– Это точно, – согласился Шторр. – И, тем не менее: ты как хочешь, а я завтра ухожу.

– Ладно, беглец, завтра и поговорим, – Пул опустился на свой тюфяк и вытянулся на нем во весь рост. – А сейчас давай лучше спать. Как бы то ни было, денек у нас был не из легких. Факел будем гасить?

– Пускай лучше горит, все какое-никакое тепло, – поежился Крим, в свою очередь укладываясь.

Утром их разбудил грохот в дверь.

– Какого черта? – прокричал Пул, неохотно отрывая голову от своего соломенного ложа.

– Пул с Гроста и Крим с Реды, быстро к Мастеру-кастеляну, пока он на месте! – раздалось из коридора.

– А где он? – поспешил спросить Шторр.

– Глаза, язык, уши есть? Найдете!

Потянувшись, Крим поднялся на ноги. Факел за ночь догорел и погас, тусклый свет, проникающий в келью через крохотное оконце, едва разгонял полумрак. Было холодно и хотелось есть.

Натянув перепачканный глиной пиджак, использовавшийся им ночью в качестве импровизированного одеяла, Шторр подошел к двери и выглянул в коридор. Тот был уже пуст, разбудивший их незнакомец исчез.

– Кастелян, кастелян, где же тебя искать, кастелян?.. – задумчиво пробормотал Крим.

Из-за его плеча высунулся Пул, для этого гростианину пришлось встать на цыпочки.

– Я думаю, где-нибудь в конце коридора. Если только, конечно, это у них единственный жилой этаж.

– Ладно, посмотрим. В каком конце?

Пул пожал плечами.

– Я-то почем знаю? У входа, наверное.

Последняя дверь перед окружающей зал галереей оказалась приоткрыта. Крим осторожно постучал.

– Войдите! – раздалось изнутри. Шторр толкнул дверь ладонью.

– Простите, вы не подскажете, где мы можем найти Мастера-кастеляна? – спросил он, делая шаг внутрь.

Комната, куда он попал, считалась, наверное, по местным меркам довольно просторной. Свободного места в ней, правда, было даже меньше, чем в их новой келье. Сплошь заставленная рядами стеллажей, загроможденных какими-то тюками, она напоминала темный запутанный лабиринт.

Хозяин комнаты, пожилой человек в черном плаще Мастера, неожиданно резво для своего возраста выскочил навстречу друзьям.

– Считайте, что вы его уже нашли, – проговорил он, слегка растягивая слова. – Я – Швилл, Мастер-кастелян замка Улл. А вы кто будете? Судя по вашему виду, Гильдия землекопов?

– Я Крим с Реды, а это Пул с Гроста, – пояснил Шторр. – Мы только вчера прибыли и действительно немного испачкались. Нам сказали, что вы выдадите нам чистую одежду.

– Чистую одежду? – переспросил мастер. – Чтобы такие неряхи, как вы, тут же превратили ее в лохмотья бродяг?

– Мы будем предельно аккуратны, – заверил его из-за спины Крима Пул.

– Аккуратны они будут, – проворчал кастелян. – Все вы так говорите… Ладно, что с вами поделаешь, берите, – он выволок из-за стеллажа два узла и швырнул их к ногам Шторра. – Но учтите, это вам на весь год. Стирать и зашивать будете сами.

– Спасибо, Мастер, – проговорил Крим, подбирая узлы.

– Не задерживайтесь, как переоденитесь – идите в трапезную, ждать вас не будут! – крикнул им вслед кастелян.

Вернувшись в келью, Крим развязал свой узел и высыпал на тюфяк его содержимое. Глазам его предстала довольно странная картина. В узел оказались завернуты пара сорочек, широкие бесформенные штаны, непонятное длинное одеяние вроде туники с узкими рукавами, кожаный ремень и шапка – нечто среднее между колпаком и беретом. На каждом предмете красовался герб Гильдии.

– Они что, решили нас пугалами огородными нарядить? – в замешательстве пробормотал Шторр.

– Что ты понимаешь! – бросил Пул. – Он тоже уже распотрошил свой узел и теперь торопливо стаскивал с себя грязные брюки. – Это древняя одежда, члены Гильдии носили ее еще до времен Империи.

– Когда-то люди и в шкурах бегали, – возразил Крим. – Что ж теперь и нам в них нарядиться?

– Шкуры – не шкуры, но в замках принят традиционный гардероб.

