Громом среди ясного неба прозвучал голос Богородцева:

– Илья Евгеньевич, а что за эксперименты с участием дочери вы ставили в понедельник?

В салоне машины раздался громкий треск, ученый муж с удивлением посмотрел на подлокотник, который он с корнем оторвал от сиденья. «Референт», сидевший спереди, хмыкнув, отвел настороженный взгляд от «разрушителя» и посмотрел на олигарха. Богородцев осторожно забрал у директора института ненужную теперь деталь интерьера автомобильного салона и положил ее на пол.

– Можете не отвечать.

– Я искал Андрея, – прохрипел Илья Евгеньевич.

– И нашли, я знаю.

Керимов бросил на сиденье черную кожаную папку:

– …И, похоже, опять потерял… – он посмотрел на выпавшие из папки листы бумаги. – Вряд ли госбезопасность даст возможность заниматься личными изысканиями.

Богородцев хотел задать ученому еще один щекотливый вопрос относительно его младшей дочери, но, видя реакцию последнего на предыдущий, поостерегся.

Илья Евгеньевич вновь отвернулся к окну. Нервишки вкупе с напряжением последних дней доведут его до инфаркта. Ольга говорит, чтобы он не волновался. Как тут не волноваться, если в том чертовом магическом мире творятся страшные вещи? Керимов до белизны в костяшках сжал кулаки, увидеть такого Андрея он не ожидал, никто не ожидал, может быть, кроме Ольги…

Россия. Н-ск. Два дня назад…

– Сворачиваемся. – Олег Чуйко, чуть ли не подпрыгивая от нетерпения, вымелся из помещения. Хлопнувшая дверь отрезала его от громогласного хохота друзей. – Коз-з-лы безрогие, – ругнулся Олег в пустоту.

– Пап, – донеслось со стороны главного экрана, – а зачем здесь такой большой телевизор?

– Это главный экран.

– Как у космонавтов?

– Да, Оля, как у космонавтов.

– Здорово!

Из-за серверных стоек показалась голова шефа. Чуйко плюхнулся в кресло второго оператора установки. Не успел сухопарый зад Олега продавить кожаную обивку сиденья, как, опережая отца, в операторскую часть зала вбежала Ольга.

Как она похожа на свою старшую сестру! Жаль, глаз из-за солнцезащитных очков, надетых девочкой, не рассмотреть. Олег непроизвольно сглотнул и оглянулся на выходящих из комнаты приема пищи ребят: у-у-у, черти полосатые. Вечером подколок не оберешься. Приподняв правую бровь, Алексей остановился на половине дороги, стрельнув взглядом на дочь шефа и замершего в кресле Чуйко, он подозвал к себе Сашка и что-то горячо зашептал тому на ухо. Очкарик сделал попытку оглянуться – и получил легкий подзатыльник. Слушая «вожака», Сашок кивал головой и ухмылялся. Ухари лохматые, уже что-то задумали.

Чуйко скосил взгляд на монитор, где в черной плоскости отключенного экрана отражались Ольга и вошедший в зал шеф. Олег вздохнул – вот черт его дернул по пьяной лавочке сболтнуть Ремезову, что ему нравится Ирина Керимова. Перебрали они, однако, на Рождество, отмечая светлый праздник и удачный запуск установки. Олега тогда потянуло на откровения. Алексей слушал друга и поддакивал с умным видом. Услыхав про дочь шефа, он икнул и с самым глупым видом поинтересовался: а где герой-любовник мог познакомиться с такой перспективной леди? Друг не знакомился? Тогда откуда возвышенные чувства? Видел фотографию? Тут Алексея пробила икота. И где, интересно, раздают фотки нс-ких красавиц? Олег пояснил, что в кабинете шефа половина столика с принтером заставлена рамками с фотографиями. Ремезов перестал икать. Почесал зад и согласно кивнул, мол, да, есть такое дело, босс половину кабинета фотками уставил, и сделал круглые глаза: выходит, его друг влюбился по фотографии? В двадцать восемь лет? «Ну да!» – ответил Чуйко и потянулся за пивом, в этот момент ему было не до зажегшихся в глазах Алексея ехидных огоньков. На сегодняшний день только глухой и сам шеф не знали о безответной любви одного молодого и перспективного сотрудника к начальственной дочке… Хотя тугоухостью Илья Евгеньевич не отличался и знал все циркулирующие в коллективе слухи, возможно, и этот слушок не обошел его стороной, но виду он не подавал. Гарбузов у ветреной Ирины с избытком, запустит каким потяжелее в Чуйко, а ему нужен сотрудник с ясной головой и думающими мозгами… Эх, молодо-зелено.

