Ладно, хватит себя жалеть. Баиньки…

… А перед глазами лицо Анны, озорные глаза, где на дне таится скрытая печаль, стрижка а-ля «Клеопатра», губки мило поджаты и скромный румянец на щеках. Не хватало только увлечься этой тихоней…

— Ваше Императорское Величество, вот содержание допроса.

Рингер взял протянутую скипу листов, и углубился в чтение.

Когда проснулась Крепость Предков, город, не попавший в периметр магической ограды, был взят быстро. Частично разрушенная стена помогла снизить потери императорской армии при штурме.

Среди захваченных жителей был найден лакей из дворца, практически случайно оказавшийся за оградой проснувшейся Крепости Предков. Решение посетить невесту во время штурма оказалось для обоих роковым.

Парня не пришлось даже пытать, чему Рингер был рад. Император не любил жёстких методов, считая личной победой — переманить врага на свою сторону, сделать своим союзником. О лояльности пленного речи не идёт, но наличие невесты в руках палача быстро развязало ему язык.

Как назло, пальтарские шпионы во дворце оказались за Стеной Крепости, и ничего передать не могли. Те агенты, что были разбросаны по столице, нужной императору информацией не обладали. Поэтому пойманный юноша оказался подарком Небес. Перед глазами первая достоверная информация из проклятого дворца.

— Подробности, — Рингер ткнул пальцем в нужное место донесения.

— Я знал, что вы обратите внимание, — не глядя в указанное место ответил советник, — предпоследний листок в ваших руках. Там же портрет. Нам повезло, что у парня хорошая память на лица.

Император вытащил нужную страницу и пробежал глазами.

— Этому можно верить, допрос вёлся в присутствии мага, ложь исключена, — поторопился добавить советник, видя недоверие императора.

— Первые донесения говорили иначе, — возразил правитель.

— То были общие сведения о ситуации во дворце, никто не акцентировался на малозначимом юнце. Было сказано, что отличный боец, с дорогим оружием, выводы о физических данных мы сделали сами, как оказалось ложные. Только с одеждой промах, у нас было её детальное описание, но ориентировка устарела. Со слов лакея — из дворца он выезжал в другой. Куда направился не знает.

Советник дождался, когда император отложил портрет, продолжил:

— Кстати, сложился второй пазл. Кого охотники ищут как «вендарских дворян» мы поняли давно, но теперь ясно какого «ученика мага» ищут «ночники».

— Информация от раскинутой сети шпионов! — потребовал Рингер.

— До данного момента искали вслепую, но чтоб время не терять отмечали подозрительных персонажей в тавернах, на городских воротах, в общественных местах. Некоторых провоцировали, чтоб посмотреть реакцию. Прошерстили многих охотников. Сами понимаете, информации немерено, почти вся — пустышка. Но теперь сводки можно сравнить с новыми данными. Успели обработать примерно четверть. Четыре совпадения.

— Подробности! — Рингер отложил бумаги, и приготовился слушать.

— Первого откинули, не успел бы добраться до Сардиноса. Двое в одном направлении — в Южном Зароне и Гальтании. Четвёртый на севере, в Бирании. Если предположить, что засекли искомого, и он уже среди проверенных, то по времени, наш скорее всего заронский, но учитывать придётся троих.

— Начинай перехват во всех направлениях, никого не откидывай, ищи всех четверых. Если будут ещё совпадения — сразу высылай людей, — Рингер взял листы назад, снова посмотрел на портрет, словно что-то вспоминая. И громко крикнул, — вызовите Фалько, срочно!

В зал вошёл высокий воин, облачённый в чёрный, словно ночь доспех. Шлем на согнутой в локте руке. Молодое, но повидавшее много боев лицо со шрамами, тяжёлый взгляд, в глубине которого горит неуёмная тяга к жизни и фанатичная преданность своему делу. Любимчик императора, самый молодой офицер, заслуживший первую награду в четырнадцать лет, когда с отрядом городской стражи отбил полноценный штурм. Тогда же получивший свой первый шрам.

Рингер протянул листок:

— Узнаёшь? О нём ты рассказывал?

Фалько внимательно изучил рисунок, дважды перечитал донесение, снова оценил портрет.

