Вэнь Нин: «Побудешь со мной?» Он совершенно не ожидал этого и очень обрадовался. Лань Сы Чжуй с улыбкой ответил: «Ага, все равно все старшие заклинатели идут, чтобы обсудить важные дела, так что я там точно не пригожусь. Давайте продолжим разговор. О чем мы только что говорили? Учитель Вэй правда закапывал двухлетнего малыша в землю, как редиску?»

Он говорил довольно тихо, но слух у обоих идущих впереди был невероятно чутким. Вэй У Сянь тут же запнулся, а Лань Ван Цзи изогнул бровь, но очень скоро вновь вернул лицу обычное выражение. Лишь когда они вдвоем исчезли за воротами Пристани Лотоса, Лань Сы Чжуй тихо продолжил: «Бедный малыш. И все же, если честно, я помню, как в детстве Хань Гуан Цзюнь оставлял меня под грудой кроликов. В некоторых моментах они действительно очень похожи…»

Примечания:

(1) Здесь тот же иероглиф, что в имени «Вэнь Юань». Два иероглифа — 苑 в имени «Вэнь Юань» и 愿 в имени «Лань Юань» — пишутся по-разному, но произносятся абсолютно одинаково.

Перед тем, как перешагнуть порог главных ворот Пристани Лотоса, Вэй У Сянь сделал глубокий вдох, чтобы успокоить мысли и чувства. Но когда ворота остались позади, он вовсе не ощутил того волнения, к которому приготовился.

Возможно, потому, что слишком многое здесь изменилось. Тренировочное поле расширилось в два раза, загнутые крыши новых построек казались намного выше прежних. Вокруг заметно прибавилось величия и даже более того — великолепия. Но… эта Пристань Лотоса совершенно не походила на ту, что навсегда осталась в памяти.

Вэй У Сянь ощутил разочарование, будто лишился чего-то важного. Неизвестно, куда делись прежние здания — отодвинуты на задний план новыми потрясающими строениями или же вовсе снесены.

В конце концов, они действительно были уже очень старыми.

На тренировочном поле адепты кланов заклинателей разделились на ровные квадраты боевых построений, сели на землю, подогнув колени в позе для медитации, и принялись восстанавливать физические и духовные силы. Они провели на ногах целый день и целую ночь и теперь достигли предела утомления, так что им необходимо было перевести дух.

Главы кланов и все важные личности среди заклинателей последовали за Цзян Чэном в главный зал — Зал Познания Меча, чтобы обсудить случившееся сегодня. Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи направились следом. И даже если кому-то их присутствие показалось неуместным, никто не мог ничего возразить.

В главном зале заклинатели еще не успели расположиться по местам, когда вбежал адепт, по виду приглашенный заклинатель, который обратился к Цзян Чэну: «Глава Ордена».

Он приблизился к Цзян Чэну и прошептал что-то на ухо. Глава Ордена, нахмурившись, произнес: «Никаких аудиенций. Любые дела могут подождать. Разве не видишь, какая сейчас обстановка?»

Заклинатель ответил следующее: «Я говорил, но две госпожи сказали… что явились именно по поводу сегодняшнего события».

Цзян Чэн спросил: «Кто они такие? К какому клану принадлежат?»

Заклинатель ответил: «Они не имеют клановой принадлежности и не заклинательницы вовсе. Ваш покорный слуга может с уверенностью сказать, что они — обыкновенные женщины, без признаков духовных сил. Обе прибыли сегодня. И принесли с собой партию ценнейших лекарственных трав, но не сказали, глава какого клана прислал дары. Сообщили только, что у них есть важная информация для Главы Ордена. Я решил, что их слова нельзя оставить без внимания, и потому не решился поступать по отношению к ним неучтиво. Прямо сейчас они ожидают в гостевом доме. Травы, что они принесли, еще не отправлены на склад. Я провел осмотр и не обнаружил вредоносного магического воздействия».

Не каждый мог по своему желанию добиться аудиенции Главы Ордена Юнь Мэн Цзян, не говоря уже о неизвестно откуда взявшихся да еще не принадлежащих ни к какому клану, без единого признака духовной силы, обычных женщинах. Однако поскольку при них оказались ценные дары в виде лекарственных трав, ответственные за прием гостей приглашенные заклинатели не посмели проявить неучтивость. Однако даже если бы при женщинах не имелось дорогих подарков, этот странный визит все же нельзя оставить без внимания. Цзян Чэн объявил: «Уважаемые гости. Прошу, рассаживайтесь в свободном порядке. И позвольте мне ненадолго вас покинуть, я вскоре присоединюсь к вам снова».

