Она вместе с Виктом сидела на небольшом возвышении; рыцари-джедаи, недавно к ним присоединившиеся — образовывали вокруг них неполный круг: Рурика, Фредтлин, Дорн, Эрран, Шейли и Сэт… Все они замерли, словно каменные изваяния; лишь у Шейли подёргивались кончики пальцев. Бет улыбнулась.

«Ну ещё бы… Столько впечатлений для них. Я, привыкшая к этому, и то порой забываю обо всём, а уж они хлебнули через край».

Осмотревшись, Таллисибет кивнула. Всё выглядело отлично. Флот "Мерн-тринадцать" прибыл к Деварону почти в полном составе. Лишь четыре "Одобряющих" под прикрытием двух отрядов корветов оставались в паре звёздных систем отсюда: тащить корабли, набитые десантом, в непредсказуемый бой… Есть и менее идиотские поступки.

Глубоко вдохнув, она закрыла глаза. Пора было возвращаться обратно. Учитель уже знает, что всё в порядке. Сейчас она лишь часть чего-то большего, и нет смысла в примитивных средствах общения или восприятия; благодаря Силе им доступна скорость мысли и неимоверная слаженность единого организма, единого разума. И то, что видели её глаза, не входило ни в какое сравнение с тем, что она чувствовала, находясь в единой связке с Виктом и остальными.

Комната. Джедаи, находящиеся в ней. Сейчас их мысли едины, но Эстерхази всё-же различает каждого из них. Волнение, азарт — она понимает каждую их эмоцию. Потянувшись, она тихонько касается каждого из них, ободряя и успокаивая. Пожалуй, только она так может, и сейчас она согласна с мнением Йоды, утверждавшего, что она горит как яркая светлая звёздочка. Викт и остальные… Они не такие. Рыцари тоже светлые, но более тусклые, словно на них лежит некая плёнка — отпечатки пережитого. Викт же совсем другой. И светлый, и тёмный. Всё это переплетается в нём, и понять, где начинается одно и заканчивается другое, просто невозможно. Она долго ломала голову над этим, но в итоге решила, что иногда стоит просто принять то, что ты видишь. Иногда она может лишь смотреть. И чем дальше она заглядывает, тем больше перед ней открывается.

Корабль. Тысячи разумных, снующих там и тут, подчинённых одной лишь цели — битва. И не важно, инженер ли это, следящий за показателями реактора, техник, спешащий к месту поломки, или канонир, наводящий перекрестье прицела на вражеский корабль. Поразительное явление, остающееся незамеченным. Корабль словно живой… Где-то среди бессчётных огоньков сияет Асока; тогрута находится в предвкушении схватки. Пилоты рядом находятся в своих машинах, стискивая ручки управления, готовясь в любой момент сорваться в бой.

Краткий обмен мыслями. Ободрение со стороны Бет, и желание вступить в бой от Асоки. Потерпи. Уже скоро. Учитель знает, когда начать. Асока соглашается. Неохотно, но признаёт правоту. Ведь Слияние и Медитации не просто помогают видеть — они помогают заглянуть вперёд, и узнать что будет. Миллионы линий, ведущих к различным вариантам. Чем больше переменных, тем этих вариантов больше. Даже мозгу дроида потребуется время, чтобы разобраться с ними — но тут в дело вступает Сила. Они просто знают, как нужно поступить.

Поразительно… Но стоит только выглянуть за пределы корабля — и сознание уже не может охватить масштаб происходящего. Тысячи кораблей, сотни тысяч разумных… Можно сойти с ума от осознания факта того, что они властны над всем этим. Что они, сидя глубоко внутри корабля, напрямую влияют на исход боя.

Направить руку наводчика, помогая выбрать нужное упреждение — и тот всаживает турболазерный заряд прямо в цель. Вселить в техника уверенность в своих силах — и тот уверенно устраняет неисправность. Помочь пилоту — и тот плавно двигает штурвалом, избегает, казалось бы, смертельного попадания от "Стервятника". И в то же время их помощь не мелочная. Каждый разумный на эскадре ощущает подъём сил, уверенность в победе. Так намного легче сражаться и заглядывать в лицо смерти. Они не думают о худшем. Ведь они сильны, и они победят.

Бет спокойна. Она доверяет учителю. И с упоением смотрит на его работу. Ибо она тоже принимает в этом участие.

