— Однако вернемся к твоим делам… Ты просил об испытании, что ж, я испытаю тебя, но сначала ты должен поговорить с…

Тут голос неожиданно оборвался. Несколько минут дважды посвященного волхва окружала полная тишина, а затем зазвучал совершенно другой голос, мужской, сразу же показавшийся Ратмиру знакомым:

— Ты вырос, волчонок… Ты стал настоящим мужчиной… Но я не рад тебя видеть, ты пришел на Звездную тропу слишком рано, а значит, ты был не слишком ловок или не слишком осторожен… Кто и как тебя… убил?..

Несколько секунд Ратмир молчал, пытаясь вспомнить, кому принадлежит этот голос, а затем медленно проговорил:

— Меня никто не убивал, уважаемый… Я пришел на Звездную тропу добровольно, я хочу, чтобы Мать всего сущего испытала меня…

— Третье посвящение!.. — догадался его невидимый собеседник и задумчиво добавил: — Ты действительно вырос, волчонок!..

Последовало короткое молчание, а затем Ратмир осторожно, чтобы не попасть ненароком в неудобное положение, спросил:

— Уважаемый, мне знаком твой голос, но я никак не могу вспомнить, где я мог его слышать?..

— Я покажу тебе, каким ты мог меня видеть… — неожиданно отозвался голос, и перед внутренним взором дважды посвященного волхва возникло призрачное, словно штриховой рисунок на стекле, лицо. Буйная, совершенно белая грива обрамляла высокий лоб, прорезанный глубокими морщинами, и переходила в столь же буйную белую бороду. Лицо со впалыми, в склеротических прожилках щеками выдавало глубокую старость, но темные, умные, с острым блеском глаза и воинственно изогнутый нос показывали все еще неукротимую внутреннюю энергию их обладателя.

Только секунду Ратмир вглядывался в это лицо, и память тут же подсказала ему:

«Вершитель!!! Вершитель Марк, предшественник теперешнего Вершителя Кануга!»

Ратмир видел его только раз, когда Марк, уже отошедший от дел и сдавший пост главы Совета посвященных своему преемнику, прощался с младшими учениками университета перед своим отъездом на родину. Но дважды посвященный волхв до сих пор помнил это прощание и тяжелую, морщинистую руку бывшего Вершителя на своем плече!

— Ты меня вспомнил… — проговорил Марк, и в его голосе чувствовалось удовлетворение. — А теперь изложи мне… свою главную заботу.

И снова наступило короткое молчание, но теперь уже Ратмир придержал разговор, раздумывая, как ответить на, казалось бы, простой вопрос собеседника.

— Я нашел в своей стае маленького мальчика… извержонка… — начал он осторожно, словно ступил на тонкий лед. — Его зовут Вотша, и он правнук Вата, одного из наших самых знаменитых воинов. Вата лишили многоликости… — Тут Ратмир вздохнул и продолжил быстро, не раздумывая и не осторожничая более: — Вата лишили многоликости, потому что его любила моя сестра и потому что он мешал стать вожаком стаи моему брату, Всеславу, внуку прежнего вожака! Возможно, сначала именно поэтому меня заинтересовал извержонок, и я… заглянул в его будущее. Так я узнал, что этот маленький изверг может стать причиной гибели всего нашего Мира или средством возвеличивания приютившей его стаи. Я уговорил брата, вожака стаи восточных волков, забрать Вотшу в княжий замок и… приручить его, привязать к княжеской семье…

— Значит, волчонок, ты умеешь заглядывать в будущее… — перебил его Вершитель Марк и после короткой паузы спросил: — И ты решил использовать свое умение для возвеличивания родной стаи?..

— Нет… — не раздумывая, ответил Ратмир. — Это не главное, хотя я и не противился бы возвеличиванию родной стаи. Но главное — я хотел сохранить наш Мир… Может быть, он не слишком хорош, может быть, в нем много зла и несправедливости, но он наш, мы еще можем попробовать его исправить, сделать светлым и справедливым для… всех! Поэтому я решил… в какой-то мере… изолировать Вотшу от Мира, может быть, приручить его к Миру, к моему Миру. Ведь если извержонка уничтожить сейчас, в наш Мир наверняка будет послан другой…

— Ты читал Первое Пророчество?.. — снова перебил его Вершитель, и на этот раз в его голосе проклюнулась тревога. — Ты знаешь о… Разрушителе?!

