– Проходите, господа, присаживайтесь. Чай? Кофе? Подогретого вина со специями?

Все разом попросили с морозца подогретого вина, и я приказал приготовить глинтвейн. В принципе все и так готово было – осталось только подогреть.

Когда все расселись, я раздал им свои визитные карточки для гражданского обихода, где отсутствовали мои военные чины:

По виду генерала, по тому, как он вертел в руках мою визитку, я понял, что тот не знал, что я камергер и воспитатель молодого графа. Чувствовалось, что мое камергерство его несколько обескуражило.

Сам я сел во главе стола напротив генерала. Дождался, когда горничная принесет всем глинтвейн, и спросил:

– Итак, господа, что привело столь блистательное столичное общество в наши скромные предгорья?

– Инспекция военных предприятий… – слегка запнулся генерал и через некоторую паузу добавил: – Дорогой барон. В том числе и ваших. Позвольте мне представить вам моих спутников.

И после моего благосклонного кивка стал называть их, а те, приподнявшись со стула, кивать мне.

– Барон Бойсфорт и мастер Каноп, аудиторы Имперского министерства финансов. Мастер Кнопик, инженер-сметчик. Барон Карушверт, асессор Имперского министерства промышленности.

– Инспекция? – переспросил я, когда церемония представлений закончилась.

– Именно так. Инспекция того, как тратятся деньги, выделяемые частным фабрикантам из имперской казны на военные нужды, – подтвердил князь.

– А при чем тут мы? – поднял я правую бровь.

– Фирма «Гочкиз» получила от империи большие преференции и субсидии на программу выпуска пулеметов системы «Гоч-Лозе». Вы же не будете этого отрицать?

– Не буду.

– Вот мы и проверим, как эти деньги расходуются.

– А при чем здесь завод во Втуце? Я не понял. Программа «Гоч-Лозе» осуществляется на заводе в Будвице.

– Но завод во Втуце, насколько я помню, филиал завода в Будвице, – парировал князь.

– У вас устарелые сведения, генерал. С того момента, как только завод во Втуце стал работать по заказам казны Рецкой марки, нам пришлось провести по требованию его светлости реорганизацию, и теперь завод во Втуце имеет форму дочернего предприятия концерна и автономного юридического лица, самостоятельного в своей хозяйственной деятельности и не отвечающего по обязательствам завода в Будвице. Так что как минимум за этот стол требуется пригласить казначея герцога. До начала любых переговоров. Так как рецкий завод работает по заказу герцогства и обеспечивает пулеметами рецкие горные бригады. Мы здесь ни медяка не истратили имперских субсидий.

Да… Рейдерский наскок у имперских деятелей явно не проработан. На шарап работают в надежде, что провинциальный фабрикант сразу сдуется от самого лицезрения больших персон. А тут облом… суровая охрана с ручными пулеметами и я, которого вроде здесь быть не должно… Я же на фронте дирижабли ломаю. Контуженный валяюсь после катастрофы, окруженный медицинскими светилами.

– Так что, господа уважаемые аудиторы, – продолжил я, – сначала вы должны утрясти этот вопрос во Дворце. Допущены вы к нашей бухгалтерии будете только после приказа из Дворца и только по субсидиарным деньгам герцогства. Все остальное, простите, тайна частной собственности. С аудиторами мне все понятно, генерал. Но что здесь делают инженеры?

Князь в очередной раз поморщился от моего обращения «генерал», но ведь он и сам не титулует меня «его превосходительством» как камергера. Так что терпи.

– Они должны дать заключение о возможности расширения производства и возможностях его удешевления.

– Вот как? – удивился я. – А может, им еще и «ключик дать от квартиры, где деньги лежат»? Тем более, насколько я помню, станковые пулеметы «Гочкиз», которые здесь производятся, так и не поставлены вашим ГАУ[123] на вооружение имперской армии. А от герцогских войск к нам претензий и рекламаций не поступало.

