И, конечно же, будь Крейн на своем месте, ничего подобного не случилось бы!

Растерянный и злой, Хаген вернулся к кораблю и застал на причале весьма неожиданного гостя: слуга Тори Краффтера передал ему приглашение в одну из самых дорогих таверн, расположенных в богатой части Эверры, недалеко от Ласточкиного гнезда. Пересмешник отыскал бы подходящий предлог, чтобы отказаться, а вот Марко Эсте пришел в восторг и заторопился к магусу, чье внимание к шкиперу торгового судна было чем-то из ряда вон выходящим. На пути к месту встречи Хаген мысленно взывал к Крейну, хотя и понимал, что, даже если тот объявится, его собственная участь не станет легче. Феникс мольбы о помощи не услышал – слишком тонка была связующая нить.

Заведение, в котором Тори Краффтер поджидал своего гостя, называлось «Улыбка судьбы», и Хаген отчего-то усмотрел в этом дурное предзнаменование. Но ему не впервой было прятать истинные чувства, поэтому порог таверны переступил шкипер Эсте, которому случалось и раньше договариваться о важных сделках в подобных местах. Он был заинтригован, но не более того.

Одетый в белое слуга склонился перед гостем, едва тот вошел:

– Мастер Эсте, вас ждут. Прошу, следуйте за мной!

Нос пересмешника тотчас же ощутил дразнящие запахи; из-за полуприкрытых двустворчатых дверей лилась тихая музыка, и нежный голос невидимой певицы что-то вещал о несчастной любви. Здесь все было продумано до мелочей: таверну можно было навестить и покинуть незаметно для остальных посетителей, поскольку, кроме общего зала, существовал еще один, разделенный на маленькие комнатки. Хагена провели именно туда; в одной из этих комнат сидел Тори Краффтер и курил трубку. Он совсем не был похож на того высокомерного и жестокого магуса, с которым шкипер Эсте повстречался два дня назад, и отчасти добродушное выражение лица объяснялось тем, что в аромате табака чувствовался еле ощутимый оттенок… блаженства. «Интересно, – подумал оборотень, – как давно у него вошло в привычку одурманивать разум перед важной беседой?»

– Марко, как я рад вас видеть! – приветливо сказал магус, жестом предлагая гостю присесть. – Тяжелый день, да? На вас лица нет.

– Да, много забот, – Хаген неопределенно пожал плечами. Краффтер, судя по всему, был превосходно осведомлен о том, чем сегодня занимался шкипер «Верной», так что вдаваться в подробности не стоило. – Я несколько недель провел в море и отвык от портовой суеты.

– Конечно-конечно, – Тори понимающе улыбнулся. – Море… молодая девушка на борту фрегата… какие уж тут дела? А вы, мастер, превосходно держите корабль в узде, если отважились взять на борт женщину. На такое способен далеко не каждый навигатор!

– Вы забыли, она моя родственница, – ответил Хаген так непринужденно, как только мог, хотя едва не стучал зубами от страха. – Чувство братской любви еще никогда не вызывало ревности у фрегата.

– Да, и эта родственница провела на борту «Верной» всю предыдущую ночь, хоть вы и сняли для нее роскошный номер в гостинице… – проговорил Тори, откинувшись на спинку скамьи. Он смотрел на своего гостя взглядом сытого кота. – Мастер Эсте, прошу – отведайте мое угощение. Это все приготовил здешний повар – правда, он старался угодить моему вкусу, но вы наверняка бывали в Канаресе?

Хаген лишь теперь заметил, что блюда на столе и впрямь необычны для здешних мест: странный серовато-коричневый сыр, плоские лепешки вместо хлеба, нарезанное тонкими ломтиками мясо… Все это, судя по запахам, пробивавшимся сквозь аромат, было обильно сдобрено пряностями и как нельзя лучше подходило для того, чтобы отравить или усыпить даже пересмешника, мастера ядов.

Оборотень перевел взгляд на плеть, которую Тори снял с пояса, но положил рядом с собой, на расстоянии вытянутой руки.

– Очень интересно, – сказал он и, взяв одну лепешку, надкусил ее. Она оказалась приятной на вкус и запах. Никаких посторонних примесей не чувствовалось, но это еще ничего не значило. – Вы так любите все восточное… Должно быть, вам приходится много времени проводить в тех краях?