– Готовы, братцы-кролики? – обращаясь к главному «бандерлогу», спросил Керимов.

Алексей встал по стойке «смирно» и гаркнул на весь зал:

– Так точно!

Губы начальства изогнулись в грустной усмешке:

– Отвечать надо «всегда готовы». Хотя о чем я? Поколение пепси пионерии не знало. Так что с готовностью?

– Минут через тридцать можно будет начинать.

В зале появилось новое действующее лицо:

– Добрый день всей честной компании.

– Здравствуйте, дядя Гена, – первой с вошедшим человеком поздоровалась Ольга.

– День добрый, Петрович. – Илья Евгеньевич пожал костистую ладонь Геннадия Петровича Мазуренко, старого друга и коллеги, с которым начинал работать еще в восьмидесятых и привлек к разработкам, когда нежданно-негаданно темой заинтересовался большой бизнес в лице Богородцева. Как и откуда олигарх узнал о секретных исследованиях, было не суть важно, главное, что он дал деньги на продолжение оных. – По какой причине задержка?

Представитель старой гвардии сурово посмотрел на молодежь, начавшую шаркать ножками и опускать глаза долу.

– Наши орлы всю солярку для дизелей профукали на выходных. Цыц, нечего тут руки заламывать, – одернул Петрович Алексея, готового разродиться оправданиями. – Сейчас бензовоз топливо в емкости сольет, и можно будет начинать.

– Весь расход мы отметили в журналах, – вставил-таки слово Ремезов.

– Вставил бы я тебе по первое число, – пробухтел Мазуренко, – да дети тут. – Алексей подмигнул Ольге и состроил уморительную гримасу, девочка прыснула со смеху. – Чем рожи корчить, займитесь лучше тестированием. Илья, отойдем на минуту.

– Зачем Ольгу привел? – с порога спросил Петрович начальника, с которым наедине они были на «ты». Керимов немного протянул с ответом, покусал губы, но требовательный взгляд коллеги и старого друга не оставлял выбора, тот ждал ответа.

– Гена, можешь мне верить, можешь – нет, но у Ольги проснулись экстрасенсорные способности. Я хочу привлечь ее к поиску Андрея.

– Да-а, видимо, сильно тебя припекло. – Мазуренко сочувственно посмотрел на товарища: – Ты сам себе-то веришь?

Керимов усмехнулся:

– Более чем, Петрович! – На лице собеседника проступило неподдельное изумление. – К сожалению, – тихо добавил Керимов. – Давай замнем тему, у тебя будет возможность убедиться. Прошу только об одном: из зала ничего не должно уйти на сторону. Проинструктируй наших обезьянок и старичков.

– Ладно, посмотрим, что выйдет из твоей авантюры, – сказал Петрович и резко подскочил на месте. Бон, которого Ольга оставила в отцовском кабинете, бесшумно подошел к гостю сзади и ткнул того носом в правую ладонь. Мазуренко, не ожидавший увидеть за спиной громадного пса, отпрыгнул метра на два. Илья Евгеньевич рассмеялся. – Сам дурак и шутки у тебя дурацкие, дите, блин, – раздалось из-за полуприкрытой двери начальственного кабинета, «старый гвардеец» ретировался из помещения быстрее мухи.

Бон виновато вильнул хвостом и убрался в указанный хозяйкой угол. Керимов, встав со своего места, прошел к лежанке и погладил кобеля.

– Что скажешь, старина? Получится у нас? – спросил он у пса. Вместо ответа тот лизнул его в подбородок и пару раз подмел хвостом пол. – Спасибо за поддержку.

В зале царила упорядоченная суета. Операторы закончили предварительное тестирование и ждали команды на запуск. Илья Евгеньевич поискал взглядом дочь. Ольга сидела в его кресле и с интересом наблюдала за работой отцовских подчиненных. Ученые, завидев начальство, разбежались по закрепленным регламентом местам. Ремезов отдал привычный, набивший оскомину, рапорт о готовности к пуску. Керимов подкатил к своему терминалу второе кресло и сел рядом с дочкой.

– Запуск.

– Есть запуск! – продублировал команду Алексей.