– Эти ваши замки – прямо атавизм какой-то, – проворчал Шторр, расстегивая ставший уже привычным для него за последние дни, но теперь, конечно, совершенно непрезентабельный пиджак.

– Атавизм? Не совсем. Ты вообще знаешь, для чего существуют замки?

– Чтобы было куда отправлять таких, как мы с тобой бедолаг.

– И для этого, конечно, тоже. А вообще, замки для Гильдии – это все равно, что генофонд для человека. Знаешь хоть, что такое генофонд?

– Не глупее тебя…

Адаптационная генетика в свое время, на базе, была одним из любимых его учебных предметов.

– Ну вот, замки – тот же генофонд, только не в биологическом, а в социальном смысле. Здесь создается и хранится мудрость Гильдии, поддерживаются традиции, систематизируются обычаи. Здесь самые строгие порядки. Считается, что, если вдруг случится какой-нибудь жуткий катаклизм и социальная система Империи рухнет, из замков, как из зародыша, она сможет вновь восстановиться.

– А без шутовского наряда древней мудрости, конечно, не сохранить? – скептически заметил Крим.

– Кто может знать, какая из поблажек станет роковой? – отозвался вопросом на вопрос Пул.

Исподволь поглядывая на гростианина, Шторр нехотя облачился в древний наряд. Туника, как он понял, надевалась поверх сорочки и подпоясывалась сверху ремнем. Штаны оказались Криму немного длинноваты, пришлось их подвернуть, что отнюдь не добавило костюму элегантности.

– Ну что, пошли искать трапезную? – спросил Пул, видя, что его товарищ готов.

– Подожди.

Нагнувшись к брошенной на полу грязной одежде, Шторр вытащил из карманов деньги – несмотря на все его траты, там по-прежнему оставалось еще почти двадцать тысяч кредитов. Однако ни туника, ни штаны карманов не имели. Безуспешно потыркавшись в их поиске, Крим сунул деньги за пазуху.

– Вот теперь пошли.

Трапезную они легко отыскали по ароматному запаху, распространявшемуся с кухни. Она располагалась на первом этаже, недалеко от входа в замок. Зал был не слишком велик, тем не менее, в нем свободно разместился широкий дубовый стол, за которым сидели люди в таких же, как у них, старинных одеяниях, только с традиционными плащами поверх туники. На почетном месте во главе стола на стуле с высокой спинкой восседал Мастер-комендант, статус которого подтверждали белый плащ и толстая серебряная цепь на шее. На скамье спинами к стене расположились еще пять обладателей белоснежных плащей. Десять Мастеров в черных плащах сидели по другую сторону стола, на скамье без спинки. Перед каждым стояла миска с каким-то варевом и лежал большой кусок хлеба.

Крим и Пул неуверенно замерли на пороге.

– Нам куда? – тихо прошептал Шторр.

– Не знаю. Точно не к белым плащам, но у черных места нет.

– Надо спросить, – предложил Крим.

– Нет смысла. За столом нельзя разговаривать – нам не ответят.

– Что же делать?

На их счастье, внезапно сзади раздались торопливые шаги, и в зал вошел еще один Мастер в белом плаще. Вынырнув из-за угла, он едва не налетел на Крима с Пулом.

– Что вы тут встали на проходе, любезные братья? – недовольно проговорил он.

– Просим прощения, Великий Мастер, – поспешил подсуетиться гростианин. – Мы только вчера прибыли и не знаем, где нам сесть.

– Что тут знать, вон ваши миски, – неопределенно махнул рукой Мастер куда-то в направлении коменданта и, отстранив в сторону Крима, поспешил к столу.

– Где это «вон»? – не понял Пул. – Я не вижу.

– Я вижу, – произнес Шторр. – Но то, что я вижу, мне совсем не нравится.

Миски, на которые указал Мастер, стояли прямо на полу, возле ножек стула коменданта. Там же, на полу, на матерчатой салфетке лежали два куска хлеба и две ложки. Рядом стоял глиняный кувшин с водой.

– Что мы им, собаки, на полу есть! – возмутился Шторр. – Я не буду.

– И что теперь, с голоду помирать? – возразил Пул.

– Так ты что, пойдешь, сядешь на пол?

– А что делать, если тут такие правила?

– Ну уж, дудки, – заявил Крим. – Я уже поел в своей жизни с пола. – Вонючая тюремная баланда на Кеш-Шлим столь ярко предстала в его памяти, что как будто бы даже притупила чувство голода. – Хватит!