— Это было преобразование седьмого уровня, я его впервые провел! — с гордостью в голосе добавил мальчишка.

«И в чем же заключается преобразование седьмого уровня?» — мысленно спросил Вихров, понимая, что мальчишка его скорее всего не услышит. Но тот услышал.

— Я смог перевести неживую материю в сгусток лучистой энергии, — пояснил малец, — причем сделал это на довольно большом расстоянии от объекта!

«А зачем ты это сделал? — все так же мысленно спросил Вихров. — В звездолете были люди и они могли погибнуть. Разве это не… жестоко?»

Он задал последний вопрос и тут же подумал, что у полного супера, даже и всего лишь потенциального, могут быть совершенно иные критерии нравственности. Что ему какие-то там предтечи?!

Но мальчик чуть обиженно ответил:

— У нас абсолютно такая же нравственность, как и у вас, мы же ваше… будущее. И в звездолете никто не мог погибнуть, я хорошо знал его конструкцию, размещение людей и все точно рассчитал! И потом, у нас не было другого выхода, мы эвакуировали зону… ну, ту, которую ты называл детский сад, а вы нам мешали! Вот нам и пришлось вас отвлечь…

«Значит, Дюймовочка не погибла!» — воскликнул Вихров и даже попытался сесть в постели, но тело его почему-то совершенно не слушалось.

— Разве мы можем позволить себе потерять потенциального полного супера?! — очень серьезно произнес мальчишка, потом, помолчав и чему-то улыбнувшись, он добавил: — Вот из тебя мог бы получиться классный супер!

«Я, наверное, уже слишком стар…» — усмехнулся в ответ Игорь и вдруг почувствовал, что в его сердце медленно вползает ужас. Не тот ночной ужас, приносимый сонными неясными кошмарами, не та паника испуга, которую кое-кто принимает за ужас, а самый настоящий, темный ужас безысходности, когда человек осознает свое будущее и понимает, насколько оно страшно и насколько оно неотвратимо.

А мальчик, продолжая молча улыбаться, вдруг начал таять, уходить из его сна, и только перед самым исчезновением его губы слабо зашевелились, и Вихров услышал далекий спокойный голос:

— И не надо бояться… Все очень просто — если ты человек, то ты человеком и останешься, какой бы облик ты ни принял!.. А если ты… монстр, этого не прикроет и самая милая внешность!..

Мальчишка исчез, а Игоря с головой накрыл черный ужас безысходности, и тут он… проснулся.

В каюте было темно, слабо горевший ночник не мог и в малой степени побороть эту темноту, так и оставаясь тусклым, чуть желтоватым пятнышком на ее черном фоне.

Игорь поднялся с постели и прошел в туалет. Умывшись и прополоскав рот, в котором неизвестно отчего появился слабый кисловатый привкус, он снова улегся в постель и попробовал заснуть.

И снова накатило это странное состояние, в котором Вихров, понимая, что лежит в своей постели и спит, одновременно воспринимал свой сон как некую вполне реальную жизнь.

Он летел на «падающей звезде» над мертвой поверхностью Гвендданы. Кабину второго пилота занимал Сергей Бабичев, и Игорь почему-то отчетливо слышал в шлемофоне его хрипловатое дыхание. Впрочем, он почти не воспринимал этот монотонный звук, все его внимание было сосредоточено на поверхности планеты. Под маленькой верткой машиной, совсем близко, проносились пепельно-черные волны праха, из которых то там, то здесь торчали высокие конические холмы с темными отверстиями на вершинах, отблескивающие сколом гранита. Казалось, что планета выдвинула из себя жерла крошечных вулканов и целится в маленького наглого пришельца, нарушившего ее смертный сон.

Вот прямо впереди по курсу появился еще один такой холм, и вдруг Игорь почувствовал, что его машина взята на прицел невидимыми снайперами. И в ту же секунду в шлемофоне раздался голос Сергея:

— Игорь, эта дрянь, прямо по курсу, развернула жерло и «ведет» нашу машину!..

Сам Игорь не мог еще разглядеть, в какую сторону смотрит отверстие на вершине холма, и потому очень удивился предупреждению Бабичева. Он уже хотел спросить, откуда у Сергея появилась такая информация, но в этот момент вершина холма плюнула огнем прямо в «падающую звезду», а сам холм стал неожиданно расползаться вширь!