– Да, случалось. – Во взгляде Тори промелькнула настороженность. – Почему вы спрашиваете?

Хаген пожал плечами с деланым безразличием:

– Обычное любопытство, не более того. Знаете, иногда человек так привыкает к какому-нибудь острову, что стремится сохранить его частичку, куда бы ни пошел. Моя родственница, к примеру, везде возит с собой ручного ларима, он напоминает ей… э-э… о родных местах. А восточная кухня… и ваше оружие… они, взятые вместе, наводят на некоторые ассоциации, мастер Краффтер. Очень странные ассоциации, я бы даже сказал.

Рука Тори дрогнула.

Было сложно представить себе этого щеголя где-нибудь в дремучем лесу, вдалеке от роскошных таверн с умелыми поварами и отдельными кабинетами для особо важных гостей; еще менее вероятным казалось, что его изящные руки с тонкими, почти музыкальными пальцами способны управляться с тяжелой плетью. Но если плеть сама по себе еще могла быть прихотью богатого магуса, возжелавшего как-то отличиться от себе подобных, то в сочетании с тягой к канаресской кухне она безошибочно указывала на то, что племянник лорда-искусника занимается торговлей гроганами – делом весьма прибыльным, но одинаково непрестижным в глазах детей и неба, и земли.

«Интересно, – подумал Хаген, – знает ли об этом сам лорд Вейри?»

– Вы не перестаете меня удивлять, мастер Эсте, – сказал Тори с улыбкой, которая показалась Хагену хищной. – Хорошо! Раз мое маленькое увлечение вам теперь известно, давайте говорить начистоту. Шкипер, вы не тот, за кого себя выдаете!

В этот миг Хаген почувствовал, как все связующие нити взволнованно дрожат. Все до единого матросы «Невесты ветра» услышали слова Тори Краффтера и, бросив свои дела, застыли в напряженном ожидании.

– О чем вы говорите? – сказал он удивленно и слегка рассерженно. – Мастер Краффтер, вам показать грамоту?

– Нет, не стоит… – Улыбка Тори сделалась шире. – Я верю, что вы действительно Марко Эсте, шкипер фрегата «Верная». Но вот какие грузы возит ваш фрегат?

– Самые разные, – ответил Хаген, по-прежнему изображая непонимание. Мысленно он возликовал – Краффтер взял ложный след! – но почти сразу вновь встревожился. Что же ему нужно, этому странному магусу-искуснику, магусу-работорговцу? – Выражайтесь яснее, мастер Краффтер. Чего вы хотите?

– Как пожелаете, шкипер, – прозвучало в ответ. – Я хочу, чтобы вы подумали о том, какое наказание ждет того, кто будет уличен в пособничестве Лайре Отчаянному и его банде. Теперь я достаточно ясно выражаюсь?

Хаген вскочил:

– Это оскорбление! С чего вы взяли, будто…

– Один из корабелов Эверры сегодня проверил ваш фрегат, – перебил Тори. – По моей просьбе и очень осторожно, естественно. Он сообщил, что «Верная» пришла сюда не с запада, как вы изволили рассказать моему дяде, а с юга. Теперь, многоуважаемый шкипер, разрешите применить ваш собственный метод, он мне очень понравился. Что мы имеем? Фрегат, появившийся с юга и при этом покрытый плохо зажившими шрамами, не очень-то похожими на следы от нападения кракена или какого-нибудь другого морского чудища. Да и вообще этот корабль только с первого взгляда ничем не выделяется среди остальных торговцев, а вот если присмотреться внимательнее… – Тори щелкнул пальцами. – Да! Как я сразу не догадался? Это ведь боевой фрегат, на котором изредка возят грузы, а не грузовой, который изредка вступает в бой. Итак, осталось лишь сделать вывод, и он… весьма любопытен.

Магус перегнулся через стол и спросил громким шепотом:

– Шкипер Эсте, как давно вы сотрудничаете с Лайрой Арлини?

Хаген закрыл глаза, потому что комната завертелась вокруг него. Неужели Крейн просчитался? Капитан никогда раньше не говорил, что мастер-корабел может узнать, где побывал корабль, просто постояв неподалеку. Ох, знать бы заранее, он нашел бы способ отвадить настырного слугу Краффтеров! Но уже слишком поздно, Тори все известно… точнее, известно достаточно, чтобы устроить «Невесте» и им всем серьезные неприятности.