— Лицо на полном скаку я запомнил плохо. Одежда другая, но габариты подходят. Надо увидеть вблизи.

— Ступай с Салевием, он введёт в курс дела. Отправляешься на поиски. Твоя цель тот, что в Зароне. Если это он — не вздумай мстить, он нам нужен живой и здоровый. Если не он — направляйся дальше, в Гальтанию. Перед отъездом зайдёшь ко мне, дам последние вводные. Иди, готовься.

— Получается на Йоркском поле он был уже с вендарцами. Но как мои агенты в Коросе его пропустили? Я же всё знал про свиту Юлианы и её офицеров. Не мог же он быть обычным солдатом. Да и одежда на нём была не военная, — Рингер вновь всмотрелся в портрет, — кто ты такой?

Утро красит нежным светом… тех, кто с вечера не пил.

Подъём в пять утра, выезд в шесть. Я-то спать рано лёг, а многие решили последний день погулять, да так, что меня дважды будили, а в итоге пришёл сам Паэн и пинками разогнал всех отсыпаться.

Как итог — половина охотников еле стоит на ногах, лица хмурые, выражают вселенскую печаль. Даже амазонки потрёпаны, хотели перепить мужиков. Ну-ну. Хорошо выглядят только три охотницы, здоровая баба-БТР, Анна и ещё какая-то девчушка, которой даже на балу не было, видимо позже подъехала. Со здоровенной воительницей всё понятно, эта и впрямь может кого угодно перепить. Новенькая пропустила веселье. А вот как Анна умудряется так хорошо выглядеть? Даже с раннего утра получается быть привлекательной. Бокал в её руках видел, да и я подкинул минимум одну порцию янтарной жидкости, неужели единственный индивид за всю историю человечества знающий свою меру, и строго её соблюдающий?

— Доброе утро! — поприветствовала новенькая всех сразу, доброжелательно помахав рукой.

— Утро добрым не бывает! — огрызнулся кто-то из толпы.

— Бывает! — поправил Вазилеск, — если начинается часов в двенадцать.

Вымученные улыбки были ему ответом. Но и это наивысшая похвала от умирающих охотников.

— Ну что братцы-кролики, вперёд на подвиги? — рявкнул кто-то бодрым голосом.

Наверняка такой же трезвенник-язвенник как я, потому не удержался подначить соратников.

Городские ворота ещё закрыты, но один из охотников переговорил со стражей, практически сразу нас выпустили, а створки захлопнулись, как только последний сошёл на пыльную дорогу.

— Можно упасть и сдохнуть? — послышался голос из толпы.

— Сначала убей хоть одного демона, потом, так и быть, сама прибью тебя чтоб не мучился, — ответила амазонка.

— Фу, как грубо, а приласкать? — не унимается шутник.

— Сейчас дубинкой приласкаю… Ещё долго ни к кому ластиться не будешь.

— Ещё женщина называется. Нежнее надо быть, нежнее. Где твой инстинкт приголубить и накормить?

— Сейчас я не женщина, а охотник! — рявкнула амазонка.

— Ну не зна-а-а-а-ю. — Протянул парень, судя по голосу даже страдать перестал, — так-то меня охотники не привлекают, а тут даже пощупать хочется, за особо выдающиеся части тела.

— Протянешь руки, сломаю. И скажу, что так и было, — отрезала охотница.

Видимо не первый раз амазонки натыкаются на повышенный интерес к своим персонам, что не удивительно. С нами всего двенадцать охотниц, а уже есть из чего выбрать — и крупные, как медведи, и хрупкие, что не поймёшь, как воюют. И шатенки, и брюнетки, всех мастей, и рыжих парочка. А на конях как грациозно смотрятся. Даже я засматриваюсь на девчонок, а с Анны вообще глаз не отвести.

У нас в школе уроки труда были раздельные, мальчики в слесарных мастерских колотили табуретки и вырезали указки, девочки у себя — то шили, то стряпали. И судя, по «общему» для всех представительниц прекрасной половины — ещё на женских трудах их учили вилять талией. А в этом мире, видимо, посещали курсы грациозной езды — все как по шаблону: спинки ровные, головы подняты, словно перед скачками красуются. Интересно надолго их хватит так ехать?