— А если без учета моих преимуществ?
— Неделя жесткой фиксации, три — на восстановление двигательных навыков, еще три на мелкую моторику и подстройку под выбросы адреналина, последовал ответ.
То есть, как ни крути, но три месяца быть Алисе практически беззащитной… нежитью. Я вдруг обнаружил, что это наименование граждан категории Эн воспринимается спокойнее чем невольница. В нем было определенное дистанцирование. Кроме того, с ним меня не мучило чувство вины.
— А зачем эти физические упражнения магам? — неожиданно поинтересовалась Алиса. — Или это часть более обширной тренировки?
Отец довольно улыбнулся. Очевидно, его порадовала сообразительность моей подопечной.
— Маги из вас ещё не скоро получатся, — проворчал отец, направляя меня к тренажерам. — Можно веками пытаться, но так и не стать магом.
Я задумчиво прикоснулся к ноющему бедру, затем к ребрам. Ребра уже не болели, но нагрузки следовало как-то ограничивать. Из всего тренажерного массива подошли только три устройства — ими я и занялся.
— Укрепление тела помогает легче переносить нагрузки, травмы, позволяет качественнее воспринимать сигналы от своего тела, — продолжил папа, протягивая девушке скакалку.
— А чувствительность облегчает освоение работы с маной.
Мы честно выстрадали в спортзале около часа прежде чем наш злобный тренер сжалился над нами и предложил перейти к водным процедурам.
Вспомнив, что Алиса ещё не посещала бассейн, я приготовился любоваться её удивлением.
Все-таки, не каждый день человек готов встречать в двухкомнатной квартире пляж с волнами, водопадом и горячими источниками немного в сторонке.
Однако, в коридоре меня перехватила мама.
— Я где-то читала, что современная молодежь воспринимает свои гаджеты почти что как часть самого себя, — поделилась она со мною, вручая мой телефон.
— Так что больше не теряй.
Вот это сюрприз. Он же был потерян в другой реальности, но как…
— Это точная копия, — ответила мама на невысказанный вопрос. — Работа с пространством, чуть посложнее чем сделать новое помещение.
Если вкратце, то все материальные предметы, которые долгое время остаются в нашем доме — запоминаются и, при необходимости, могут быть восстановлены.
А поскольку в этом секторе твоей симки больше нет, от копирования телефона не появился никаких конфликтов с внешним миром.
Его надо только зарядить. Потери данных… разве что тех, которые ты получал на телефон после выхода из дома, но до попадания в ловушку.
Упс… Включить телефон не удалось, он оказался разряжен. Пришлось сходить в комнату и поставить его на зарядку. Увы, когда открыл трирь в бассейн Алиса уже кайфовала в горячих источниках.
— На днях сообразим, как расшириться, а пока придется малость потесниться, — извиняющимся тоном сказал отец, встречая меня у порога.
— Тут слишком влажно, но много места. Можете переночевать в спортзале: маты плюс спальные мешки не самый комфортный вариант, но это буквально на одну-две ночи… Или как-нибудь устраивайтесь в твоей комнате.
— Я бы предпочла вариант с комнатой, — подала голос Алиса. — Может оно звучит глупо, но это все-таки более естественное пространство.
Лично мне вариант с матами в спортзале казался самым удобным, но очень не захотелось настаивать.
А спустя пару секунд сообразил, что единственный путь из спортивного зала лежит через трирь, то есть даже ради посещения туалета девушке придется просить меня о помощи.
Быть такого не может, чтобы предки не просчитали всю ситуацию с самого начала. Пускай они и шифровались от меня долгие годы, но стиль не спрячешь.
— Комната, значит комната, — согласился я, скидывая лишнюю одежду и оставаясь в одних трусах.
Для бедра было бы лучше выбрать теплые источники, но там, по ключицы в воде, уже устроилась Алиса. Не то чтобы я стеснялся… но да, стеснялся. Симпатичная девушка, с которой какое-то время назад сам был бы не против оказаться в одной постели теперь являлась моей подчиненной. А это абсолютно все портило.
