Лань Ван Цзи задумчиво и серьезно уставился вдаль, но руки его при этом с большим удовольствием играли с концами лобной ленты, сжимая ее и вновь отпуская. Вэй У Сянь жалобно запричитал: «Не мог бы ты все же меня развязать? Хань Гуан Цзюнь, как может столь безупречный человек, как ты, заниматься подобными вещами? Какой тебе толк от меня связанного? Представь, как нехорошо будет, если кто-нибудь увидит нас в таком виде? Ну?»
Услышав его слова, Лань Ван Цзи потащил Вэй У Сяня по направлению к улице.
Вэй У Сяню пришлось семенить за ним, подпрыгивая на кочках: «П-п-п-погоди. Я имел в виду, что будет нехорошо, если кто-нибудь увидит нас случайно, а не то, что ты должен намеренно показываться этому кому-нибудь. Эй! Ты ведь опять притворяешься, будто не соображаешь, о чем я говорю! И делаешь это умышленно! Что, решил понимать лишь то, что тебе хочется? Лань Чжань! Лань Ван Цзи!»
Но не успел он закончить своей речи, как Лань Ван Цзи уже вывел его из рощи, обошел постоялый двор и втащил в главный зал на первом этаже.
Ученики все еще ужинали и весело болтали друг с другом, несмотря на небольшое разногласие, случившееся совсем недавно: все-таки молодым людям свойственно быстро забывать все дурное. Сейчас они забавлялись какой-то игрой с выпивкой. Кое-кто из учеников Ордена Гу Су Лань набрался смелости и тоже украдкой отхлебывал алкоголь, но один из них всегда оставался настороже и смотрел за лестницей, ведущей на второй этаж, опасаясь появления Лань Ван Цзи. Однако никто из них и помыслить не мог, что Лань Ван Цзи, волоча за собой Вэй У Сяня, внезапно возникнет в дверях главного входа, который юноши оставили без внимания. Все, как один, испуганно обернулись на шум и оцепенели.
Лань Цзин И плюхнулся грудью на стол, надеясь прикрыть чаши с вином, но вместо этого повалил кучу посуды, и на голой поверхности сосуды с алкоголем еще более бросались в глаза. Лань Сы Чжуй поднялся на ноги: «Х-хань Гуан Цзюнь, почему вы вновь вошли через эту дверь?»
Вэй У Сянь засмеялся: «Ха-ха! Вашему Хань Гуан Цзюню стало малость жарковато, и он решил немного прогуляться, а заодно и застать вас врасплох. И ведь не зря! Вот они вы, распиваете алкоголь, когда вам не положено».
Он втайне молился, чтобы Лань Ван Цзи увел его прямо наверх, не говоря ни слова и не выкинув ничего лишнего. Ему нужно всего лишь сохранять молчание и свой обычный бесстрастный вид, и тогда никто ничего не поймет.
Однако стоило в голове Вэй У Сяня пронестись этой мысли, как Лань Ван Цзи потащил его к столу, за которым сидели юноши.
Лань Сы Чжуй ошеломленно произнес: «Хань Гуан Цзюнь, ваша лобная лента…»
Но не успел он закончить фразы, как взгляд его вдруг упал на руки Вэй У Сяня.
Лобная лента Хань Гуан Цзюня туго обхватывала его запястья.
Словно заподозрив, что не все это заметили, Лань Ван Цзи, взявшись за концы своей повязки, поднял руки Вэй У Сяня повыше и продемонстрировал их всем в комнате.
Глава 44. Очарование. Часть вторая.
Куриное крылышко, зажатое Лань Цзин И в зубах, плюхнулось обратно в миску, забрызгав соусом его белоснежный воротничок.
В голове Вэй У Сяня билась одна-единственная мысль: протрезвев, Лань Ван Цзи больше никогда не сможет смотреть людям в глаза.
Цзинь Лин недоумевающе спросил: «Зачем он связал тебя?..»
Вэй У Сянь ответил: «Чтобы показать вам нестандартный способ применения лобной ленты Ордена Гу Су Лань».
Лань Сы Чжуй проговорил: «Какой такой нестандартный способ…»
Вэй У Сянь объяснил: «Если вы вдруг когда-нибудь наткнетесь на действительно подозрительного мертвеца и посчитаете, что его нужно доставить в Орден для дальнейшего изучения, то вы всегда можете воспользоваться своей повязкой и в таком виде отвести его в Облачные Глубины».
Лань Цзин И выпалил: «Но разве так можно?! Ведь наша лобная лента…»
Лань Сы Чжуй запихал выпавшее куриное крылышко обратно ему в рот: «А, теперь понятно! Я даже не догадывался о столь полезном способе!»
