Честно говоря, я был смущён также, как и она. Я активировал заклинание. Оно должно было сработать. Неужели это заклинание должно было сделать нечто другое? Я просто не понял его название? Мне хотелось плакать. Неужели всё закончиться так? Боль и разочарование отразились на моём лице, и Алисия посмотрела на меня с ощутимой жалостью.

— Ты невероятный человек. При любых других обстоятельствах я бы постаралась привлечь тебя на мою сторону. — Она наконец оправилась от шока. — Так как ты сражался честно и справедливо — я позволю тебе нанести мне один удар. Это будет моё покаяние за то, что я так и не стала тебе достойным наставником. Используй свою самую сильную атаку и нанеси удар.

Она убрала меч за спину и развела руки. Она сделала это по простой причине. Она знала, что сильнейшей моей атаки просто не хватит, чтобы победить её. Она не станет нападать на меня, пока я не нападу на неё сам. Стоит мне ударить, и она воспользуется этим, чтобы нанести мне последний удар и прикончить меня. Всё так просто.

Я едва мог двигаться, я использовал всё, что только у меня имелось. Все 27 Очков Подземелья были потрачены. Но что ещё хуже… они потрачены необратимо. Я не взял Сброс. Я действительно поставил на Метеор всё. Если я не заработаю ещё Очков Подземелья — я никогда не смог изменить доступные мне способности системы.

Я должен был… я должен был сделать всё возможное. Подняв меч, я осознал, что последний удар расплавил его, оставив лишь жалкий огрызок металла. Я отбросил его в сторону. Затем сделал шаг в сторону Алисии. Другой. Шаг за шагом, я подходил к ней. Ещё. Ещё. Это выглядело чертовски жалко, но это был мой своеобразный последний марш. Путь в объятья смерти. Можно было только догадаться, что я сделаю, когда, наконец, дойду до Алисии. Я надеялся, что девочки смогут уйти и проживут хорошую жизнь и без меня.

— Я люблю вас… всех вас… простите меня… — Я отправил девочкам своё последнее сообщение, но так и не услышал их ответа.

Я тяжело перешёл на бег в сторону Алисии. В этот момент я услышал раздающийся сверху ревущий звук. Дым заслонил небеса над моей головой, и казалось, что с каждой секундой в этом дымном облаке к нам приближается увеличивающийся огромный огненный шар. Нет. Это был Метеор. Рот Алисии широко открылся, она подняла руку к небу, щурясь сквозь пыль. Внезапно испытав страх к тому, что она сможет как-то противостоять ему, я понял, что мне нужно её как-нибудь отвлечь. Мне требовалось всего несколько секунд!

Из последних сил я бросился на Алисию и атаковал её своим единственным оставшимся оружием. Наши губы слились в поцелуе, а мои руки обвили её шею. Её глаза, смотревшие наверх, внезапно вновь опустились. Теперь её внимание было сосредоточено не на метеоре, а на моих губах, присосавшихся к её губам. Почему-то, несмотря на её силу, я умудрился толкнуть её, опуская на землю. Словно вся её сила куда-то улетучилась, и стоило моим рукам обвить её шею, как она упала на землю.

Рёв становился всё громче, а жар с каждой секундой становился всё сильнее и сильнее. Я разорвал этот поцелуй, а между нашими губами висела ниточка слюны, пока мы смотрели друг другу в глаза. Она смотрела на меня с донельзя шокированным выражением лица. Я мог видеть огненный шар, приближающийся к нам, в зрачках её больших глаз.

— Прости, но за некоторые вещи всё-таки стоит умереть. — Я прошептал ей на ухо.

Если у неё и был ответ на эти слова — он был полностью потерян в раздающемся с небес грохоте. Она не двигалась, не сопротивлялась и даже не пыталась отомстить. Она просто лежала подомной, когда мир, наконец, взорвался.

И так я умер вновь.

Я громко втянул в горло воздух, а мои глаза расширились от ощущения проникновения в лёгкие кислорода. Всё моё тело болело. Кажется, меня воскресили. Это была первая мысль в моей голове. Это случилось бы, если бы мне удалось уничтожить артефакт. Я поставил всё и этого оказалось достаточно — метеор сделал свою работу. Всё как говорили братья Тибульты. Если ты умирал на вражеской территории — нужно было избавиться от своих останков. Я уверен, что они не смогли бы воскресить меня после того, как метеор пропал, ну и само собой, метеор уничтожил артефакт, раз моя душа была свободна и её смогли вызвать для воскрешения.

