В армии не было более популярного полководца, чем Суворов. С годами он стал настоящим солдатским любимцем. О его простоте и непритязательности ходили легенды. Правда, легенды о непритязательности Суворова — человека богатого, но скупого — так перемешиваются с реальными фактами, что разделить их трудно, тем более что сам Суворов плодил легенды о себе. Как пишет французский посол, на вопрос о том, верно ли, что Суворов спит одетый, на соломе и даже в ботфортах со шпорами и никогда не расслабляется, тот отвечал, что это неправда: иногда расслабляется — одну шпору отвинчивает!
Известно, что Суворов даже в сильные морозы очень легко одевался. Шубы, перчаток, сюртука, тем более халатов Александр Васильевич вообще никогда не имел. В любое время года и в любую погоду сразу же надевал мундир, поверх которого под открытым небом накидывался плащ. Однажды императрица Екатерина II подарила Суворову шубу и велела обязательно ее носить. Что делать? Ведь ослушаться приказа императрицы было никак невозможно! Тогда Суворов стал везде возить с собой дарованную шубу, но держал ее на коленях.
Суворов — личность загадочная и сложная. В ней было как будто несколько слоев. Когда читаешь его письма, то, кажется, что их писали разные люди, — так поразительно меняется характер писем: то перед нами простой солдат, режущий в глаза правду-матку, то утонченный интеллектуал, то грубоватый и прижимистый помещик, то льстивый гибкий царедворец. Долгие годы он был верным почитателем Григория Потемкина и заверял фаворита Екатерины в своей любви и верности. Однако со временем, видя, как ослабел влиятельный Потемкин, стал позволять себе дерзости и явное неуважение, тем самым он хотел понравиться новому фавориту Екатерины — Платону Зубову.
Гений русской военной славы, граф Российской империи, граф Священной Римской империи, гранд Испанской короны, наследный принц Сардинского королевского дома, генерал-фельдмаршал австрийской армии, генералиссимус русской армии провел основную часть жизни не в отцовском доме, а в походах и сражениях. Но сколь успешны были военные деяния Суворова, столь неудачно складывалась его семейная жизнь. Великий полководец, бравший самые неприступные крепости, признавался, что часто пасовал перед женским полом. Как свидетельствует служивший с ним еще в 1790-е годы маркиз Дюбокаж, «Суворов не любил женщин, считая их помехою славы для военного человека, расстраивающих здоровье, действующих на нравы и отнимающих бодрость».
В январе 1774 года по настоятельному требованию отца он женился на племяннице супруги П. А. Румянцева-Задунайского 23-летней княжне Варваре Ивановне Прозоровской, дочери отставного генерал-поручика разорившегося князя И. А. Прозоровского, чей род прослеживается от самого святого князя Владимира. Княжеская корона в родовом гербе суженой сына стоила в его глазах небольшого приданого. Василий Иванович сам лично выбрал невесту сыну и, угрожая в случае отказа лишением наследства, заставил обвенчаться с «Варютой». Сорокатрехлетний полководец не посмел ослушаться отца, и вынужден был согласиться. И хотя он не раз говорил, что «от женщин мы потеряли рай», но также полагал, что, в конце концов, каждый «индивидуй» обязан жениться, дабы иметь детей. «Меня родил отец, и я должен родить, чтобы отблагодарить его за мое рождение».
Как утверждает семейное предание, венчание состоялось в церкви Федора Студита, а недолгая совместная жизнь Суворовых началась в отцовском доме на Большой Никитской. Сразу по окончании медового месяца он выехал в армию, а в 1775 году со смертью отца вошел во владение всем этим городским поместьем.
Личная жизнь у Суворова не сложилась. Казалось, что они с женой из разных миров: он стар — она молода; он мал ростом и неказист — она русская пышная красавица; он «простой солдат» — она аристократка, привычная к светскому блеску и развлечениям, он богат, да скуп, а она привыкла к веселой и широкой жизни. При этом характеры их были схожи — оба вспыльчивые, неуступчивые. К тому же в отношениях с близкими Суворов был чрезмерно придирчив и суров.
