И Константин залез обратно в машину и отъехал.

Я повернулся к Анастасии:

— А Кузьма — это кто?

Она улыбнулась:

— Наш домовой.

Я кивнул.

Ну, домовой — значит домовой. Сегодня меня уже точно ничем не удивить!

И действительно… Я стойко держался, когда нас окружили довольные, сытые лица «аборигенов». Когда рассказывали, что и где посадили из игровых продуктов, что скоро собираются возделывать поля вокруг посёлков. Когда рассказывали, что разводят кроликов и курей. Когда Анастасия мне показывала функционирующие туалет, ванну, холодную воду, горячую, и работающий свет, и что всё это работает абсолютно в каждом доме. Когда проезжали мимо мужиков, которые, устанавливали деревянный столб для линии электропередач…

Но…

КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ!?

Нет, серьёзно…

Ёжкин кот…

После того, как часть моих людей была распределена по коттеджам, я поехал с оставшимися во второй посёлок — посмотреть, как будут распределять и их.

Затем, Анастасия повела меня показывать их местную достопримечательность, а, по совместительству, электростанцию — космический, мать его, корабль! -

На счёт того, что меня сегодня ничем уже не удивить я точно погорячился…

И, то, что это, действительно, он, я поверил только когда смотрел на глубину космического пространства из рубки пилота…

Охренеть!

За сегодняшний день я удивлялся столько раз, сколько, наверное, не удивлялся за всю свою жизнь. Причём, до этого, я удивлялся обычным вещам из прошлого… До космического корабля, разумеется!

Когда мы опять оказались в посёлке, меня из всего увиденного ступора вывел детский смех… Звук, который, казалось, я не слышал 1000 лет…

Играющие, смеющиеся детишки пробежали мимо нас с Анастасией, и я, будто, попал в безвозвратно потерянное прошлое… Будто, оказался на выходных на своей даче — после трудной трудовой недели. И совсем скоро мы пойдём жарить шашлыки…

Один пацан меня немного отрезвил, выведя из воспоминаний. Он с серьёзным лицом подошел ко мне, и спросил, как меня величать по имени отчеству…

Эх…

Попал ли я, приехав сюда, в рай…как говорил Табенко?

Я взглянул на своих людей, что ошарашено осматривались и разговаривали с местными. В их глазах блестели слёзы, слёзы радости и возродившийся надежды…

И ответ пришёл сразу. Да.

Я в раю. В моём собственном, персональном раю!

Как ни странно, мы, действительно, отпраздновали свадьбу Кузьмы и Глаши (так, теперь, стала называться домовиха).

Следующий день объявили выходным. И мы, полным составом — вместе со всеми нашими новичками, устроили праздник.

Жители наших посёлков восприняли это с большим энтузиазмом — ведь, народ уже хотел отдохнуть.

А для новичков, такой праздник стал настоящим шоком. По началу, им явно было не по себе. Они стеснялись и с неприкрытым голодом смотрели на праздничный стол. А уж, с каким недоумением они пялились на наших мохнатых молодожёнов…

Но наше дружелюбие и выпитый алкоголь потихоньку убрали их стеснение. И «старички» с «новичками» перезнакомились по полной.

Причём, настолько, что даже драка произошла. Виталий — тот самый, что бросался на меня со шваброй, что-то не поделил с главой семейства Симонян — Давидом.

Благо, Мех и я быстро этот конфликт прекратили. Но то, что на свадьбе Кузьмы с Глашей даже драка была — факт.

Несмотря на то, что это Глаша тащила на плече Кузьму с той полянки, в свой особняк уже Кузьма зашёл — с Глашей на руках.

Правда, из-за того, что Глаша была больше него в полтора раза, заходил он внутрь на трясущихся ногах…

Но, гордый!

На следующий день, после праздника, начались трудовые будни. Тиран, Роза, Мех и Виталий поехали в город за вещами.

Я же, выбрав десять человек и возглавив эту «бригаду маляров», начал заниматься разрисовыванием стен — под чутким руководством наших домовых.