Вихров легко ушел от сгустка энергии, выброшенного из недр планеты, и в тот же момент увидел, что сквозь расширяющееся отверстие в вершине холма наружу протискивается… орбитальный челнок, переделанный в боевой корабль. На его носу багровой искрой тлел наконечник антенны гравитационной пушки! Игорь рванул на себя штурвал управления, и маленькая машина свечой пошла вверх, пытаясь уйти от гравитационного удара, но игла антенны, странно, невозможно искривляясь, точно отслеживала все перемещения «падающей звезды».

Игорь выполнил подряд три маневра ухода от удара и одновременно хрипло кричал в микрофон:

— Верхоярцев, я атакован, прикрой меня сверху!!! Верхоярцев, ты что, не видишь, у меня на хвосте гравипушка, прикрой меня!!! Толька, сука, я вернусь, от тебя ботиночных пряжек не останется!!!

И вдруг в его шлемофоне раздался странно флегматичный голос Верхоярцева:

— Что ты ругаешься, Вихров, тебе дали капитана, вот сам давай и выбирайся… И нет у тебя на хвосте никакой гравипушки.

Мичман отключил связь, и в шлемофоне Игоря вместо его голоса запищал сигнал отбоя.

«Что за дьявол?! — раздраженно подумал Вихров. — Нет в наших шлемофонах никакого сигнала отбоя!»

Но сигнал продолжал пищать, и, кроме него, вдруг исчезли все окружающие звуки.

Игорь вынырнул из сна в темноту каюты и сразу же понял, что пищит сигнал вызова интеркома. Раздраженно подумав: «Кому это я мог понадобиться?..» — Вихров протянул руку и включил модуль связи. Экран дисплея осветился и на нем появилась веселая девчачья рожица.

«Железный Феликс?!» — удивился про себя Вихров, а корабельный комп, предупреждая вопросы капитана, пропищал тоненьком голосом:

— Тебе срочный вызов!

И исчез. А вместо него на экране появилось серьезное лицо… доктора Отто Каппа!

Игорь ошарашено уставился на это изображение, не в силах понять, откуда оно взялось, и тут это серьезное лицо… улыбнулось.

— Я понимаю, насколько неожиданно появляюсь перед тобой, предтеча, но не мог заранее тебя предупредить о своем появлении, так что… рад тебя приветствовать на борту «Одиссея».

— Но!.. Как?!! — едва смог выдавить из себя Вихров.

— Все очень просто, — ответил Капп. — Ты говоришь с частью программы, которую я составил и предложил вашему корабельному компьютеру. Сейчас он ее… усваивает…

— Но каким образом?! — воскликнул Вихров.

— Да, это было сложно… Очень сложно! Но ты, кажется, не слишком рад видеть меня?

— И зачем вы это проделали?! — спросил Вихров, не обращая внимания на последний вопрос профессора. Он немного успокоился, по крайней мере настолько, чтобы взять себя в руки и не кричать, однако тревога не покинула его, она словно перешла из сна в явь, а теперь на него начал наползать и испытанный им во сне ужас. Он пока еще плохо представлял, что может наделать введенная полным супером программа, но ничего хорошего от нее ждать не приходилось.

А лицо профессора снова стало очень серьезным.

— Ты задал очень правильный вопрос, — произнес он, глядя прямо в глаза капитану. — Конечно, я мог бы и не показываться тебе, пока все не было бы закончено, но мне подумалось, что будет правильным, если кто-нибудь из команды звездолета будет понимать, что происходит. Тебя я успел достаточно хорошо узнать, ты молод, умен, отлично знаешь звездную навигацию, так что ты вполне подходишь для выполнения моего плана…

— А почему вы решили, что я соглашусь выполнять ваш план?! — холодно поинтересовался Вихров, перебив профессора.

— Просто тебе некуда будет деться, — очень серьезно ответил Отто Капп и вдруг поднял руку, словно останавливая другие вопросы капитана. — У меня не слишком много времени, но остатков моего ресурса должно хватить на то, чтобы ввести тебя в курс дела. Так вот! Все, что я рассказал тебе во время нашей последней встречи, самая чистая правда, от начала до конца… Однако это не полная правда, и сейчас я доскажу тебе остальное.