Однако пока Пулу довольно успешно удавалось делать вид, словно для него вполне естественно и привычно чувствовать, как твой желудок завис где-то на уровне горла, норовя извергнуть обратно вчерашний ужин. Он даже пытался шутить на эту тему, хотя, откровенно говоря, выходило это у него не слишком смешно. Тем не менее, держался гростианин более чем достойно.

Опустив в дыру, бывшую когда-то воротами главного дока, длинный металлический трос, Крим и Пул осторожно вторглись в черное чрево астероида. Широкого тоннеля, по которому когда-то свободно проходил боевой крейсер, более не существовало. Сплющенный мощными взрывами с боков, он вызывал ассоциации с вывернутым наизнанку ощетинившемся дикобразом. Искореженные металлические конструкции, выдавленные из стен исполинским усилием, перегораживали его вдоль и поперек, образуя замысловатое кружево. Их острые края таили серьезную опасность для легких скафандров смельчаков.

Крим двигался первым, освещая путь закрепленным на шлеме мощным диодным фонарем. Второй, ксеноновый фонарь с сильным направленным лучом, он пристегнул к предплечью. Физически спускаться было не слишком трудно, тем не менее, сердце Шторра отчаянно колотилось, кровь глухо стучала в висках, дыхание постоянно норовило сбиться с ритма. После долгих недель отсутствия Крим видел: у его ног вновь лежал последний оплот землян, место, где он провел лучшие дни своей жизни – теперь чужое, холодное, пустое и безжизненное.

Пул с плазменным резаком за спиной следовал чуть сзади.

Внешние микрофоны не доносили ни звука, отчего все происходящие приобретало фантасмагорические, нереальные черты.

– Какая зловещая тишина, – проговорил гростианин. Скафандры позволяли им поддерживать постоянную радиосвязь между собой, но для контакта с катером мощности передатчика недоставало. – Словно царство мертвых.

– Это и есть царство мертвых, – произнес Крим. – Вот только опасаться нам следует не их.

– А кого?

– Живых. Патруля, например.

– Патруль – он там, в космосе, – Пул скосил глаза наверх, где среди рваных краев лаза блестели серебром редкие звезды. – Если бы они нас засекли – мы бы уже давно об этом знали.

– Так-то оно так… Но как-то все пока слишком просто получается.

– Ничего себе просто! – усмехнулся гростианин. – Сначала нас ограбили, потом чуть не убили, в астероид этот едва со всей дури не впечатались – и это, по-твоему, просто?

– Да, конечно, ты прав, – не стал спорить Крим.

Он перевалил через широкую гнутую балку и встал ногами на гранитный пол дока. Через несколько секунд рядом оказался и Пул. Шторр посветил вокруг фонарем. По стенам заметались причудливые тени.

– Где-то здесь должен быть шлюз, – проговорил Крим.

– Этот? – гростианин остановил его руку, направив луч света в нужную сторону.

– Черт!

Многотонные титановые панели дверей были вырваны из пазов и отброшены в стороны. Шлюзовые камеры разодраны в клочья, огромные трубы, по которым в док закачивался воздух, наломаны, словно сухие соломинки, всюду торчали оплавленные обрывки проводов, куски теплоизоляции, обломки металлического каркаса. Пол был усыпан осколками толстого бронированного стекла.

– Этот? – переспросил Пул.

– Другого не было…

Осторожно пробираясь среди нагромождений вырванной арматуры, друзья миновали шлюз и оказались в вырубленном в скале прямом широком коридоре. Следы разрушений были заметны и здесь. Стены кое-где пошли трещинами, казавшимися в мерцающем свете фонарей длиннее и глубже, чем были на самом деле. Тут и там на полу виднелись белые осколки – под низким потолком не осталось ни одного целого плафона.

Крим остановился.

– Где мы? – спросил подошедший сзади Пул.

– Это был служебный сектор, – ответил Шторр, поводив лучом света из стороны в сторону. – Коридор должен вести к лифту.

– А куда ведет лифт?

– Пять уровней под нами – тоже служебные. Думаю, там нам делать особо нечего. Седьмой… – Крим на секунду запнулся. – На седьмом была Академия. Что-то вроде вашей Гимназии. От нее сейчас тоже мало пользы. Потом идут жилые сектора. На восьмом была каюта капитана. Вот туда нам обязательно надо бы попасть.

