Удивлялись, но на всякий случай запоминали слова. Непривычная песня, вовсе непохожая на протяжные былины, что поют гусляры. Но поется здорово!

А уже на следующее утро весь Козельск пел:

Весь день легионеры проспали. После бани и выпивки, если можно ее так назвать: ну, что такое две бутылки на пятерых мужиков, а если с Ермилой считать, так и на шестерых? Ну, одна чуть побольше оказалась, так что же теперь? Но еле-еле доползли до терема, разделись и разом отключились. Как выразился бы циник Дениска – рухнули, как панфиловцы! Павленко время от времени использовал такие обороты речи, за что получал втык от вышестоящих товарищей. Впрочем, к чести Варвара, героев прошлых войн он уважал, а если и позволял себе подобные фразы, то не связывал их с реальными людьми.

Сегодня спецназовцы могли себе позволить такую роскошь, как сон. А что? Враг у стен города разгромлен. Собрать трофеи (то есть помародерствовать) жители могли и без них. Да и что там теперь брать после такого пожарища? Разве что железяки. Ну, тоже вещь полезная в натуральном хозяйстве.

Судя по данным разведки, подкрепления к монголо-татарам со стороны Жиздры пока не предвидится. А внутренние интриги – разборки со Стырем да с Егорием – могут и подождать.

Но майор Демин не был бы майором, если бы не оставил хоть кого-то на дежурстве. И этим «кем-то», разумеется, оказался историк. Свешников особо не возражал. Он, в отличие от прочих, в вылазке не участвовал, днем прикорнул, да и ночью успел немного поспать. За нападение извне майор не беспокоился. В Ермилу и Ратшу он верил, если не как в самого себя, то по крайней мере настолько, чтобы доверить им свою охрану.

Свешникову была поставлена иная задача: записывать данные, поступающие с «жучков», присобаченных к штанам Стыря и к голенищу боярского сапога.

Ближе к вечеру, когда выспавшиеся и перекусившие легионеры собрались на традиционную беседу (читай – военный совет), майор вопросительно посмотрел на Свешникова:

– Ну что, Алексей Михайлович, накопал что-нибудь интересное? Как там наши фигуранты?

– Да что тут сказать, – неопределенно повел плечами Свешников. – По Стырю – ничего подозрительного. Судя по всему – как и вы, спать бухнулся. Я на всякий случай запись вел, но там сплошной храп.

– А по Егорию?

– А вот по нему, господин майор…

От того, как Свешников принялся «держать паузу» все почуяли что-то нехорошее. Демин, начиная догадываться, посуровел челом.

– Не юли, господин историк. Докладывай, как есть.

– Так может, лучше сами и послушаете? – предложил Свешников. – Я там начало отмотал: часа на три ничего важного. Приказы воям своим, ругань, паузы.

– Так ты с важного начни, – приказал Демин, начинавший терять терпение. – А там сам разберусь.

– Как скажете, – пожал плечами Свешников, включая звук на планшетнике, на который он «перекинул» запись.

Вначале ничего не было слышно – только резкие скрипы половиц, скрежет открывающейся двери. Ну, понятное дело: запись из сапога, где уж ей быть качественной?

– Сейчас, – успокоил народ историк. – Дальше запись с «жучка» в горнице пойдет, там она чище.

– Егорий, ты чего это? – донесся женский голос, в котором Демин узнал голос своей ненаглядной княгини.

Диверсанты из будущего переглянулись. Демин помрачнел.

– Соскучился я по тебе, Феодосьюшка ненаглядная…

Дальше были слышны хлюпающие звуки сочного поцелуя, кряхтенье и сопение…

– Ну, будет, будет тебе, – нежно, но вместе с тем и недовольно произнесла княгиня. – Не лезь сейчас… Ну, идол, куда ж ты подол-то задираешь? Кому сказано, дурень, не лезь!

Послышался топот женских ножек, шлепки. Судя по шуму, княгиня отпихнула боярина. Потом ее же голос с толикой успокоения произнес:

– Ну, потерпи немножечко…

– Так я и так сколько терплю… – с придыханием отозвался боярин.

