— Можете вкратце рассказать, что из себя представляет ваше “мы”? Это избавит нас от лишнего недопонимания.

Я устроился на стуле возле холодильника. Рыжий кот со скучающим видом подошел изучить мой запах и свои шансы получить что-то вкусное.

— А тут все просто, — мгновенно откликнулась Колди.

— По эту сторону живет множество граждан самых разных категорий. Тут даже мигранты классов Эль и Эм встречаются. Они вписываются в повседневную жизнь обычных людей с разной степенью гармоничности.

Что-то их не устраивает, где-то тянет немного нарушить или обойти правила. Печать эти действия фиксирует, но поскольку они не подлежат прямому наказанию, то такие действия лишь сокращают шансы этих граждан на повышение категории.

Когда долго нет прогресса — граждане перестают воспринимать эту сторону как место временного проживания, начинают обустраиваться.

Я вспомнил как модернизировали жилье родители. Дополнительные пространства, трирь, превращение квартиры в локальное место силы… да, при желании даже мигранты могли комфортно устроиться в современном техногенном мире, где о магии читают в дешевых изданиях или узнают из мультипликационных фильмов.

Пускай не у каждого мигранта есть способности именно к управлению пространством, но что-то свое должно же было остаться!

Колди ненадолго отвлеклась на кофе, Шпилька дождалась автоматического выключения чайника и начала возиться с заварником.

— У мигрантов появляются дети, которых те не могут как следует обучать из-за накладываемых ограничений. Это наш основной контингент. Мы, из-за отсутствия гражданства, подчиняемся общим принципам работы печати, а там ряда ограничений на передачу информации и посильную магическую помощь не прописано, — продолжила ведьма, разливая кофе по двум чашкам.

— Сахар класть?

— Одну ложку, пожалуйста.

Колди кивнула и продолжила рассказ.

— Разумеется, на какие-то сильные воздействия нам не хватает сил, умений и так далее. Некоторые вещи делать и вовсе не стоит из-за того, что в будущем предстоит проходить проверку перед обретением гражданства. Но ниша вполне рабочая, хоть на нее периодически претендуют маргиналы с той стороны.

— Обучение, лечение, несерьезная контрабанда, иррегулярные с Бейкер-стрит…

— Примерно так. А еще социализация и поддержка неудачников. Инициацию проходят многие, но подавляющее большинство срывается, забрасывает практику, нарушает технику безопасности или ведет себя вовсе асоциально.

Но есть те, кто работает до полнолетия, тренируется, однако гражданства так и не получает. Им приходится тяжелее всего. Кроме того, на их месте может оказаться каждый из нас — потому мы стараемся как-то их поддержать.

Ну и да, в период от получения паспорта на этой стороне до обретения гражданства на той — какая-то самоорганизация все равно требуется. Трудоустройство, дружественная среда обитания, поддержка единомышленников.

Когда Крокодилыч познакомил с тобой, я полагала, что из тебя выйдет хороший аналитик. На ту сторону без гражданства в нашем городе ходят только трое: я, Крокодилыч и Варлок. Но многие знания приходится выцарапывать по каплям, из оговорок граждан, из их стиля и поведения, которые не блокируются категориями.

Мне показалось, ты подошел бы как нельзя лучше. Но увы, теперь и у тебя есть персональные ограничения на передачу знаний тут и богатые возможности для обретения навыков там.

— А еще у меня есть друг, с которым хочется отправиться куда-нибудь… — протокол безопасности отчего-то не пропустил словосочетание “внутренние сектора”, пришлось поспешно искать синоним. Колди тем временем протянула чашку и с пониманием отнеслась к моему замешательству.

— Куда-нибудь туда. Посмотреть на мироздание как следует. Если бы не случайность, мы искали бы путь туда вместе.

Сигнал домофона уведомил о прибытии Ворчуна. Лёгок на помине.

А вот мысль о том, что целых двадцать с копейками лет будет не разделить с ним впечатления от другой реальности и многих магических навыков — действительно огорчила.

