Впереди показались шпили, а вскоре нашему взору предстал большой город, подпоясанный как ремнём, белокаменной стеной с удобными алькерами. Створки ворот приглашающе распахнуты, рядом прохаживается охрана, с арбалетами в руках, при виде нас напряглись, но капитаны быстро пояснили кто направляется в город.

Расходящиеся веером дороги, мощённые ровными подогнанными булыжниками, одноэтажные дома, как на подбор, с мансардами и балкончиками. Красивый аккуратный городок, приветливые лица горожан и беззаботные улыбки вечно снующей по «очень важным делам» детворы.

— Это столица? — тихо спросил я Анну на ушко.

— Нет. Это Бруйсс, жалкая деревушка, по сравнению с Зоорканом, — заговорщицки шёпотом ответила любимая.

— В Южном Зароне столица — Заархан, в Северном — Зооркан. Я так понимаю местные с названиями вообще не заморачиваются. — опять еле слышно прошептал я.

— Почему они? Я отсюда родом! — тихо, на пределе слышимости, недовольно возразила Анютка.

Я уставился на нею расширившимися глазами. Никогда бы не подумал. Не бьётся образ местных деревень и городов с этой, весьма оригинальной особой, чуждо они смотрятся на фоне друг друга. Хотя, это скорее психологическое — надуманный образ всегда болезненно обрастает скелетом.

— Шучу, — ущипнула за плечо моя зазноба. Видимо слишком удивлённый и недоверчивый взгляд у меня был, — ты ведь даже не знаешь откуда я. Мы с тобой столько времени провели вместе, а ты не знаешь моего родного королевства.

— Ты тоже не знаешь моей родины, — наигранно недовольно буркнул я. Но так-то претензия не по адресу: для меня все местные страны, ничем не отличаются друг от друга, не знаю ни их истории, ни культуры, потому мне без разницы кто где родился.

— Хм. Один — один, — задумчиво согласилась моя ненаглядная, отчётливо дав понять, что зря я затронул эту тему. Недолго помолчав (затяжные паузы — совсем не в её стиле), Анна быстро сориентировалась, и довольным голосом промурлыкала:

— Пари: кто первый угадает родное королевство противника, тот победил. На желание. Два условия: к помощи магов не прибегаем, у других не спрашиваем. Согласен?

Наивная чукотская девушка, при таких условиях ей не выиграть. Впрочем, и я не силён в местной географии. Видимо надеется по поводкам, оговоркам и прочему вычислить. Оба обречены на провал, но, чем бы дитя не тешилось…

— Я тебя сделаю, — злорадно усмехнувшись, обнял подругу за талию, и прижал сильнее.

Солнце светит, птички щебечут, душа поёт. Благодать.

Неделей раньше.

Придворные рассматривают три больших вала, перед каждым ров и частокол. Серьёзная фортификация, способная выдержать тяжёлые штурмы…

— Ваше величество, к Столице идут крестьяне. С мешками и детьми. Похожи на беженцев. — доложил первый советник.

— Неужели не знают, что мы в осаде? Прут прямо в ловушку, — прокомментировал третий советник.

— Их сопровождают пальтарские солдаты, — вскоре добавил второй советник, — это не беженцы. Их сгоняют как скот.

— Подозрительно, — размышляет третий советник, — три вала насыпали сами, а сейчас гонят пленных. Что их заставят делать? Будут строить осадные сооружения, чтоб преодолеть магическую стену?

— Это способ давления на нас! Станут убивать, пока не сдадимся, — обреченно предположил второй советник.

В отличие от окружающих, для Филиппа забрезжил свет надежды. Вот та смерть, о которой он молил. Король сдастся, в ответ на гарантии жизни людей. Обещание могут нарушить, но лучшего условия не добиться.

Хорошо бы подстраховаться с дочкой. Надо выторговать ей право выйти замуж за нового короля. Главное, чтоб она сама не испортила игру, а то упрямица, вся в отца. Незачем умирать обоим, да и о народе позаботится лучше кого-либо.