***

Асока всегда любила летать. Особенно когда машина слушается каждого твоего движения, безукоризненно выполняя все фигуры пилотажа. Конечно, СИД-Истребитель уступает Перехватчику, но если выкинуть из него гипердвигатель, тем самым облегчив — что Асока вместе с пилотами эскадрильи и сделала — то он становится легче, а значит чуть скоростнее, чуть манёвренее. Да, машина стала лучше. Вкупе с огневой мощью — просто пироженка. Да… В другое время с её лица не сходила бы улыбка. Но не сейчас.

Челюсть сжата. Тело напряжено. Никаких мыслей — только рефлексы. В бою не остаётся ничего другого.

Небольшой поворот головы — и шлем, сделанный для неё на спецзаказ, услужливо выводит изображение её ведомого. Хатт… У СИД-ки отсутствует почти половина левой панели охлаждения. Они уже списали тот фрегат, поражённый их торпедами, но дроиды продолжали вести огонь даже с разваливающегося на части корабля, и один из последних выстрелов зацепил машину Кэйти Дюррон. Та чудом не потеряла управления, но судя по ощущениям Асоки, женщина была ранена. Поэтому, они возвращались обратно на "Гордость", под прикрытием остальной эскадрильи, которая выполнила свою работу.

Вот только на обратному пути на них насели эти поганые "Три-Дроиды". Пришлось крутиться и прикрывать беспомощную Дюррон. Но до дома оставалось уже совсем чуть-чуть…

Едва они приблизились к "Триумфам" на близкое расстояние, Асока тут же связалась с диспетчером:

— Оранжевый-Лидер базе! Запрашиваю экстренную посадку! Медиков в ангар!

— База Лидеру. Запрос подтверждён. В секторе наши Перехватчики. За вами хвост?.. Высылаем звено Бомбардировщиков для зачистки.

— Принято, база. Заходим на вектор, — переключив канал, она обратилась к пилотам эскадрильи, — Нам дали зелёный свет! Будет дождик!

Эта кодовая фраза появилась в этом бою. Ну, а как ещё назвать вылет пары СИД-Бомбардировщиков, барабаны которых оснащены четырьмя пусковыми для противо-истребительных ракет ближнего радиуса действия, и которые он запускает по четыре штуки каждые три-четыре секунды? Самый натуральный "дождь", от которого дроидам-истребителям не уйти.

И точно. Они ещё не успели подлететь к «Гордости» на один километр, как Бомберы под прикрытием Перехватчиков уже спешили к ним. Залп, залп, залп… Протупившие дроиды были уничтожены; уцелевших смахнули с доски "Перехватчики".

— Заходим на посадку! - скомандовала тогрута, — Дюррон, ты первая!..

Посадив Истребитель, Асока живо выпрыгнула наружу, на ходу отстегнув ремни. Раз — и она уже приземляется на покрытие палубы. Где?.. Машина её ведомой обнаружилась в дальнем углу: та оставила отчётливый след на полу. Посадочная команда уже успела залить корпус СИД-ки пожарной пеной. Медики доставали из кабины пилота; среди них Тано заметила тви’лечку Илуну. Асока бросилась к ним.

— Как она?

— Тяжело. Странно, что ещё жива. Но теперь никуда она не денется, — сообщила рыцарь, и как только два клона-медика уложили лейтенанта на носилки, склонилась над ней. Одна ладонь тви’лечки замерла в районе головы, вторая — у правого бока, там, где комбинезон был оплавлен. А затем они засветились.

"Показушница", — мелькнуло в голове у Асоки.

К ней приблизился Райн Страйдер, её заместитель в эскадрильи, только что совершивший посадку.

— Как она? — спросил лейтенант.

— Будет в норме, — ответила тогрута. — Лейтенант, сообщите наверх — у нас выбыл один пилот…

***

Бросив взгляд на приближающиеся корабли Сепаратистов, Ринаун поинтересовался у Ли Норьеги:

— Готовность?

— Десять минут, — отозвалась женщина, не отвлекаясь от тактического стола. — Что там с "Достойным"?

— Секунду… Щиты держатся, корпускуляр на перезарядке. Капитан Морош не запрашивал перестроения. Повреждения устраняются. "Готов продолжать бой".

— Хорошо. Держите меня в курсе…