Но законно выбранный вожак не торопится читать вдохновляющие речи или давать тактические распоряжения, стоит смотря на приближающуюся угрозу, просчитывая варианты. Только губы беззвучно шевелятся, в безмолвном споре с самим собой, и видимо, побеждает точка зрения, что поблизости уже притаилась особь женского рода с длинной и острой косой.

— Код угрозы коричневый. — подёргал Кая за рукав один из наёмников, выводя его из оцепенения.

— А? Что? — отвлёкся наш временный главарь.

— Я обосрался, говорю. — вполне серьёзно заявил мужик, интонация отчётливо говорит, что приводит в чувство Кая, хотя несколько нервных смешков всё равно прозвучало. — Решай уже, у нас максимум пять минут.

Хм, «код угрозы». В моё время сказали бы «цвет настроения коричневый». Попса прессует даже тех, кто её не любит.

Две сотни наземных пришельцев, плюс пять десятков лётчиков — для нас уже перебор, особенно учитывая, что реально чего-то стоит только моя дюжина. Ускакать быстро не получится, да и бесполезно, охотники помнят ТТХ тварей: скорость и выносливость на уровне, нагонят, даже лошади устать не успеют.

Кай придумал, как продать наши жизни подороже, начал раздавать указания, когда мне прошептал один из дюжины:

— Мы двумя отрядами остаёмся, уводи остальных.

— Хотите помереть героями? — другого варианта я тоже не вижу, нам столько пришельцев без потерь не одолеть, остаётся погибнуть всем, или оставить заслон, чтоб выиграть время, как бы цинично не звучало.

— Я знаю, что в эту миссию отбирали самых отморозков и фанатиков, которые в случае чего прикроют тебя своей тушкой, но умирать тоже не хотим. Задержим, получится — оторвёмся, нет значит не судьба.

Я потупил взгляд, всё правильно говорит, но, когда это озвучивается, тем более перед непосредственным исполнением, начинаю чувствовать себя моральным уродом.

Я указал на браслеты соратников:

— Без спутников связь напрямую всего несколько миль, в чистом поле не больше пяти. Если задержитесь, и не сможем связаться — уходите дальше по маршруту. В крайнем случае, выйдете на связь с Гильдией.

— Да понимаю. И имперцам попадаться нельзя, эти и камень разговорят.

Он скупо кивнул, и направился к Каю предложить свой вариант.

— И, это… пять очков, не меньше. Пусть служаки попробуют обогнать. — усмехнулись охотники громко.

Твари уже близко, две группы, восемь бойцов остались дожидаться пришельцев, а мы пришпорили коней в обратную сторону. Думал придётся бросить карету, развернуть её на дороге, которая шириной отнюдь не баловала мне казалось невозможным, но люди баронессы оказались профессионалами, и справились быстро.

Карета подпрыгивает и трясётся, кажется, в любой момент развалится или колесо отлетит, всё-таки это элитная «тачка», для подобных ралли не приспособлена.

Москва-Воронеж, хрен догонишь. Я с печалью оглянулся на сошедших в битве непримиримых врагов, понимая, что скорее всего больше товарищей не увижу.

Пять веков от часа «Х».

— Сегодня точно не мой день.

Алекс, выполз из посадочной капсулы и распластался на влажной от россы траве.

Последний оператор — это приговор. Вначале он всем завидовал, что жеребьёвка определила его в конец очереди, это крах мечте стать героем. А теперь ситуация кардинально поменялась — если не справились остальные, то сможет ли он?

И не успела миссия начаться, как проблемы посыпались, как из ящика Пандоры. Это же надо — влететь в блуждающую аномалию?!? Ещё полчаса назад её не было, и вот она появляется прямо по курсу, так внезапно, что даже автопилот не успел отреагировать. Но судьба посчитала это недостаточным испытанием и уронила посадочный модуль хозотсеком вниз. Оружие, амуниция, провиант, мотоцикл — все смяло в общий комок, который можно будет поставить вместо надгробия. Стеллу назовут: памятник неизвестному неудачнику.

С трудом приподнявшись Алекс схватился за бок, и шумно выдохнул. От боли прыснули слёзы и помутилось в глазах. Кажется, сломано ребро. Хотел же одеть медицинскую аптечку…

Но нет же!

