— С учетом этой опасности все, кто хоть как-то был связан с Росси, попадают под особый контроль, — предупредила Лямбда.

— Духи-наблюдатели, допрос гениев места, считывание вашей ауры — это все станет на год или два рутинными процедурами.

Так что попробуйте изобразить из себя законопослушных граждан. Тренируйтесь, медитируйте, но никаких авантюр. Тебя, Имярек, не предупреждаю. За тобой еще с прошлого раза такой контроль установлен, что впору “Шоу Трумана” переснимать.

— В одну сторону благие намерения, в другую — благие деяния, — кивнула Медея.

Каким образом вновь наполнилась полупустая бутылка? Чудом, наверное. Нас на кухне было пятеро, на два круга в естественных условиях её бы не хватило.

— Я еще месяц назад жила совершенно обычной жизнью, — призналась Алиса. — Но затем кто-то запрограммировал меня на встречу с Имяреком, на коварную ловушку с гарантированным смертельным исходом. И понеслось все вокруг с такой скоростью, будто кто-то спихнул меня вниз по горнолыжному склону. А я совсем ничего не знаю, не понимаю и не умею. Очень дискомфортно.

— Росомаха показала мне первый магический фокус. Начала учить меня самым-самым основам…

Я замешкался, пытаясь подобрать правильные слова.

— Поделилась достаточным количеством подсказок к тайнам, благодаря которым ты еще жив, — подсказала Медея.

— Это было полезное для каждого из вас сотрудничество. И да, познакомь со своей нежитью, наконец…

Эпичный прокол. Привык к тому, что Медее известно все и обо всех и не сообразил, что это не распространяется на девушку без гражданства, которую инициировали в другом секторе.

— Нежить? — моментально отреагировал Ворчун, еще до того, как я повернулся к Алисе.

— Нежить. Невольник. Негр, — процитировала по памяти Лямбда. — Гражданин категории Эн. Условно ограниченный в проявлениях воли практик, обладающий той же полнотой доступа, что и его контролёр.

— Личный вассалитет, — повторно напомнила Алиса.

— На самом деле тут все намного сложнее, — извинился я перед другом, который оказался единственным не имевшим представления о нежити.

— И да, позволь представить тебе Алису. Начало ее магической карьеры чем-то напоминает историю из книжки. Тоже упала, только не в кроличью нору, а вместе со мной. И да, мы только вчера вышли, сильно помятые, из управы. Так что с навыками и представлением о том, как устроен мир, что у меня, что у нее проблемы. Но мои — капитальнее!

Лямбда хохотнула. Медея вежливо улыбнулась. Алиса прижалась к моему плечу в поисках поддержки. Неэффективно, зато доходчиво.

— Ты не мелочишься, Имярек, признаю, — развел руками Ворчун. — Но не стоит и об осторожности забывать. В последнем приключении тебя женило, например.

— Это называется остепенило, Ворчун, — поправила моего друга Лямбда. Чуть позже поймешь на своей шкурке.

Отчего-то эта пикировка напомнила о свидании, которое не было свиданием. Решено! Больше не буду приглашать девушек на кладбище. Очень дурная примета.

Для обучения лучше на природу выезжать. Куда-нибудь на электричке и туда, где поблизости никаких захоронений! Сам знаю, что нет в нашей области таких мест, но так дальше нельзя. У меня же никаких учителей больше не осталось. Родственники учить не могут, а кому угодно доверить свои секреты я не готов.

— У меня есть то, что Росомаха наверняка захотела бы передать тебе на память.

Медея обогнула нашу компанию, каким-то образом, не врезавшись ни в Ворчуна, ни в мойку.

— Мы ненадолго удалимся, не скучайте без нас, — предупредила она Ворчуна с Алисой.

— Все в порядке, подожди меня тут, — на всякий случай продублировал я.

И мы пошли туда, где началась моя беспокойная карьера мага — в спальню.

Пока Медея крутила ручку фальшивой двери изолируя континуум от прослушки, я с ностальгией вспоминал тот вечер, когда меня затащила сюда Росси. Меньше полугода прошло, а сколько всяких событий уместилось в этот незначительный промежуток времени! И это при том, что до болта все шло чинно и размеренно.