Не обращая ни малейшего внимания на странные взгляды, провожающие их, Лань Ван Цзи повел Вэй У Сяня по лестнице, ведущей на второй этаж.
Войдя в комнату, он развернулся, закрыл за ними двери, запер их на засов и, наконец, придвинул к входу деревянный стол, словно твердо вознамерился преградить путь воображаемому супостату, притаившемуся во тьме. Спокойно наблюдая за суетливыми хлопотами Лань Ван Цзи, Вэй У Сянь спросил: «Ты собрался меня здесь убить?»
В их комнате находилась расписная ширма, разделяющая пространство на две примерно равные половины. В одной ее части стоял большой стол и несколько стульев для приема пищи и бесед в непринужденной обстановке, а в другой находилась предназначенная для отдыха длинная кровать-тахта со свисающими с потолка портьерами. Лань Ван Цзи оттащил Вэй У Сяня за ширму и с силой пихнул на кровать.
Голова Вэй У Сяня слегка ударилась о деревянное изголовье тахты, и он непроизвольно ойкнул, подумав: «Он, что, опять укладывает меня спать? Еще же не девять!»
Услышав его восклицание, Лань Ван Цзи грациозно приподнял полы своих белоснежных одежд и со всем достоинством опустился на кровать, а затем протянул руку и принялся ощупывать голову Вэй У Сяня. Несмотря на то, что на лице Лань Ван Цзи не отражалось ровным счетом ничего, ладонь его двигалась очень нежно и осторожно, словно он спрашивал: «Больно?»
Чувствуя на себе его блуждающую руку, Вэй У Сянь скривил губы и захныкал: «Больно! Мне таааак больно!»
Его непрерывные причитания и болезненные стоны, наконец, возымели эффект: сквозь бесстрастную маску Лань Ван Цзи пробились некие намеки на жалость. Он еще более ласково и мягко похлопал Вэй У Сяня по плечу, будто пытаясь утешить. Тогда Вэй У Сянь поднес свои связанные запястья к его глазам: «Может, уже отпустишь меня? Хань Гуан Цзюнь, ты связал меня столь туго, что мои руки едва ли не кровоточат. Я ужасно страдаю! Сними же ленту и отпусти меня! Хорошо?»
Лань Ван Цзи тут же закрыл ему рот рукой.
Вэй У Сянь: «Мнн мффф мннн ммм мфн мнннн?!
«Сначала ты решил понимать лишь то, что тебе хочется, а теперь, когда притвориться, будто не соображаешь, о чем я говорю, никак нельзя, ты придумал просто лишить меня возможности сказать то, что не желаешь слышать?!»
Как грубо!
Вэй У Сянь подумал: «Раз уж на то пошло, то дальше пеняй лишь на себя».
Лань Ван Цзи вплотную прижимал свою руку ко рту Вэй У Сяня, и тот, слегка разомкнув губы, быстро пробежался кончиком языка по его ладони.
Несмотря на то, что движение это было подобно <i>стрекозе, коснувшейся поверхности воды</i>, Лань Ван Цзи мгновенно отдернул руку, словно ее опалило пламя.
Вэй У Сянь глубоко вдохнул и выдохнул. Но едва он почувствовал, что вновь вернул себе контроль над ситуацией, как вдруг увидел, что Лань Ван Цзи, сидя на кровати, отвернулся от него, подтянул колени к груди и крепко, словно баюкая, стиснул у сердца руку, только что облизанную Вэй У Сянем, а затем замер без движения.
Вэй У Сянь спросил: «Ты чего? Что такое?»
Лань Ван Цзи выглядел так, словно его тело осквернил какой-то жуткий распутник, начисто лишив всякого желания существовать на этой грешной земле. Окажись здесь незнакомые с произошедшим люди - и они наверняка бы подумали, что Вэй У Сянь и впрямь сотворил с ним нечто ужасное.
Заметив его поверженный вид, Вэй У Сянь поинтересовался: «Что, не понравилось? Ну ты сам виноват – сам начал нахальничать и применять силу, а потом и вовсе запретил мне говорить. Ладно, идем сюда, я вытру твою ладонь».
Он связанными руками потянулся к плечу Лань Ван Цзи, но тот увернулся от его прикосновения. Вэй У Сянь же, увидев вблизи, как он, старательно обнимая колени, угнездился в уголке кровати, вновь ощутил жгучее желание поозорничать.
Проползя по лежанке на коленях, он добрался до лица Лань Ван Цзи, усмехнулся и самым зловещим тоном, на который он только был способен, произнес: «Страшно?»