— Оставьте нас одних с Юлианой, — строго приказал король и, когда последний придворный покинул зал, смягчил выражение лица, — доченька, надо обсудить важный вопрос. Ты понимаешь, что так или иначе на трон сядет новый король. Мы можем погибнуть в бою, можем умереть здесь от старости, если Рингер не придумает как преодолеть защиту Крепости, или от голода, когда кончатся припасы. Но есть другой вариант — ты должна выйти замуж за нового короля.

— Такому не бывать! Я выйду только за того, кого сама выберу. Или умру с тобой, — гневно разразилась тирадой принцесса.

— Мы уже говорили на эту тему. Принцы и принцессы не женятся по любви. Народ каждый день трудится до изнеможения, страдает, чтоб прокормить не только себя, но и армию, дворян, нас с тобой. Он лишен тех благ, которые дарит тебе, ты ограждена от многих бед, но есть обратная сторона — твоя жизнь не тебе принадлежит. Нельзя, и жить во дворце, и брак по любви, и вообще всё для тебя. Это твой долг перед народом, если ты от него отказываешься — ты недостойна быть королевой. Получается я плохо тебя воспитал. Может ты как Рингер, хочешь быть деспотом и тираном?

— Папа, ну зачем ты так? — Юлиана обижено выдохнула, от негодования, бурлящего ещё полминуты назад, не осталось и следа, — я всегда была готова выйти замуж за указанного тобой. Но это другой случай. Тебя убьют, а я останусь жить с подлецом, который способствовал твоей смерти, должна буду родить от него детей.

— Так надо. И для народа будет лучше. Я тоже ищу смерти не из прихоти. Народ должен видеть, что я головой отвечаю за свои поступки и решения, не бегу от ответственности. Я даю пример честности и справедливости, на таких поступках следующие поколения вырастают сильнее и чище.

Юлиана уткнулась головой в грудь отца и тяжело вздохнула.

Принцесса ушла вниз, с недавних пор она много времени проводит под землёй, выбираясь только повидать отца. Вскоре зал снова наполнился придворными, без которых дворец не мыслим. Свита делает короля. Советники и приближённые всегда рядом, готовые подсказать, помочь и направить. Филиппу повезло, хотя это не удача, а плод многолетних усилий — рядом с ним действительно умные, честные и благородные, понимающие сюзерена с полуслова. Ни одного случайного пройдохи, лицемера или лизоблюда. Не многие короли могут таким похвастаться.

— Куда их так гонят? — удивлённо проговорил главнокомандующий, глядя в окно.

Сначала подметили, что задние ряды усилили напор, движение ускорилось, а теперь и вовсе перешло в бег. Люди спотыкаются, падают, хорошо, что ближайшие помогают подняться. Далеко, не слышно, но легко представить какая там суматоха. За тремя валами набились тысячи людей, но людской поток и не собирает прекращаться.

Внезапно из-за леса вытекла чёрная волна демонов, на первый взгляд не меньше трёх сотен. Народ бежит сломя голову, спотыкаются, вскакивают и несутся дальше, а пальтарский арьергард прикрывает отступление мирных жителей, сдерживая натиск тварей.

Беженцы достигли наружного вала, где уже развернулась полноценная оборона. Прикрывающий заслон тает на глазах, но отступает слаженно, без бегства и паники. Впрочем, все понимают, что это временная мера — у регулярных армий нет нужного оружия, способного нанести ощутимый урон.

Наблюдающие не сразу заметили сотню в чёрном, бегущую со стороны пролеска. Не останавливаясь и не снижая темпа, подмога ударила в демонскую рать, проредила крайних, и слаженно отступила на первый вал, где уничтожать врагов было явно легче.

Чаша весов качнулась. Хоть этого недостаточно, и пальтарские солдаты продолжали гибнуть десятками, но всё же чёрный отряд внёс свою лепту. Мечущийся среди защитников, и прикрывающий места, где защита практически пробита. Впрочем, победой тут и не пахнет. Остановить тварей не так просто, вал с частоколом хорош против человеческой армии, но супротив такого врага дают слабое преимущество. Поэтому никого не удивляет, что войска начинают отступать на следующую линию обороны.

— Господь точно меня за что-то наказывает. Мои враги защищают моих подданных, а я отсиживаюсь здесь. Какой позор… — пронеслось в голове короля. Кулаки монарха сжались так, что руки побелели.