– Там хранилась пиратская казна?

– Нет. Хранилище расположено в самом центре астероида, я даже не знаю, каким уровнем оно считалось. Но доступ к нему завалило еще до падения базы, во время взрыва на электростанции. Без бурильной установки там будет непросто.

– Просто, не просто – будем пытаться, – заявил Пул. – На что нам иначе роботы? А вот зачем навещать покойного капитана – мне не совсем понятно.

– Там могут быть планы базы, – проговорил Крим, немного помедлив. – Секретные пути к хранилищу и все такое…

– А, тогда понятно. Ну, так чего же мы стоим? Пошли скорее! Вперед, за сокровищами! – и он первый двинулся по коридору.

Шторр последовал за товарищем.

За сокровищами… Нет, не сокровища привели его сюда. Почему-то он никак не мог решиться быть со своими спутниками до конца откровенным. Никаких секретных путей, ведущих к хранилищу, скорее всего не существовало, да и несекретные мало интересовали Крима. Каюте капитана была отведена в его планах совершенно другая, особая роль.

Клад, который искал там Шторр, был иного рода. Ему необходим был ответ, или хотя бы намек на ответ – куда ушел с астероида единственный уцелевший катер. Куда улетела Петра. Вопрос, над которым безуспешно бился Патруль, перевернувший базу вверх дном, просканировавший мозги пленных землян, но так и не нашедший ответа. Вопрос, ответ на который если и существовал, то мог находиться только в кабинете Миркуса Вебера, капитана «Викинга» и вождя землян.

Коридор вывел их на узкую площадку, где в неглубокой нише когда-то находился лифт. Его пластиковые двери были полуоткрыты и сильно оплавлены. Кабины на этаже не было.

Просунув голову между деформированными створками, Крим посветил вниз фонариком: на расстоянии не более полутора метров громоздились каменные обломки. Шахта была завалена.

– Тупик, – бросил Шторр, выбираясь обратно в коридор. – Лифт взорван.

– Есть другой путь? – спросил гростианин.

– Здесь еще была лестница, – проговорил Крим, повернувшись. – И другой коридор.

– Да, вот она, – Пул указал рукой куда-то влево. – Только, боюсь, тут уже тоже не пройти.

Луч света выхватил из тьмы дюжину каменных ступеней, которые вели… Которые, собственно, никуда уже не вели: путь перегораживала монолитная гранитная глыба, невесть откуда отвалившаяся и полностью заслонившая собой проход. Несколько осколков поменьше валялось на ступеньках.

– Да, глухо, – согласился Крим. – А что у нас с другой стороны?

С другой стороны в стене оказался проем в форме арки, за которым начиналась узкая извилистая галерея. Края его деформировались, сдвинувшись почти вплотную, и сомкнувшись внизу, образовали высокий каменный порог. Стена вокруг была сплошь покрыта глубокими трещинами.

– Это, очевидно, проход к служебной лестнице, – проговорил Крим. Он с сомнением поставил ногу на порог.

– Проход? – переспросил Пул. – Эту лисью нору ты называешь проходом?

– Раньше был проход. Делать нечего, придется лезть. Подожди меня здесь.

– Э, нет, вместе так вместе! – возмутился гростианин.

– Вместе не получится. Лаз узкий, не развернуться. Только мешать друг другу будем.

– Ну ладно, уговорил…

На то, чтобы добраться до конца тоннеля, убедиться, что служебная лестница завалена, и вернуться обратно, у Крима ушло минут десять.

– И здесь тупик! – выдохнул он, выбираясь из лаза в коридор.

– И что теперь? – поинтересовался гростианин.

– Других путей вглубь базы нет. Придется пробиваться сквозь завал. Эх, жаль, бурильной установки нет!

– Чего нет, того нет, – философски заметил Пул. – Возвращаемся на катер?

– Пока больше ничего не остается.

Пула преследовало навязчивое желание утереть рукавом пот со лба. Никакого смысла в этом не было – системы скафандра справлялись со своей задачей безупречно, и, тем не менее, ничего с собой поделать гростианин не мог, то и дело вскидывая руку к лицу. Металлизированная ткань скафандра с противным скрипом скребла по стеклу шлема, словно напоминая каждый раз своему хозяину, где он и чем, собственно, занят. Ругаясь вполголоса, Пул возвращался к работе.