— Н-е-е-т… — растерянно протянул Ратмир и после секундной паузы задумчиво добавил: — Так, значит, есть пророчество о… Разрушителе?..

— Есть, — ответил Марк, — и ты с ним познакомишься, если Мать всего сущего отпустит тебя обратно в Мир.

— Я надеюсь пройти ее испытание, — не слишком уверенно проговорил дважды посвященный волхв. — Правда, мне еще надо достать какое-то материальное подтверждение моего пребывания на Звездной тропе…

— Хм… — В этом междометии можно было почувствовать задумчивую иронию. — Материальное подтверждение твоего пребывания на Звездной тропе?.. Право, не знаю, что материальное можно найти на Звездной тропе?.. — Голос Вершителя на секунду замолк, а затем Марк вдруг проговорил с некоторой усмешкой: — Хотя, возможно, я смогу тебе помочь. Если ты вернешься в Мир, у тебя будет доказательство того, что ты побывал за гранью Бытия. Они должны будут вспомнить эту… Вещь!..

Ратмир не совсем понял, что имел в виду Вершитель, но переспрашивать не стал. Вместо этого он пробормотал:

— Я благодарю тебя за помощь, Вершитель Марк…

— Не надо его благодарить, — неожиданно раздался уже слышанный Ратмиром женский голос. — Он и должен был тебе помочь!

Затем последовала секундная пауза, и голос продолжил:

— Дважды посвященный Миру Ратмир, из стаи восточных волков, ты прошел мое испытание, ты смог доказать, что твои помыслы направлены на благо Мира, в котором ты обитаешь, а значит, ты достоин высшего посвящения. Однако задача, которую ты сам на себя возложил, усложнилась… Смотри!

В следующее мгновение охватившее Ратмира звездное небо исчезло, ему показалось, что он в облике ивача парит высоко над утренней землей, а под ним, по рассветной степи мчится бешеным аллюром вороной конь, неся на своей спине маленького, хрупкого всадника. Сначала Ратмир решил, что это скачет какая-то женщина, но высота его полета вдруг рывком уменьшилась, всадник приблизился, и волхв понял, что по степи скачет… мальчишка… нет, скорее юноша лет пятнадцати. Теперь он наблюдал эту скачку чуть ли не от самой земли, он видел и добротную одежду мальчишки, и меч у него на боку, и то, что никаких припасов у него с собой нет… Скоро этот странный всадник достиг опушки небольшой рощи и скрылся под кронами деревьев, а степь снова начала удаляться от Ратмира, как будто он поднимался вверх, к свежему безоблачному утреннему небу. Оказавшись на невозможной высоте, Ратмир окинул взглядом открывшееся перед ним пространство и далеко на северо-востоке увидел большой город. Серые стены замка вставали на высоком обрывистом берегу реки, а под ними раскинулось море домов, домиков, домишек, сараев… Что-то знакомое почудилось Ратмиру в этом нагромождении жилищ, обступивших высокие стены замка, но он не мог сразу вспомнить, что это за город.

Всего пару минут разворачивалось перед его внутренним взором это видение, а затем все исчезло, он опять оказался посреди темного пространства, расцвеченного мириадами разноцветных звезд. B то же мгновение снова зазвучал женский голос:

— А теперь, Ратмир, волк из стаи восточных волков, трижды посвященный Миру, возвращайся в свой мир! Я не буду тебя удерживать, но вернуться ты должен сам!.. Если сможешь.

Голос смолк, а Ратмира охватила паника — возвращаться в Мир! А каким образом он сможет это сделать?! Он ушел в небытие, выпив слезу Матери… выпив яд! Каким же образом можно изгнать из своего тела этот яд?! И возможно ли вообще восстановить свое отравленное тело?!

Впрочем, эта растерянность длилась всего несколько секунд, многолетняя психологическая тренировка и здесь помогла успокоиться и привести мысли в порядок. Ратмир в деталях представил свое тело, лежащее на полированном камне в обители Матери всего сущего. Он словно бы снова увидел его из-под купола пещеры, беспомощным, обездвиженным, лишенным жизненной энергии!.. Но одновременно с этим он вспомнил и то, как в степи, накрытый темной летней ночью, он впитывал всем этим, сейчас мертвым, телом бесконечную энергию живой Земли, как каждая мышца, каждая жилка его тела омывалась этой энергией, наполнялась ею, очищаясь от яда физического напряжения и напряжения страстей.