В прежние времена преемник куриального главы преклонял перед своим предшественником колени. Потом эта традиция была отменена, но когда я предложил её возродить, встретил только одобрение. Кербал активно поддержал меня, сказав, что продемонстрированные смирение и уважение будут оценены большинством куриалов, и многие из тех, кто не одобрял меня, смирятся с моим главенством. Судя по реакции, которую я встретил теперь, он был абсолютно прав.

Тем более, что никто не требовал, чтоб я долго пребывал в унизительном и неудобном положении. По сути, мне пришлось лишь коснуться коленом камня, а клятву я приносил, уже крепко стоя на обеих ногах. Клятва была древней, а потому довольно короткой и простой, даже я, с моим посредственным знанием старинного церемонного наречия, справился с нею, не вызвав обильных улыбок на лицах. И склонился ещё раз, чтоб старику было удобнее возложить мне на плечи узорную цепь. Символично, кстати, особенно если учесть, насколько она тяжёлая. Сгодится как символ новых обязанностей.

Я почти не слушал то, что мне говорили — пару раз священнослужителю даже пришлось повторить вопрос, но к этому отнеслись на удивление лояльно. Не воспринимал криков — голоса горожан, переживавших моё возвышение, звучали, словно равномерный и бессмысленный гул пчелиного улья. Не видел лиц, все они сливались в одно бесстрастное лицо, которое перекрывала фигура Дьюргама и его сосредоточённый взгляд без тени озлобления, ненависти, ярости. Старик держал слово и, похоже, понимал ситуацию так, что я подчёркнуто держу своё. Мой поклон, наверное, был в его глазах чем-то вроде одного из доказательств. Жестом согласия.

Положим, так и есть. Зачем мне его обманывать?

Однако дело сделано. В нынешней ситуации уже очевидно, что, каков бы ни был наш с ним договор, разогнулся я уже полноправным властителем этого магического мира, и тяжёлое украшение на плечах было свидетельством этого и залогом. Да, собратья-куриалы смотрят на меня насторожённо, многие — с откровенным неприятием. Да, у меня теперь есть советник, к чьим словам придётся прислушиваться. Да, изменчивая толпа может перестать столь яро меня поддерживать.

Но всё-таки теперь у меня на ладони — весь Мониль.

Исход, о котором я не мог и мечтать…

Оказалось, что в церемонном, холодном и чрезмерно огромном особняке, который теперь полагался мне как главе Курии, имеются вполне уютные уголки. Одну из самых милых комнатушек я пока и занял — Нелевер привела её в порядок за считанные часы и сумела устроить меня и моих людей с беспримерным удобством. Из официального кабинета пока вывозили документы, освобождали место для моих вещей и моих людей, поэтому под временный кабинет сгодилась первая же более или менее подходящая просторная комната.

Оно было действительно огромно — это церемонное обиталище высшей власти Мониля. А за его стенами восторженно бурлил Хиддалоу. Люди праздновали моё вступление в должность и свою победу, одержанную по законам родного мира. Свой триумф над теми, на кого обычно смотрят снизу вверх и лишь надеются на их благосклонность.

Я прислушивался к звукам веселья с двойственными чувствами. С одной стороны, их ликование — моё ликование, ведь причина радоваться у нас одна. С другой — чересчур распалившаяся в своих радостных ожиданиях толпа скорее столкнётся с разочарованием. Это ударит по мне.

Пожалуй, сейчас мне больше всего требуется мудрый совет. Причём честный. Его могу получить только от своих самых преданных сторонников.

Все мои ученики и помощники, которые не успели к церемонии вручения символа власти, приехали в Арранарх теперь. Прибыл и Кербал с целой толпой помощников (которые пока остались в городе, за стенами особняка и глаза не мозолили). Их всех я был очень рад собрать вместе — и просто увидеть, и чтоб обстоятельно обсудить ситуацию. Уж Леониду-то и Дмитрию будет что мне сказать. И Кербалу тоже. Или как?

— Ты просто закоренелый игрок, — усмехнулся бывший офицер, разглядывая меня, как нашкодившего солдата, для которого теперь нужно изобрести наказание поизощрённее. — Дышишь азартом, а не ледяным расчётом. Опасно играешь.