Вскоре после рождения дочери, Суворов затеял дело о разводе. Даже к знаменитому Григорию Потемкину обратился с просьбой «оказать протекцию в освобождении от уз бывшего союза, коего и память уже истреблена». Заканчивалось прошение слезной просьбой о разводе. Однако в конфликт вмешалась Екатерина П. Суворова пригласили на торжественный прием в Зимний дворец, государыня призвала пред собой сварливого мужа, три часа беседовала с ним, а в конце аудиенции вручила ему орден Святого Александра Невского, отколов бриллиантовую звезду со своего платья — за согласие не рушить семью. В приватной беседе она дает понять Суворову, что не следует полоскать грязное белье на виду у всех — никакого развода не будет!
Самолюбивый Суворов пытается вновь и вновь возобновить дело о разводе, наносит визиты в дома петербургской знати, поливая супругу грязью, не стесняясь пикантных деталей. Специально посланный к нему протоиерей отец Григорий с большим трудом сумел склонить полководца к мирному решению проблемы, и он нехотя идет на публичное церковное примирение.
Через три года после очередного скандала, полководец расстался с ненавистной женой по-армейски — быстро и твердо, изгнав с позором из дому. В это время Варвара Ивановна находилась на последних неделях беременности, 4 августа 1784 года у нее родился сын Аркадий. Суворов отказывается признать отцовство. Супруги разъезжаются, так и не получив официального развода. Варвара Ивановна с сыном живет сначала у отца, а после его смерти — у старшего брата. Любимая дочь — Суворочка была отдана на воспитание в Смольный институт при строжайшем запрете на свидания с матерью.
После того как Екатерина II пожаловала Наташу званием фрейлины, Суворов заволновался: он не мог вынести мысль о том, что его дочь станет жертвой какого-нибудь придворного ловеласа. В конце концов, упрямый полководец забрал свою дочь из Зимнего дворца, со словами «знаю я ваши придворные нравы» и задумался о ее замужестве. Женихов отбирал сам, тщательно оценивая каждого кандидата.
Варвара Ивановна Суворова
Мужем Суворочки, по настоянию отца, стал брат последнего фаворита императрицы — Николай Зубов, ловелас, картежник и пьяница, который впоследствии принял живейшее участие в заговоре против Павла I: именно он нанес роковой удар
табакеркой в висок императору. Суворов был рад породниться с фаворитом. По воспоминаниям очевидцев, на свадьбе у дочери полководец по-армейски приказал молодым: «Приказываю, будьте счастливы».
В 1805 году Наталья овдовела и больше никогда не выходила замуж. С ее именем, между прочим, связан интересный эпизод. В 1812 году в день вступления в Москву войск Наполеона ее карета была задержана французами при выезде из города. Узнав, что перед ними дочь Суворова, французы тотчас пропустили ее, отдав при этом воинские почести.
Сына Суворов все-таки признал после того, как Екатерина Великая во внимание к заслугам полководца назначила 11-летнего Аркадия камер-юнкером к великому князю Константину Павловичу. «Прорыв» в их отношениях случился во время альпийского похода, когда император послал совсем еще юного Аркадия в Италию «учиться у отца победам». Там, высоко в горах, отважный юноша расположил к себе Суворова. Все прочили Аркадию блестяще будущее. Но в 1811 году, во время русско-турецкой войны, он погиб, спасая своего кучера, при переправе через Рымник, ту самую реку, на берегах которой его отец одержал одну из своих блестящих побед. «О, Рымник! — воскликнул сподвижник великого полководца, узнав о случившемся. — Ты дал имя отцу, а гроб сыну!»
Что же касается изгнанной супруги… Она жила бедно в роли приживалки у родственников, почти не показываясь на людях. Покинутой жене полководец назначил мизерную пенсию — сначала 1200 рублей в год, потом — 3000 и очень обижался изумлению знакомых: «Помилуйте, граф, это же сущий пустяк! Сейчас любовниц, отправляемых в отставку, награждают поместьями, приносящими 80 000 дохода». Все ее попытки получить от мужа хоть какую то помощь тот отбивал безжалостно, как атаку противника: сам, мол, должен, а посему помочь не может. Узнав об том, император Павел I потребовал сведения о состояние опального генерала. Оказалось, что тот имеет усадьбу в Москве, 9080 душ крестьян, 50 000 рублей ежегодного оброка и на сто тысяч рублей пожалованных бриллиантов. Возмущенный Павел приказал Суворову немедленно выполнить просьбу жены.
