Крим вернул книгу Мастеру-хранителю.

– Простите, Мастер, вы не подскажете, где находится кабинет Мастера-ректора? – спросил Шторр, когда тот водрузил том на подобающее ему место на полке.

– Что, провинился? – вопросом на вопрос ответил Мастер-Хранитель.

Крим кивнул.

– Он сидит в учебном корпусе на четвертом этаже, над аудиториями, – охотно пояснил Мастер.

Мастера-ректора Крим прождал в приемной не менее часа. Это оказался довольно крепкий старик-кешлянин с редкими седыми, практически утратившими зелень, волосами. На нем был белый плащ Великого Мастера. Ректор появился в сопровождении трех преподавателей, среди которых Крим с неудовольствием узнал Шлишша.

– Вы ко мне, любезный брат? – спросил ректор поднявшегося ему навстречу Крима.

– Да, Великий Мастер, – ответил Шторр.

– Хорошо, подождите минуту, пока мы с братьями Мастерами решим наши вопросы, и заходите.

Обещанная минута растянулась еще на полчаса, в течение которых преподаватели по очереди покидали кабинет ректора. Последним вышел Шлишш. Его взгляд равнодушно скользнул по Криму, словно бы того и не было вовсе в приемной.

– Заходите, любезный брат, – пригласила Шторра молодая кешлянка, по-видимому, секретарь ректора.

Крим толкнул тяжелую дверь и вошел в кабинет Мастера-ректора.

– Что вам угодно, любезный брат? – Великий Мастер сидел за столом в глубине довольно скромно обставленного кабинета. На его стенах висели грамоты и дипломы, очевидно, заработанные Гимназией, в шкафу за стеклом стояло несколько золотых кубков. Пол устилала ковровая дорожка, ведущая от входа и словно делившая кабинет на две половины.

– Прошу прощения, Великий Мастер, – произнес Крим, приблизившись. – Мастер Шлишш прислал меня за допуском на занятия.

– Мастер Шлишш строгий, но справедливый преподаватель, – проговорил ректор. – Чем вы провинились?

– Я пропустил семинар.

– Пропустили семинар? Да, Мастер Шлишш весьма ревностно относится к таким вещам. В чем же причина вашего прогула?

– Я проспал, – признался Крим и тут же, решив, что следует привести хоть что-то в свою пользу, добавил: – Я очень много занимался последнее время, готовился к экзамену за первую стадию, спал мало…

– Как ваше имя? – перебил его ректор.

– Крим.

– Так вот, любезный брат Крим. Я слышал о ваших занятиях от Мастера Шлишша. Он не особенно их одобряет, так как считает такую спешку бесполезной. Я не вполне с ним согласен. Не вижу ничего плохого в том, что вы занимаетесь дополнительно. Но правила одни для всех, и раз Мастер Шлишш требует обязательного посещения своих семинаров – это его право, здесь я вмешиваться не могу. Я даю вам допуск, и вы можете вернуться к занятиям. Думаю, дежурство в трапезном зале до конца учебной недели не будет в вашем случае излишне строгим наказанием.

Внутри у Крима все похолодело.

– Дежурство в трапезном зале? Оно же занимает целый день!

– Конечно, целый день. Необходимо подготовить зал к завтраку, затем – к обеду, после обеда – к ужину, и, наконец, убрать после ужина.

– Но… Но, как же я смогу продолжать заниматься?

– Ну, немного времени после ужина у вас в любом случае останется.

– Но я же не успею! – воскликнул Крим. – До экзамена осталось всего полторы недели, я не успею подготовиться!

– Ничего страшного. Экзамен бывает каждый месяц, не успеете к ближайшему – попробуете в следующий раз.

– Да не могу я в следующий раз! – прокричал Крим. – Как вы не понимаете: не могу!

– Любезный брат, вам стоит сдержаннее вести себя в присутствии вашего Мастера-ректора! – негромко, но твердо произнес старик.

– Прошу прощения, Великий Мастер… – Мозг Крима отчаянно искал решение. – Скажите, а не могу я отбыть наказание после экзамена? Через полторы недели?