— Брось, считаю, в этом деле Лёша действовал наверняка, — усмехнулся в ответ Димка. — Ты ведь точно знал, что Дьюргам тебя не подведёт, так? И оказался прав. Красивая была церемония, кстати… Так что теперь?

— Вот именно: что теперь, — повторил я. — Мне ведь нужно будет ещё много сторонников. Много учеников. Вы, думаю, понимаете, пока у нашей с вами родины есть один я и ещё десяток вас — перед Монилем мы по большому счёту бессильны, хоть цепочку на меня нацепи, хоть корону, хоть нимб.

— Нимб бы мог, пожалуй, пригодиться, — сказала Рита. — Может, примеришь? Только от нафталина ототри.

Они засмеялись освобождённо, радостно. Большинству из них незнакомы мои сомнения и страх перед будущим. Пожалуй, это и хорошо. Надеюсь, что я прав — их суждения не будут затуманены, и, может быть, кто-нибудь подскажет дельное. Холодно-трезвое. Мудрое.

— А что скажешь ты, Кербал?

Монилец довольно усмехнулся и покивал. Теперь он был министериалом высокой столицы, ответственным по связям с общественностью — это был ещё один пункт моего договора с Дьюргамом. Странно, что старик так легко согласился. Неужели до сих пор не понял, что такое в действительности «связи с общественностью»? И как же поверил моим объяснениям, мол, просто нужен человек, который будет помогать мне в общении с монильцами? Продлится такое положение дел недолго, он скоро поймёт значение нашего влияния на умы здешних, не закалённых маркетингом людей.

Но дело уже сделано. Кербал из тех, кто цепко берётся за предоставленную ему возможность и использует её по полной программе. Он успеет укрепиться.

— Ученики — хорошее дело. Вам, террианам, нужно больше магов, я согласен. Но учение продлится долго…

— Чем быстрее начнём, тем быстрее получим результат.

— Я бы сказал, что Жилан — уже вполне готовый чародей!

— Жилан тоже одна.

— Я не маг! — возмутилась девушка. — Я едва освоила основы! Я слабая совсем, и у меня ничего не получается.

— Чего прибедняешься?

— Рита, ты, как настоящий опытный бухгалтер, знаешь многих людей…

— Я, как настоящий опытный бухгалтер, ненавижу людей! — весело рассмеялась женщина, всколыхнувшись всем своим ещё более округлившимся телом.

— И всё-таки, думаю, ты сможешь набрать нам новых учеников.

— Ты сам куда лучше справишься с этим. Почему бы не заказать серию телепередач на эту тему? К тебе народ начнёт сбегаться такими толпами, что отмахиваться устанешь.

— Мне нужны хорошие. Умные, талантливые, адекватные…

— Откуда взять таких, если не просеяв тонны шлака? Ты ведь доверяешь нам, своим людям. Не только я способна с первого взгляда разгадать тупицу, придурка, ублюдка. Мы для тебя проведём первичный отсев. С оставшимися в результате можно будет поговорить обстоятельнее. И если не магов, то других полезных людей ты сможешь среди них найти.

— Ученики — дело хорошее. Но надо думать и о другом. Тебе нужны сотрудники-монильцы. Много, — сказал Кербал. — И тебе нужна репутация. Боюсь, когда эйфория схлынет, монильцы вспомнят, что ты кейтах.

— Что предлагаешь?

— Надо подумать…

— Слушай, такие предложения нужно делать, когда на примете есть хоть какие-нибудь идеи! — возмутился Женька.

— Мне нет смысла мимикрировать под местного аристократа, — сказал я. — Хоть как буду выделываться, за своего не сойду никогда. Понятно, почему. Я уроженец Земли и не собираюсь отказываться от родства.

— Можно выглядеть респектабельным и по вашим меркам, это уже намного лучше, чем ничего.

— Да? В таком случае… — Я поискал взглядом. — В таком случае мне надо срочно жениться, это очень респектабельно. Нина — выйдешь за меня?

— Ого, как пошло дело!

— Хе, свадьба!

— Да подождите вы! — вспыхнула Нина. — Не могу ж я так сразу.

— Почему? Мы же цивилизованные люди. Не понравится — разведёшься. Думаешь, я стану тебя удерживать силой?