очень давно…

— Я не сомневаюсь, — ответила Лара, забрала у неё бутылку и поставила на свой стол. — Кем вы друг другу приходитесь? — спросила у нас Лара, откидываясь на кровать и прислоняясь к стене. — Вы… Помолвлены?

Обычно у меня всегда был чёткий ответ на всё, но на этот раз я немного задумался. Не знаю, было ли это из-за местного пойла, или мне стало сложно определить наши с Забавой отношения, ведь развивались они очень стремительно.

— Мы соратники.

— Василий спас меня от рабства, — вмешалась Забава. — Он хорошо ко мне относится. За это я… уважаю его всем сердцем.

Хорошо, что у меня в этот момент во рту не было вина, иначе я бы точно им поперхнулся.

— Ты… уважаешь меня? — переспросил, стараясь скрыть своё удивление.

— Конечно, княже. А вы меня уважаете? — в её голосе прозвучала искренняя нотка заинтересованности.