– Даже не знаю, Фрэнк. А нам не нужно…

– Он слышит каждое наше слово. Если бы он хотел возразить, он бы уже это сделал.

Ди умолк, по крайней мере на несколько минут.

– Что изменилось?

– Мы не туристы, Ди, и у нас очень жесткие сроки.

Спрыгнув на землю, Фрэнк забрался на свой багги. Проверил запасы воздуха. Должно хватить. Впритык.

По молчаливому согласию Алиса спала на третьей палубе спускаемого аппарата, остальные осужденные на второй, а Брэк на первой. Пятерым на средней палубе едва хватало места, чтобы улечься; они храпели, ворочались, разговаривали во сне, их – осознанно или подсознательно – беспокоила физическая близость «сокамерников».

Сомнительно, что кто-либо мог похвастаться тем, что безмятежно проспал все темное время суток. Пока они были вдвоем с Ди и потом, когда к ним присоединился Деклан, Фрэнк чувствовал, что может спать, не опасаясь случайно задеть кого-нибудь. Но Зевс… просто тут были уже совершенно другие масштабы. Великан помимо воли заполнял собой все пространство, и его татуировки в тусклом свете ламп аварийного освещения казались зловещими. Ну а Зеро постоянно дергался: к этой привычке было трудно приспособиться.

Лежа здесь в последние минуты перед тем, как зазвучит сигнал тревоги и свет станет ярким, Фрэнк вслушивался в окружающие звуки как человеческого происхождения, так и механические. По большей части ему удавалось отключиться от постоянного гула очистителей воздуха, и он гадал, заметит ли, если они вдруг остановятся.

Фрэнк смотрел на решетку над головой, на простой прямоугольник матраса Алисы. Конечно, станет лучше, как только они построят базу. У каждого будет своя комната, чтобы укрыться от остальных, и они будут заняты работой по своей специальности. Им не придется постоянно тревожиться о том, что у них вот-вот закончится еда или им нечем будет дышать. Возможно, у них даже останется время на… на что? На исследования? На творчество? На отдых? Если они будут производить больше, чем им требуется, почему бы и нет? Даже несмотря на то, что они по-прежнему оставались заключенными и вся их прошлая жизнь осталась в ста миллионах миль позади.

Фрэнк задумался о том, что происходит на Земле. Что говорили об этой экспедиции? Какое-то время Марс занимал ведущее положение в новостях, и даже когда первая вспышка интереса угасла, упоминания о нем продолжались. Первая марсианская база – это важная новость, как и то, что при ее строительстве используется труд осужденных.

Попытается ли кто-либо из журналистов, политиков и кого там еще заставить «Ксеносистемы» раскрыть имена заключенных? Быть может, Американский союз защиты гражданских свобод? Какой-нибудь дотошный юрист, жаждущий сделать себе имя? И как в таком случае поступят «Ксеносистемы»? Раскроют анонимность тех, кого отправили на Марс, и сын Фрэнка узнает, где его отец?

Лежа на матрасе, Фрэнк сначала услышал, затем увидел, как Зевс зашевелился. Потянувшись, он поднялся на ноги.

– Ты куда?

– В сортир, – ответил Зевс. – Чтобы не толкаться, когда встанут все.

Пробравшись между лежащих на полу тел, он скрылся в крошечной кабинке, одной на всех. Раздвижные двери плохо скрывали то, что происходило внутри. Зевс с трудом помещался внутри, и то, что он употреблял в пищу, не слишком благодатно воздействовало на тех, кто вынужден был дышать той же самой атмосферой. К счастью, те самые очистители, которые удаляли из воздуха все плохое, удаляли также и запахи. В целом, несмотря на стесненное пространство, все было довольно пристойно, почти по-больничному стерильно.

Через несколько минут яркость ламп увеличилась до максимума и зазвучал мелодичный звон. Фрэнк не мог сказать, призван ли он был стать мягкой заменой резкому звуку тюремных звонков и сирен: цель была та же самая, и он, Фрэнк, все равно ничего не мог с этим поделать. Следовательно, это было ничуть не лучше.

Все потягивались, все жаловались, все ругались друг на друга за то, что мешают, все колотили в переборку рядом с туалетом, призывая Зевса поторопиться. Под ними на первом уровне Брэк уже был освещен ярким сиянием экранов, а Алиса наверху еще даже не пошевелилась.

– Алиса! Пора вставать!

Ничего.

Приподнявшись на цыпочках, Фрэнк похлопал ладонью снизу по решетке.

– Алиса!

Что-то пролетело у него перед лицом. Крошечное и белое, похожее на снежные хлопья. Не останавливаясь, это что-то пролетело сквозь решетку у Фрэнка между ногами.

– Алиса!

Наверное, дело было в его голосе. Недовольный гул вокруг стих, и один за другим все посмотрели вверх. Зевс приоткрыл дверь туалета, начал было что-то говорить, но быстро замолк на полуслове.

– Что там у вас? – окликнул Брэк.

– Я поднимусь наверх, – вызвался Фрэнк. Поднявшись по трапу, быстро и бесстрашно, он просунул голову в отверстие в верхней палубе. – Алиса!

Она лежала на матрасе, свернувшись клубком, словно младенец в материнской утробе, и все еще спала. Лицо ее было обращено к Фрэнку, глаза закрыты, рот чуть приоткрыт, бутылочка с водой в пустом пространстве между руками и телом. В руке у нее была зажата маленькая упаковка таблеток. Фрэнк осторожно забрал их у нее.

Он прочитал надпись на разорванной серебристой фольге: «Фентанил, 600 мкг, внутреннее».

– Что такое фентанил? – спросил он.

Снизу послышался голос Зеро:

– Ого, это скверная штука. «Китайская белизна».

– Но что это такое?

– Вроде героина. Но только сильнее.

– Насколько сильнее?

– Это практически чистый препарат. Ну раз в сто.

Фрэнк прикоснулся к щеке Алисы. Она оказалась холодной, неэластичной. Словно воск. Фрэнк подсчитал, сколько таблеток не хватает. Шесть. И Алиса умерла до того, как приняла седьмую, провалившуюся сквозь решетку.

– Зовите Брэка! – воскликнул Фрэнк. – Пусть срочно поднимается сюда!

– Что с ней произошло?

– Она… умерла.

– Твою мать! Она же была… – Зеро помолчал. – Она же была нашим врачом! Твою мать!

– Киттридж, с дороги! Вверх или вниз!

Фрэнк предпочел подняться вверх, и Брэк опустился на корточки рядом с телом Алисы. Он послушал ее дыхание, пощупал пульс, приоткрыл веки, после чего откинулся назад на пятки.

– Уж она-то знала, как это сделать! – Брэк пробурчал что-то невнятное, принимая от Фрэнка упаковку таблеток. Взглянув на нее, он отшвырнул ее прочь. – Глупая стерва!