От неё потягивало каким-то терпким восточным ароматом. Корица — не корица, мускат — не мускат… Не поймёшь. От изгибов и тепла женского тела кружило голову. Никогда ещё в жизни мне не хотелось женщину, и именно эту, прямо сейчас, прижать так, чтоб хрустнуло, впиться губами в губы, притиснуть к земле так, чтоб шевельнуться не смогла…

Брать себя в руки я умел, как каждый нормальный мужчина. Поэтому смотрел на неё с иронией, насмешливо, не позволяя себе облизать губы, хотя сделать это хотелось до безумия. Многое другое тоже до дрожи хотелось совершить, но хозяином ситуации остаётся тот, кто лучше себя контролирует.

— Ты, конечно, не веришь в такую возможность, детка?

— Всякое случается, — уклончиво ответила айн. — Всего в этом мире знать невозможно.

— Что ж, согласен… Я подумаю над твоим предложением.

Проснулся с ощущением, что если сегодня не опрокину в перину какую-нибудь девицу — точно сойду с ума. Принял контрастный душ и схватился за учебник — так или иначе, но напряжение нужно было сбросить.

Медитация на удивление помогла. Перевернув последнюю страницу учебника, я не без труда справился с последней комбинацией, после чего, полумёртвый от усталости, откинулся на спинку кресла. Я маловато знал о том, как должно протекать обучение магии по книгам, но о том, что между первым и вторым томом необходимо сделать паузу, догадывался, даже если бы не слышал об этом от господина Римеара.

И, кстати, следовало опробовать теорию на практике. В Германии это невозможно. Во Франции тоже. Если я затею магическую практику в Мониле, меня с вероятностью очень быстро вычислят. Или не вычислят? Что я вообще знаю о Мониле? У Сашки спрашивать бесполезно, он там тоже не жил. Так, бывал пару раз вместе с учителем, но туризм есть туризм.

Единственный источник адекватной информации в данном случае — демоница.

Правда, связаться с ней по собственному желанию оказалось не так-то просто. Сперва я попытался уснуть, привыкнув к общению с нею во сне. Но в результате продрых почти сутки, так и не увидев ничего интересного. Единственный плюс — качественно выспался за все предшествующие недели и вперёд на пару дней. После этого сожрал хороший ужин в ресторане гостиницы (где на меня, небритого и одетого как попало, косились с опаской и пониманием) и, поломав немножко голову, решил в номере заняться медитацией.

Она отозвалась только на второй раз.

— Ну, что тебе приспичило? Тебе ж так не по душе моё общество, а теперь ты сам ко мне лезешь?

— Мы кое-что не дообсудили. Укажи-ка мне, детка, какова сейчас степень нашей связанности? Я ведь в первый раз пользовался силами айна, но связи-то ещё не было.

Она усмехнулась.

— В принципе, первоначальная была. Но ты ведь продолжил меня носить, да ещё и медитировал в браслете, так чего ж ты ожидал?

— И что теперь? Я не смогу освободиться от нашей связи?

Она скептически оглядела меня.

— Ты-то? У тебя шансов нет, ты же просто малёк… Даже ещё толком не маг. Умора… И ещё пытаешься выступать!

— Пытаюсь или не пытаюсь — моё дело. Мне надо убираться из моего мира куда-нибудь, где можно попрактиковаться в магии. Раз уж нельзя от тебя избавиться.

— А ты хочешь от меня избавиться? — она скользнула ко мне. Обвила руками шею.

Руки у неё были нежные-нежные, тёплые, и от её прикосновений сердце таяло, как брусок масла под солнцем. Я смотрел на неё и чувствовал, как уплывает взор. Если в ближайшие секунды в свою пользу, не выдержу, поддамся. Я не железный. Поэтому, слегка отстранив искусительницу от себя, взял её за подбородок. Она охотно запрокинула голову.

— Значит, нет иного пути подчинить тебя себе, красавица? — спросил я. — Только так?

И впился поцелуем в её губы.

И рухнул в бездну.

Это напоминало поединок, в самом деле, напоминало, хоть и доставляло пронзительное наслаждение. Проводя рукой по её коже и пряча пальцы в волосы, я чувствовал помимо того, как передо мной разворачиваются недра айна, которых я раньше не знал и о которых не догадывался. Отнюдь не только силу и знания могла мне дать эта вещица, и надо было только уметь взять, не потеряв себя.