– Ну и дурак, что терпишь. Ежели законная супружница на сносях, так надобно было какую-нить девку-черняшку завалить.

– Так какие черняшки, Феодосьюшка…

– Да такие, что подолами крутят, – послышался легкий хохоток княгини. – Спереди у них все тож самое, что и у меня. Али своих девок нет? Прислать?

– Да что ты все чушь-то несешь?! – раздраженно произнес боярин. – Говорю, соскучился я по тебе.

Опять из колонки донесся шум, легкий топот и наконец звонкая оплеуха…

– Сказала тебе, не лезь пока. И подол не мни – не для того надела. Сейчас Васька должен прийти. Что мальчонка подумает?

– А про Гаврилку, самозванца твоего, что он подумать должен? – отозвался Егорий.

Голос у боярина был хриплый, как и положено быть у донельзя возбужденного мужчины.

– Про Гаврилу Мстиславича, – нарочито подчеркнула «имя» майора Демина княгиня, – князь Василий пока ничего не думает. Для него Гавриил Мстиславович герой, что город Козельск от татар спасает. А вот что боярин делает, он не знает.

– Герой – жопа с дырой! – злобно выкрикнул боярин. – А я что, виноват, что у меня оружия огненного нет?

– Эх, Егорий-Егорий, не о том ты сейчас… – вздохнула княгиня. – Говорю же тебе: подожди, никуда я от тебя не денусь. Рекли же мы с тобой о том… Ты зачем, дурень, на князя в драку полез? Он бы тебе и без огненного боя голову оторвал.

– Это еще кто бы кому оторвал! – вскипел боярин. – Да если в бою, да с мечом, я твоему князю-заразе юшку-то пущу!

– Ну, что ты как мальчишка-то… – ласково сказала княгиня. Вроде как пожурила. – Заводишься по пустякам, ровно важных дел нет?

– Ты думаешь, легко мне знать, как ты с самозванцем этим постелю мнешь? Девки говорят: вот, мол, княгиня-то довольнехонька, не то, что раньше.

– Вот и тебе – удоволить бы кого-нить из девок, так и мысли дурные уйдут.

– Мысли… У меня только ты на уме. Я нонче лежу и думаю – а как там зазнобушка моя, княгиня распрекрасная? Небось, лежит под этим… ноги растопырила, да…

– А ну молчать! – прикрикнула княгиня и даже топнула ножкой.

– Да молчу я, молчу, – обреченно произнес боярин.

– Вот и молчи, – командным тоном произнесла Феодосия. – Вон, шаги уже, Васька идет…

Стук в дверь оповестил, что в горницу княгини пожаловал сын. Спецназовцы, воспользовавшись паузой (чего там слушать, обычные сюси-пуси), решили обменяться мнением. Вот только, никто не рисковал заговаривать первым. Господа бояре только сочувственно поглядывали на своего князя.

Наверное, будь на месте майора кто-то другой, не так битый жизнью, то следовало написать – на Демина было больно смотреть! Однако майор Российской армии, он же по совместительству князь Гавриил Мстиславович, лишь восхищенно помотал головой:

– А ведь обвела меня вокруг пальца, княгинюшка наша! Ай, молодец!

Что на самом деле было в душе у майора, какие кошки там только что нагадили, осталось неизвестным.

– Так уж и обвела? – подозрительно поинтересовался Свешников. – А разве это был не запланированный акт с вашей стороны?

Мудрый, аки змий, Морошкин позволил слегка дернуть губой.

– Так ведь как ни крути – Феодосия Игоревна постельную разведку проводила, – вздохнул майор. – А я, наивный и доверчивый, все выболтал…

Дениска, как и положено варвару, хохотнул:

– А что, командир, княгиня тобой довольна. Вон как Егорий злится!

– А что им конкретно требуется? – подал голос Воднев. – Чего княгиня хотела?

– Как чего? – заржал неуемный Павленко. – Того же самого, что и все бабы!

– Цыть! – прикрикнул на развеселившееся войско майор. – Вроде ушел мальчишка. Слушаем!

Князь Василий действительно ушел. Какое-то время из динамика не доносилось ни звука, а потом опять началась возня. Кажется, княгиня снова не уступила домогательствам своего боярина.