Сделал длинную паузу и добавил:

– Простите, генерал, но нахождение посторонних инженеров в столь щепетильной комиссии на секретном предприятии я могу рассматривать только как промышленный шпионаж.

– Что вы себе позволяете, мальчишка! – взвился инженер-сметчик, вскакивая со стула.

– Вы дворянин? – спросил я его спокойным тоном.

– Нет, – брызнул он на меня разъяренным взглядом и заявил гордо: – Я имперский гражданин.

– Тогда рекомендую вам безотлагательно покинуть мой дом – дом имперского рыцаря, пока вас из него не выкинули, как пьяного невежу из трактира, в ближайшую лужу. Вон!

– Барон, мне кажется, вы погорячились, – произнес князь примирительным тоном.

– Ваше сиятельство, вы в своем доме позволяете так себя вести незнакомым людям по отношению к вам?

Князь недовольно крякнул, но промолчал.

– Вот то-то же, – произнес я и повернулся к инженеру, который все это время стоял и смотрел на князя, видимо ожидая от того команды. – Вы еще здесь? Вам, наверное, неизвестно, что полагается в этих горах гостю за оскорбление хозяина дома?

Повернулся к двери во внутренние покои и крикнул:

– Зверзз!

Тот моментально высунул голову в приоткрытую дверь с вопросом в глазах.

– Прикажи своим мальчикам со всей обходительностью вывести этого гостя за пределы моих владений, – и показал на инженера, чтобы не попутали гостей ненароком.

Мальчики появились сразу же. За прошедшие полгода они здорово вытянулись и раздались в плечах на хорошей кормежке и свежем воздухе.

Один подошел к вешалке, где возникшая из ниоткуда горничная подала ему пальто, шляпу и трость инженера. А второй, с полупоклоном вежливо показав рукой, направил гостя.

– Ваша милость, выход у нас вон там.

Взбешенный инженер, видя уставленный в столешницу взгляд генерала, который даже не собирался приходить ему на помощь, гордо вскинув голову, прошел к входной двери, не говоря больше ни слова. Мальчишки Зверзза помогли ему надеть пальто, подали ложку для галош и шляпу. Открыли дверь и вышли вместе с ним наружу, не отдавая пока ему трость.

Князь Урагфорт сидел, плотно сжав губы и спрятав кулаки под столешницу.

– Ну не вызывать же мне его на дуэль, ваше сиятельство? – заявил я оправдательным тоном. – Слишком много чести для него будет.

Князь кивнул, соглашаясь. Все-таки сильная это штука – аристократическая солидарность.

– А вы как считаете, ваша милость? – обернулся я к асессору.

– Вы в своем праве, барон, – буркнул тот нейтрально.

Вошли Зверззовы пацанчики и доложились:

– Ваша милость, ваше приказание выполнено. Гость-невежа препровожден за пределы вашей земли.

Я их отпустил мановением руки, и старший из Зверззовых помогальников, проходя мимо стола, мне озорно подмигнул.

Ох как бы не перестарались они на общинной земле. Впрочем, на нашей мостовой если и есть лужи, то мелкие. Хорошо в свое время брусчатку уложили.

Когда мои «казачки» выходили из холла в покои, между их ног ловко протырился пятилетний граф Риестфорт, размахивая деревянной сабелькой с криком:

– Кто обижает моего верного слугу – тому жить надоело! – и грозно махнул крест-накрест своим оружием.

– Ваше сиятельство, – принял я строгий вид воспитателя. – Почему вы в такое время не в постели? Вам предписан в середине дня тихий час.

– Но, Савва, сам бы попробовал спать днем… – возмутился малолетний нарушитель режима, опершись на свое деревянное оружие.

– Все в детстве спали днем, – соврал я.

– А когда мы жили в поместье, то нас никто не заставлял спать днем. Даже отец.

С поклоном вошла строгая Альта, взяла своего сына поперек туловища и унесла с извинениями.

А тот все кричал, размахивая саблей за ее спиной:

– Все равно я спать днем не буду!