«Не одевайте лишнее при приземлении» — говорили они.

«Оно будет давить при посадочных перегрузках!» — говорили они.

«Можно покалечиться или убиться» — говорили они.

Алекс со злости сплюнул и скривился от боли в ребре. Остаётся уповать на возможности костюма и коммуникатор. Плохо, что спутники отключены и многие навигационные функции недоступны. Но карты обновлены ещё на орбитальной станции, а уж с ориентацией на месте проблем не будет.

Вокруг степь, насколько хватает глаз, хотя по старым картам здесь должен быть город с агропромышленным комплексом, а сейчас даже камушка не осталось. Что-то растащили, что-то погребено под землёй. Как быстро цивилизация способна скатится к варварскому состоянию…

Солнце нежно коснулось горизонта и начало погружаться в пучину тёмной полоски земли. На небо словно плеснули и размешали краски разных оттенков, от светло-розового до тёмно-фиолетового. Сухой воздух начал заметно остывать.

— Пора останавливаться на ночлег, — уже решил Алекс, посчитав, что до леса, усмотренного с орбиты дальше, чем показалось на первый взгляд, когда увидел вдалеке тёмную полоску. Ускорив шаг, превозмогая усталость и боль в боку, попытался успеть до полной темени.

Солнце сначала окончательно скрылось за вырастающим впереди лесом, а вскоре мир полностью погрузился во мрак, и только фонарь коммуникатора вырывает из темени полосу земли с травой по колено. Ночь, вступившая в свои законные права, обволокла со всех сторон, стеной вырастая на границе освещённого коридора.

Алекс уже вступал под кроны деревьев, когда на небе, одновременно появились две луны.

— Запаздываете, — укоризненно произнёс оператор, — а неудачи продолжают преследовать даже в мелочах, появись вы раньше, идти было бы легче.

Наломав низко растущих веток, Алекс, сфокусировав свет фонаря до толщины волоска, разжёг костёр.

— Даже простой спальник — мог бы упростить жизнь, — думал он, крутясь на твёрдой земле, пытаясь не обращать внимания на усиливающийся голод.

Как-то не так себе представлял Алекс этот подвиг. Под эти грустные мысли темнота окутала не только лес, но и разум оператора, погружая в мир тревожных сновидений.

Что-то мокрое коснулось щеки. Парень отмахнул влажный листок с лица, пытаясь урвать ещё хоть час для сна. Но это не помогло и через минуту всё повторилось. С трудом разлепив глаза, Алекс уставился на собаку.

Раз ещё не укусила, бояться нечего. Наверно. Не рычит, да и виляющий хвост о чём-то да говорит.

— Неужели неудачи кончились. Встретить собаку, привыкшую к человеку, явно не охотничью и не охранную — это ли не знак фортуны.

Аккуратно привстав, бессонная ночь, когда каждое движение причиняет жуткую боль, помогла выработать соответствующие навыки, Алекс разглядел большую лохматую собаку и пышного рыжего кота.

— Вы что, из цирка сбежали? — устало поприветствовал оператор странную парочку.

Кошак прижал ушки к голове и прильнул под бочок блохастого собрата, а пёс радостно завилял хвостом.

— Ладно, хвост-пропеллер, раз уж проснулись — надо раздобыть еды. Оружия нет, охота отпадает сама собой, будем заниматься старым добрым собирательством. Далеко на нём не уедешь, как по мне, так калорий на сбор тратиться больше, чем получишь от еды, но за неимением лучшего… Вы-то силос жрать будете? Дорога всё равно через лес, совместим приятное с полезным.

Лесная полоса не широкая, но идти по дремучему лесу — это не прогулка по чистому парку: то бурелом, то кочки-овраги, то деревья слишком близко. А уж сколько паутины собрано, в пору возненавидеть арахноидов или заиметь фобию. Лохматые спутники, то шли рядом, то куда-то убегали, скрываясь в дремучих зарослях, словно насмехаясь над моими трудностями.

Зато смог перекусить ягодами и какими-то орехами, на свой страх и риск, но выбор не велик. Уже далеко за полдень набрёл на поляну с грибами, чем не преминул воспользоваться.