Об этом стоило подумать еще раньше, когда Росомаха перечисляла немногочисленные исключения из правила. Но прочувствовать как следует это препятствие получилось, только столкнувшись с компанией Колди, которая жила с осознанием такого принципиального барьера уже долгое время.

— Ты же можешь рассказать Ворчуну о полнолетии и всем этом? — только и успел спросить я. — Мне в его присутствии на такие темы говорить совсем не получается.

— Срок немного не подходящий, — поморщилась Колди. — Чтобы не было срыва в депрессию и тому подобное, рекомендуют новичка помариновать год или два без ввода представлений о подобных горизонтах. Но ты своего друга знаешь лучше, да и твой пример постоянно перед ним маньячит… Попробую.

Определенно, избавившись от образа эзотерической мафиози, способной отобрать мою авалонскую прелесть, Колди даже начала нравиться.

Целеустремленная, с чувством долга перед подопечными. Ведьма-наставница, гуляющая в потусторонний мир. С того ракурса, который доступен Шпильке, выходит даже романтично.

— Оппаньки! Он и тут уже! — Ворчун картинно всплеснул руками, увидев меня в проходе на кухню, с чашкой кофе и подающего знаки о том, что ситуация под контролем.

Когда-то, несколько лет назад, мы в припадке увлечения теориями заговоров составили себе набор таких вот “масонских” знаков. Надеюсь, Ворчун не перепутает значений — там было несколько знаков с весьма тревожным смысловым наполнением.

Не забыл. Рукопожатие с тайным посланием “понял, все нормально” друг выдал абсолютно естественно.

— У Имярека феноменальная способность оказываться где-либо раньше меня. Если я выиграю в лотерею билет до Парижа, нисколько не сомневаюсь, что он встретит меня в аэропорту Шарля де Голля. С круассанами, причем.

— Да, твой друг вполне тянет на волшебное существо, — заметила Колди. — Я пригласила его сюда из-за пределов реальности.

— Строго говоря, нет, — включая режим зануды отозвался я. — Пригласила сюда ты уже на первом этаже, возле лифта. А до этого просто попросила помочь с пакетами.

— Это было многоэтапное приглашение, — уточнила Колди. — Но заметила тебя там, куда простые смертные не ходят. С какой-то молодой женщиной, причем довольно симпатичной. Я даже на какое-то время задумалась, не поставлю ли тебя в неудобное положение, если окликну.

— В следующий раз присмотрись повнимательнее, — мне приходилось подбирать слова из-за сковывающего гражданского ограничения. Из-за этого речь заметно теряла темп и казалась неуверенной.

— Потому как это моя мать. А где-то там еще отец может встретиться. Мы с ним очень похожи, как говорят.

Вот так из сравнительно нейтральных фраз и приходится составлять реплики. И не скажешь напрямую, что мама с папой выглядят как мои сверстники. К каким финтам пришлось бы прибегнуть, встреть Колди нас с Алладо — и думать страшно. Никому такой “младшей сестры” не пожелаю!

— Спасибо за предупреждение, учту.

Нисколько не сомневался в том, что Колди расшифрует сказанное и на той стороне предпочтет просто попасться мне на глаза, на случай, если это окажусь не я, а папа.

В этом доме табуретка досталась Ворчуну. Шпилька вытащила её из-под стола, согнав с насиженного места кота. После сегодняшних фокусов Олюэн я смотрел на мелких домашних животных с некоторым подозрением, но тут вроде обошлось без потусторонних штучек.

— Куда же тебя на этот раз занесло?

Во что ты вляпался на этот раз. Так должна была звучать фраза Ворчуна, несколько смягченная присутствием двух девушек.

Вместо ответа пришлось вздохнуть. Кофе тоже помог на какое-то время уклониться от ответа. Увы, Колди не вмешалась из-за чего пришлось извиняющимся тоном добавить:

— Есть многое на свете друг Горацио…

К счастью, сработало. Колди отвлеклась от своих размышлений и бросилась на выручку.

— Имярек находится под действием набора ограничений, которые не в состоянии переступить. Этакая магическая клятва, работающая как система разграничения доступа. Из-за неё он не может поделиться очень и очень многим.