Каждая минута здесь, в этом положении, напоминала мне о такой возможности. Потерять себя! Так сложно понять, что конкретно подразумевается под этими словами, однако сейчас я это чувствовал вполне предметно. И осознавал, что моя партнёрша, опасная, как гиена, сжимаемая в объятиях, жаждет только впиться зубами в мою душу — и почему-то этого не делает. Она напоминала бабочку, бьющуюся о стекло лампы: вот он, вожделенный свет, но так же недостижим, как вечность.

Я ощущал, что изменяюсь. Бездна засосала меня в пространства, слишком далёкие от того, что я мог знать в своей жизни, и выплюнула обратно новым. Прижимая девушку к постели, которую образовали для нас бьющиеся в чёрной воде водоросли, я чувствовал, как сильна она была когда-то. Да, это вам не пятнадцатилетняя дурочка — вертихвостка, это существо древнее и могучее, уже оставившее биться в прутья своей клетки, привыкшее и смирившееся со своей участью, но по-прежнему опасное.

Через большую часть расставленных ловушек я прошёл лишь потому, что они не были созданы для меня.

Очнулся я на своей постели в своём номере. Она лежала рядом, хоть и незримо, однако я её не просто ощущал, но и видел. В ней оказалось намного больше от демоницы, чем было видно раньше. Сейчас я знал наверняка — она пребывала в своём подлинном образе.

— А у тебя ведь немало от демона. В душе, — шепнула она, сверкнув на меня злыми глазами. Взглянула с ненавистью, и я знал, откуда взялась эта ненависть. Она ни разу не сталкивалась с тем, что ей пришлось воспринять сегодня.

Это я и озвучил.

— Не сталкивалась с подобным, а? Так понятное дело, четыреста лет назад не было слияния миров, не было беллиев. Кстати, сколько ты уже живёшь в таком состоянии?

— Зачем тебе это знать?

— Интересно.

— Давно живу. Очень.

— А до того?

— Что — «до того»?

— До того сколько прожила?

— Долго. Очень долго.

Я хмыкнул.

— Так что мы теперь будем делать?

— Если ты спрашиваешь меня, то я тебе отвечу: перестать выпендриваться. Это противоестественно — то, что ты делаешь.

— То, что произошло — так будет вернее.

Она зыркнула на меня ещё злее. Но спорить не стала. О чём тут вообще спорить?

— Говоришь так, будто к случившемуся не приложил руки.

— Рук точно не прикладывал. Разве что сознание, — я приподнялся на локте и провёл рукой по её бедру. Ощущение было совсем другим, чем то, что чувствуешь, гладя реальную женщину. Айн поёжилась, но не отодвинулась. — Так что мы с тобой будем делать дальше?

— Разве это я буду решать?

— Ты должна мне помогать.

— Да, должна… Чего ты от меня хочешь?

— Совета. Я не думаю, что вариант скрываться в Мониле — это хорошая идея. У меня есть ретранслятор, настроенный на Мониль — нельзя ли его использовать с какой-нибудь иной целью? Перенастроить на другой мир? Или просто с его помощью определить… Место перехода, а?

Демоница сладко потянулась.

— Ты хочешь спрятаться в мире демонов?

— Я не говорил об этом. В мире демонов? Честно говоря, подобная идея кажется мне не самой… удачной.

— Однако тебе придётся решать очень быстро. Без всякого ретранслятора я чувствую не так далеко отсюда назревающую точку связи этого мира с одним из демонических пространств. А те, кто на тебя охотятся, если я ничего не путаю, как раз занимаются сканированием коридора ниже этажом.

Я вскочил с постели ещё до того, как понял, что произошло. Девица с ехидной усмешкой наблюдала за моими действиями. Впрочем, соврать мне она не могла, это я знал точно. Так что усмешка относилась не столько к моим действиям, сколько ко всей её нелюбви ко мне.

— К какой из лестниц они сейчас ближе?

— К ближней, конечно. — Она наблюдала за тем, как я сметал нетбук и учебник магии в сумку. Всё остальное так и лежало, плотно завёрнутое в пакеты, уложенное внутрь ещё в Карлсруэ. Из расстёгнутого кармашка выпала начатая пачка денег в обёртке, напомнив о своём существовании, и, мгновение поколебавшись, я швырнул на стол примерную сумму, которую должен был отелю. Останемся честными до конца, тем более что деньги эти тяжким трудом я не зарабатывал, расставаться с ними легко.