– Нет, разумеется, не можете. Как я уже сказал, правила одни на всех. А теперь идите, любезный брат. Завтра с утра явитесь к Мастеру-виночерпию. И не стоит более испытывать мое терпение. Наказание, назначенное вам, отнюдь не обременительно, в моей власти значительно, – ректор поднял указательный палец вверх, – значительно ужесточить его. Вы свободны, любезный брат! – с еще большим нажимом проговорил ректор, видя, что Крим не двигается с места.

Повесив голову, Шторр покинул кабинет Мастера-ректора.

– Что вам угодно, любезный брат Крим? – остановившись в дверях аудитории, оглянулся мастер Шлишш.

– Прошу прощения, Мастер, мне нужно подписать направление на экзамен, – Шторр протянул преподавателю полученный в учебной части бланк.

– Направление? – переспросил тот. – Какое еще направление?

Взяв из рук Крима листок, Шлишш стал рассматривать его, словно видел в первый раз в жизни.

– А с чего вы взяли, что я его вам подпишу? – спросил наконец он, поднимая глаза на ученика.

– Ну, как же… – Крим даже растерялся. – В ректорате сказали, что надо получить направление. Да и вы же сами говорили, что подпишете, помните, тогда, на первом семинаре?

– А вы тогда же говорили, что будете исправно посещать все занятия. Сколько у вас пропусков, Крим?

– Четыре. – Шторр никак не мог понять, к чему клонит Мастер.

– А сколько из них вы отработали?

– Ни одного. Но я…

– Вот видите: ни одного! – перебил его Шлишш. – Так о каком экзамене может идти речь?

– Но Мастер, я же приходил в восьмой день на отработку, вы же видели меня! Вы сами не успели меня принять!

– Ну и что? Это ваша проблема – сдать отработку, не моя. Приходите в ближайший восьмой день, я приму вас.

– Но Мастер, экзамен у меня завтра!

– У вас нет завтра никакого экзамена, пока вы не получили на него направления. А направление вы не получите, пока не отработаете пропущенные темы! – отрезал Шлишш.

– Хорошо, Мастер, – сдался Крим. – Тогда примите у меня эти отработки сейчас. Я готов.

– Отработки принимаются каждый восьмой день, Крим. Сегодня у нас день какой?

– Третий…

– Третий. До восьми считать умеете? Вот когда будет восьмой – жду вас у себя. А сейчас – до свидания!

И прежде чем Крим нашел, что сказать, дверь за Шлишшем захлопнулась.

Ученики один за другим покидали аудиторию, а Шторр так и продолжал стоять у дверей, не в силах сдвинуться с места. Смысл сказанного преподавателем постепенно доходил до его сознания. Шлишш не допустил его до экзамена! Вот так вот просто взял – и не допустил! После недели каторжных занятий, после второй недели, когда он как проклятый разрывался между дежурствами в трапезном зале и библиотекой, после, наконец, последних трех дней, в которые он вовсе не сомкнул глаз, но почти добрался до конца третьего тома…

События последних дней молнией пронеслись в его мозгу.

Сами по себе дежурства в трапезном зале и правда оказались не слишком обременительны. Под руководством Мастера-виночерпия – такое звание носил распорядитель зала – Крим протирал столы, относил на мойку использованную посуду, при помощи специального пылесоса мыл пол и проделывал еще массу мелких, но необходимых для функционирования столовой вещей. Учитывая, что одновременно в зале трудилось не менее десятка проштрафившихся учеников, работы было совсем немного. Кроме того, дежурному полагался бесплатный обед и неограниченное число порций на ужин. Одним словом, как и обещал Мастер-ректор, наказание не было таким уж строгим. У него был единственный недостаток – оно занимало весь день, с утра до вечера. И это ставило планы Крима на грань полного краха.

Несмотря на занятость в трапезном зале, к концу недели Шторру удалось закончить изучение второго тома Устава и даже приступить к третьему. Занимался он вечерами, после дежурства, засиживаясь в библиотеке далеко за полночь. Мастер-хранитель, похоже, смирился с новым режимом работы вверенного ему учреждения и выпроваживал Шторра из читального зала только тогда, когда тот уже и вовсе засыпал над книгой.

Так или иначе, к последнему выходному дню перед экзаменом Крим пришел с отбытым наказанием, почти тремя четвертями пройденных тем и четырьмя пропущенными семинарами Шлишша – одним, из-за которого все, собственно, и началось, и еще тремя, которые он провел на дежурстве.