Так что вместо теплых источников пришлось воспользоваться озером. Не ледяным, но сравнительно прохладным.
— В каких-то вопросах Имярек получился слишком человеком, — вздохнул отец мне вслед. — Но тем и интереснее следить за взрослением перворожденного.
— Наверное, у всех хороших родителей есть такое чувство, — предположила Алиса. — Или это справедливо только для людей?
— В пределах одной расы, должно быть, для всех. Просто очень удивительно, когда это происходит с людьми.
Я уже удалился на приличное расстояние, приходилось вслушиваться, угадывать слова. Мне показалось, что папа с одной стороны сильно мною гордится, но вместе с тем все равно расстроен каким-то несовпадением, обусловленным моей человеческой природой.
Только понять бы еще каким, он же сам не признается — пускай я и не подозревал почти всю свою сознательную жизнь, что живу с иномирянами ангельского типа, но уж некоторые черты отцовского характера изучил наверняка.
Несколько раз окунувшись с головой я вылез на пляж. Если дело в неизвестных нечеловеческих чертах, то шансов угадать почти нет. Следовательно, придется как-то общаться с бабушкой. Кстати, о бабушке…
— Пап, а бабушку вы пригласили? Или мы к ней как в прошлый раз пойдем?
Отец вздрогнул, пару секунд подумал и согласился, что лучше позвать Алладо к нам домой.
— Только сразу предупреждаю, за последствия не ручаюсь, — на всякий случай сообщил он.
— То, что нам устроят разнос, оптом и в розницу, это уже неминуемо, а вот каких он достигнет масштабов и чем аукнется…
Алиса похоже не соотнесла грозный образ бабушки и встреченную нами тинейджерку, но на всякий случай тоже напряглась. Сколько ни говори людям про колеса в колесах — некоторые вещи можно прочувствовать, только увидев своими глазами. Я с трудом удержался от улыбки.
— На днях?
— Как получится, — уклончиво пообещал отец и ретировался, оставив нас с девушкой одних.
Зря он это сделал. В том смысле, что мой внутренний конфликт был все еще не разрешен.
Где границы, за которые в данном случае заступать нельзя? И как меня угораздило во все это вляпаться? А тут еще Алиса вылезла из источника закуталась в полотенце и, сделав всего несколько шагов, уселась рядом со мною.
— Мне тут кое-кто, ухитрился объяснить ситуацию понятным языком.
Она говорила вроде как в пространство, не обращаясь персонально ко мне, но кроме нас тут никого не было.
Я же промолчал, ожидая продолжения.
— У человеческой психики есть множество защитных механизмов, — продолжила Алиса. — Подстраивать картину мира под обстоятельства, которых никак не удается избежать, одно из таких свойств.
Из необходимости подчиняться другому человеку вырастает интерпретация, дающая подчиняющемуся такое объяснение, которое будет его устраивать.
В нашем с тобой случае, это будет что-то очень похожее на любовь, с моей стороны. Другие объяснения для меня вряд ли окажутся приемлемыми, прости пожалуйста.
Я вздохнул, но отдал должное Алладо. Кажется, за то время, пока я приводил себя в порядок, бабушка умудрилась расставить все по полочкам.
— Мы обычно не знаем, как именно рождается любовь. Какой-то гормональный всплеск, импринтинг или что-то еще.
Это такой черный ящик, который просто в один прекрасный момент возникает и дальше ты уже живешь с ним внутри.
Если сейчас это произошло из-за магического стечения обстоятельств, то такое объяснение ничем не хуже других. К тому же оно частично переводит наши отношения в более понятную мне область.
Хотя и не делает их легче персонально для тебя.
— Спасибо, Алиса,
Наверное, следовало сказать что-то еще. Но сейчас в голову не приходило никаких слов — все вымело разом.
Невзаимная любовь?
Если ей нужна для того, чтобы остаться в своем уме такая интерпретация происходящего — пусть будет так. А я получаюсь тем, кто по каким-то причинам, которым моя психика еще не нашла такой же защитной интерпретации, эту любовь принимает. Как минимум, на десятилетие вперед.