— На самом деле, мы с Росси говорили об этом буквально за несколько дней до ее гибели, — начала тем временем хозяйка спальни. — Она что-то знала или предчувствовала, сейчас уже не важно. Но кое-какие распоряжения оставила, попросив сохранить это в строжайшей тайне. Я сейчас рассказываю тебе лишь оттого, что ее последняя воля напрямую касается тебя.

Я осторожно сел в то кресло, сидя в котором прикоснулся к магии, попробовал вспомнить ощущения. Как же прискорбно много мы забываем — даже того, что так судьбоносно…

— Во-первых, Имярек. Запомни внимательно. Если еще раз увидишь Росомаху, постарайся выжить. Возможно, это будет труднее чем кажется.

Увидеть Росси? Неужели магия способна на воскрешение мертвых или где-то помимо соседних секторов и других мирозданий печатники соорудили потусторонний мир?

С этой магией ни в чем нельзя быть окончательно уверенным.

— Во-вторых, держи колоду. Типа на память. Береги её. Росомаха очень просила, чтобы ты, если когда-то и где-то еще раз ее встретишь, вернул её в целости и сохранности. И не спрашивай, что это значит, сама не понимаю.

Медея протянула мне хорошо знакомые карты. Только вот…

— Но это же Таро! Не те самые, я же хорошо помню, что тогда это была обычная колода в пятьдесят две карты!..

Я проверил несколько раз, но старшие арканы ни с чем не спутаешь. Кроме Джокера в обычной колоде нет ничего, что могло бы их напомнить.

— Ты тогда был простецом и потому ничего не замечал, — пожала плечами Медея. — Росомаха использовала для инициаций только эту колоду. Более того, она работала с нею и по другим вопросам.

И тут обман. Я сложил карты в упаковку и убрал в карман брюк. Теперь у меня есть странная последняя воля охотницы за силой, и не менее странная колода, на которую наложен неизвестный мне морок. Очаровательно.

— И в-третьих, Росомаха просила у тебя прощения. За что, так и не сказала. А я решила, что это какие-то ваши личные разборки. Теперь оно больше напоминает шифр или предупреждение.

— Судьба, видно у меня такая, — проворчал я. — Спасать миры от вторжения и прекрасных принцесс от смерти. Ну а не получается спасти, так хоть что-то еще учудить.

— Так тебя в сектора соседней управы занесло? — моментально заинтересовалась Медея.

— А то пропал неожиданно с радаров, и никто даже определить не мог. Дошло до того, что твоя мать мне звонила, интересовалась. Представляешь, коренная самелианка сама заговорила с Магалой!

Перворожденный ты или нет, но с твоим участием мироздание определенно меняется. Жаль, аккумулятор не успел зарядиться с прошлого раза, не получится расспросить о деталях. Ну да ладно, это сплетни и слухи. Главное, не расставайся с колодой. Мало ли.

Я задумчиво посмотрел на свой браслет. Когда-то у меня уже был предмет, с которым никак не получалось расстаться. Ох уж и натерпелся я от него. Интересно, карты внутрь браслета запихнуть можно или нет? А если можно, то как потом их оттуда доставать? Я же и этого не умею.

Вокруг меня с грохотом падают один за другим величественные рояли, от кустов осталось одно название, а играть на свежевыпавших музыкальных инструментах я так и не умею. Даже “Собачий вальс”. Черт побери, даже где у них клавиши не определю…

— Полагаешь, она могла каким-то чудом уцелеть?

Тратить драгоценные секунды приватности на обсуждение не хотелось. А вот Росомаха… если вдруг…

— Во внутренних секторах и Метрополии нашли множество способов обмануть смерть.

Медея задумчиво посмотрела в потолок, затем на плотно занавешенное окно.

— Какой-то из этих способов мог найтись и у нее. Только вот…

Громкий щелчок возвестил о том, что мы снова в обычном континууме.

— Мне достоверно известно, что в “жадной” зоне не работает ни один из них.

Мама пользовалась телефоном лучше, чем отец. Потому я не удивился, когда получил от нее сообщение: “В семь вечера ждем бабушку. Не опаздывайте”