Души людей не имели особой силы, поэтому мы не могли решать, кто именно нас воскрешал. Всяким чарам рабства ещё можно было бы сопротивляться. Всё в этом вертелось вокруг вашей готовности и воли. Но когда вы были мертвы — вы мало на что могли влиять. Поэтому враг вполне мог убить вас, после чего воскресить. И поскольку они как раз таки были близки к вам — на месте вашей смерти, знаете ли — у них имелось немалое преимущество во времени.

Ну, если от твоего тела что-то осталось. Стоит уничтожить вашу кровь и плоть, и всё становится сложнее. Конечно, вас ещё можно воскресить, но для этого требуется нечто, что напрямую связано с вами. Например, связь с рабами. Но в нашей ситуации всё плохо иначе. Как итог — чтобы быть уверенным в своём возвращении с вражеской территории, вам требовалось умереть так, чтобы от вас ничего не осталось. Мне нравилось думать, что мне это всё-таки удалось.

Но до самого конца я не мог и представить силу метеора. Я мог вспомнить только жгучий жар за спиной. Что же касается того, хватило ли этого чтобы сжечь меня и уничтожить артефакт — ну, я играл ва-банк. По крайней мере это должно было отвлечь врагов, чтобы позволить моим девочкам сбежать. Артефакт был бы похоронен под обломками, и даже если бы Алисия выжила — её бы оглушило обломками форта.

Попытавшись вспомнить что именно произошло, я потерял сознание. Истощение, большие и постоянные страдания сопровождали меня в моих беспокойных снах. Мне снилась мама. Ей было больно, но я чисто физически не мог быть рядом. До сих пор я не задумывался о возвращении домой, но в этом сне вернуться туда было моим самым большим желанием на свете.

Я вновь очнулся. Мне всё ещё было больно, но теперь уже не так сильно. Боль в голове пульсировала, и что бы я не делал — я не мог встать. Мне просто требовалось набрать побольше сил. Мне нужно было наконец встать. И у меня имелась отличная для этого профессия. Эх… неужели я правда сделаю это? Я решил, что привести себя в порядок было намного важнее. Только тогда я смогу заняться чем-либо ещё. В итоге я экипировал профессию Извращенца.

Мгновенно я почувствовал, как моя кровь устремилась ко всем моим частям тел, а сердце забилось быстрее. Это походило на приём адреналина, правда я не знал, как люди себя ощущают, когда его принимают. Проведу более доступную аналогию — словно я выпил очень много кофеина. Когда моё тело наконец перешло из бессознательного состояния в смутное пробуждение — я услышал раздающиеся рядом звуки рыдания девушки. Я почувствовал волосы на лице и понял, что у меня на груди лежала голова. Я лежал на какой-то кровати, а на мне лежала женщина. Если это было некое моё состояние посмертия, переходящее в уход из этого мира — было бы не столь плохо умереть с женщиной, оплакивающей моё тело.

Я осторожно коснулся её затылка. Я мог чувствовать её волосы своими пальцами, но, честно говоря, это волновало меня не так сильно, как кое-что ещё.

— Я люблю тебя… — Раздались слова из моих губ.

А я ведь даже не знал кто это был. Лидия, Мики, Селеста, Терра, Шао? Разумеется, это была одна из них. Неважно — ведь я любил их всех. Приблизив её голову к своей, я поцеловал её губы. Они были немного влажными и солёными, но в то же время достаточно сладкими, чтобы зажечь во мне желание.

Ещё толком не придя в себя, я начал сдирать одежду с девушки, лежащей на моей груди.

Достаточно исцелившись, я, наконец, пришёл в себя полностью. На этот раз я воскрес без своего тела. Кажется воскрешение, проходящее таким образом было намного более тяжёлым для мёртвого. И к этому стоит прибавить, что без заклинаний Белого Мага я был бы попросту истощён. По моим ощущениям я достаточно належался, поэтому стоило пройтись и узнать обстановку. К сожалению, я не знал, сколько именно я провалялся без чувств. Ну да надеюсь, что уточнить эту информацию я смогу по ходу дела.