Заклинатели ответили: «Оставьте эти церемонии, Глава Ордена Цзян».

Однако Цзян Чэн присоединился к ним не вскоре, а спустя довольно долгое время. Оставить гостей было уже довольно невежливо, однако ситуация все-таки отличалась чрезвычайностью, поэтому все спокойно ждали обсуждения важных дел. Спустя целый час Цзян Чэн все еще не явился, и многие начали волноваться и высказывать недовольство.

В разгар возмущения Цзян Чэн, наконец, вернулся. Он уходил с обыкновенным выражением лица, пришел же гораздо более суровым. Он ворвался в зал подобно ветру и к тому же привел с собой двоих гостей. Двух женщин. По всей видимости, это были как раз те самые визитеры.

Заклинатели вначале подумали, что раз обыкновенные женщины могли позволить себе визит с принесением даров, они должны представлять собой важных особ. Однако никто не ожидал, что женщины окажутся отнюдь не молодыми — в уголках губ и глаз уже залегли признаки старости. Да к тому же одна из них все время опускала глаза и вид имела совершенно перепуганный. Другую с ног до головы покрывала дорожная пыль. Кроме того, лицо женщины исполосовали пять-шесть шрамов, оставленные острым лезвием. И шрамы эти, хоть и давнишние, делали ее облик пугающим. Можно сказать, зрелище вызывало у наблюдателей приступ тошноты. Заклинатели, полностью разочарованные, начали роптать — почему Цзян Чэн привел этих дамочек в Зал Познания Меча, да еще выделил места в самом центре?

Когда женщины робко присели на указанные места, Цзян Чэн с лицом чернее тучи обратился к ним: «Говорите здесь».

Глава клана Яо поинтересовался: «Глава Ордена Цзян, что все это значит?»

Цзян Чэн ответил: «Они принесли шокирующие вести. Я не мог слепо поверить в это, и потому тщательные расспросы заняли столько времени. Прошу всех успокоиться и послушать, что расскажут гостьи». Развернувшись к женщинам, он спросил: «Которая из вас будет говорить первой?»

Женщины переглянулись, и та, чьи одежды сверху донизу покрывала дорожная пыль, оказалась посмелее. Она поднялась и ответила: «Пожалуй, я буду первой!»

Небрежно поклонившись, женщина начала говорить: «Я собираюсь поведать о давнем событии, которое произошло около одиннадцати лет назад».

По тону Цзян Чэна заклинатели поняли, что рассказ определенно затрагивал происшествия чрезвычайной важности, и потому все принялись вспоминать, что же случилось одиннадцать лет назад. Женщина продолжила: «Мое имя — Сы-Сы. Когда-то я зарабатывала на жизнь торговлей собственным телом. Можно сказать, даже пользовалась популярностью. Десять с чем-то лет назад я хотела выйти замуж за богатого купца, но не учла скверный характер его первой жены. Она натравила на меня толпу верзил, которые ножами порезали мне лицо. С тех пор я выгляжу вот так».

Женщина говорила совершенно без стеснения, не пытаясь ходить вокруг да около. Слушая ее, некоторые заклинательницы в ужасе прикрыли рты рукавами, а заклинатели нахмурились. Сы-Сы продолжила: «Когда мое лицо стало таким, моя жизнь перестала быть прежней. Никто не желал даже смотреть на меня, не говоря уже о том, чтобы воспользоваться услугами. Из публичного дома, где я работала, меня выгнали взашей. Я ничего другого не умела, но нигде не могла найти для себя привычной работы, потому прибилась к постаревшим сестричкам той же профессии. Запросы у их клиентов не высоки, так что иногда и мне что-то перепадало, если была работенка. Можно было как-то прожить, если скрывать лицо».

На этом моменте рассказа кое-кто уже не мог держать себя в руках — во взгляде проскальзывало неприкрытое презрение. Многие не понимали, для чего Цзян Чэн вообще заставляет их слушать грязное и омерзительное повествование, которое женщина вела, не стесняясь множества ушей. Однако главы кланов сохраняли спокойствие, ожидая продолжения. Рассказчица, не заставляя ждать слишком долго, наконец, дошла до сути.