Мы красками рисовали разнообразные, хитрые узоры — два дня в одном посёлке, и два дня — во втором. Кузьма же, с важным видом, косплеил Тома Сойера, наблюдая, как мы пашем с утра до вечера.

Но, оно того стоило!

Как только закончили со стенами одного посёлка, домовые удалились к себе в дом — для какого-то ритуала. Через десять минут, над нашими головами развернулся прозрачный купол и, мигнув, исчез.

Кузя пояснил, что всё время держать его не нужно, но в случае опасности, он может развернуть этот купол за долю мгновения. И тогда, все воздействия Аддона не будут доходить до посёлков.

После того, как мы защитили второй посёлок, я отпустил людей.

Меня самого тоже отпустило…

Всё, теперь, даже если прилетит такая же огненная тучка, что встретилась по дороге домой, мы будем в безопасности.

Лишь после этого, я взял с собой Артёма (была его очередь) и сам покатил в город.

Сто тысяч манекенов сами себя не убьют…

Мы с Артёмом добрались до Москвы, под бубнёж новостей Тридогнайта, без происшествий. Часа три мы бродили по улицам Москвы — с яблоком в рюкзаке, то есть, при свете и охотились на манекенов. Кстати, вполне удачно охотились — напоролись на большую стаю зомбо-собак. Если раньше я, встретив эту же, а может, подобную стаю, в ужасе запрыгнул бы в дом «кидком», то теперь, уже мы с Артёмом устроили настоящее сафари на этих псов. Я расстреливал их в полёте из винтовки, а пацан утягивал их туши в тень.

Я поднял два уровня, Артём же — восемь уровней. Но несмотря на удачную охоту, он был всё время молчалив.

Было видно, что он хочет о чём-то со мной поговорить. Смотрел временами на меня задумчиво, но на разговор никак не решался.

Да и не до разговоров… Когда ходишь по Москве — тут концентрация нужна. Хрен знаешь, кого за углом встретить можно.

Подобрав лут и натрамбовав багажник Карлсона кучей собачьего мяса, решил сделать привал.

Может, Артём и сподобиться начать разговор.

Да и, в принципе, сделать привал — идея хорошая. У меня желудок уже начал «ворчать», требуя топлива.

Бросил пацану:

— Тормознём где-нибудь на перекус?

Артём захлопнул туго набитый багажник Карлсона, поднял на меня взгляд и, подумав пару секунд, кивнул.

Залезли перекусить мы в одну из квартир — на первом этаже ближайшего дома.

Сначала, туда через тень пробрался Артём, проверил, что всё «чисто», и тогда, уже я запрыгнул внутрь «кидком».

Оказался на кухне.

Тут же огляделся по сторонам. Разведке Артёма я, конечно, доверяю, но привычка осматривать всё самому, наверное, впиталась в меня уже навечно.

Оказались мы, походу, в какой-то «бабушкиной» квартире. Кухня какая-то древняя, облезлая, старая. Явно советского производства. Столик… из той же серии.

О, холодильник Бирюса. Я таких уже хрен знает сколько не видел… По сути — настоящий раритет.

Дёрнул за ручку, чтобы посмотреть, что там есть внутри, но механизм, наверное, заклинил, а, может, заледенел. Дверца не поддавалась ни в какую.

Можно, конечно, дверцу и вырвать нахрен, но, пожалуй, не буду этого делать — опять же раритет, всё-таки.

Артём, посмотрев на мои старания, усмехнулся и прошёл вперед, в одну из комнат. Я же остался пока на кухне и пошарился по ящикам — в поисках съестного. Мы, в наших посёлках, конечно, не голодаем, и даже, сказал бы, жируем, но еда в этом мире никогда уже не будет лишней.

Содержимое ящиков разочаровало — початая пачка самых дешёвых макарон. Так называемый СТМ — то есть, типа самая паршивая и дешёвая хавка под брендом магазина. Вроде «красный день» или «каждая цена».

Кроме макарон была сероватая соль и пакет сухарей. Всё.

Мда… Кто-то тут влачил, действительно, жалкое существование.

Несмотря на то, что продукты были самого низкого класса, я покидал всё в рюкзак. Запасы — это наше всё…