Не Хуай Сан, удивленно вытаращив глаза, произнес: «На свете правда существует подобная темная мелодия, услышав которую, можно лишиться духовных сил?!»

Вэй У Сянь ответил: «Разумеется, существует! Раз музыкой можно усмирить нечисть, то можно и призвать! Существует собрание запретных песен из Дун Ин, под названием «Собрание Смятения», в нем записаны темные мелодии, которые дошли до нас из земель Дун Ин. Среди тех мелодий есть и такие, с помощью которых можно убить человека. И конечно, нельзя отрицать возможность существования мелодии, которая может временно запечатать духовные силы. Здесь присутствует Учитель Лань Ци Жэнь. Спросите у него, действительно ли такая книга хранится в комнате запрещенных книг библиотеки Ордена Гу Су Лань!»

Су Шэ глубоко вздохнул, успокаивая дух, и с холодной усмешкой возразил: «Даже если такая мелодия действительно существует, во время своего обучения в Ордене Гу Су Лань я не мог попасть в комнату запрещенных книг, а значит, не имел возможности изучить ее. Впоследствии я и шага не ступал на территорию Облачных Глубин и никогда не слышал о существовании этого собрания! А вот что насчет тебя? Ты настолько хорошо осведомлен о «Собрании Смятения», к тому же необычайно приближен к Хань Гуан Цзюню, разве это не доказывает, что у тебя гораздо больше возможностей ознакомиться с этой книгой?»

Вэй У Сянь в ответ улыбнулся. «Кто говорит, что ты непременно должен был лично попасть в комнату запрещенных книг? Достаточно и того, чтобы твой хозяин мог войти туда беспрепятственно. Наверняка это он обучил тебя изменению нотных записей».

Нет нужды пояснять, о каком хозяине Су Шэ шла речь, кто обладал достаточной властью, чтобы беспрепятственно посещать и покидать Облачные Глубины. Все присутствующие знали, что это мог быть только один человек — Лянь Фан Цзунь!

Вэй У Сянь продолжал: «Вы все отлично спланировали, захватили молодых адептов каждого клана, чтобы заманить стольких людей на гору Луань Цзан, уподобляя заклинателей богомолу, который хватает цикаду, не замечая позади воробья. Он оградил себя от подозрений, сказавшись раненным, при этом, заручившись твоей поддержкой, нанес удар одновременно изнутри и извне. Один из вас при помощи темной мелодии запечатал духовные силы заклинателей, другой использовал Стигийскую Тигриную Печать, чтобы приказать мертвецам окружить гору. А когда в конце концов тысячная армия погибла бы на моей территории, никто бы не поверил, что это не моих рук дело, верно? Вы не побоялись столкнуться со мной, все равно недобрая слава Вэй У Сяня все сделала вместо вас. Старые обиды смешались с новой жаждой мести. Люди так воодушевились, что никто не стал бы слушать моих объяснений. Не ровен час, вам вновь удалось бы пробудить мою «сущность убийцы» и спровоцировать массовое убийство. Тогда вам бы даже не пришлось прикладывать лишние усилия».

Су Шэ возразил: «Смешно. Лянь Фан Цзунь — Верховный Заклинатель, повелевающий всеми кланами, ему не требуется бороться за власть и становиться единоличным правителем. Для чего ему могло потребоваться отправлять на смерть стольких людей? Ты можешь оклеветать меня, но порочить доброе имя Лянь Фан Цзуня не смей!»

Вэй У Сянь произнес в ответ: «Раз уж ты клятвенно утверждаешь, что я тебя оклеветал, в таком случае не осмелишься ли прямо сейчас, на глазах у всех присутствующих, вновь сыграть ту самую боевую мелодию усмирения мертвых, что исполняли адепты Ордена Мо Лин Су по пути на гору во время сражения с мертвецами?»

Все адепты Ордена Гу Су Лань, играющие на гуцине, также находились здесь. И если Су Шэ сыграет мелодию не так, как она звучала во время битвы, они немедленно его изобличат!

Остальные заклинатели в пещере Фу Мо безмолвно стали отдаляться от адептов Ордена Мо Лин Су. Никто даже не заметил, в какой момент образовалось довольно обширное пустое пространство, внутри которого они остались совершенно одни. Вэй У Сянь, пользуясь моментом, заявил: «Не хочешь? Что ж, это не страшно. Тогда взгляни сюда, что это у меня?»

Он вынул из-за пазухи два листка пожелтевшей бумаги и помахал ими в воздухе, позволяя остальным разглядеть лишь, что на них записаны ноты. «Думал, наша вылазка в Башню Кои тогда завершилась безрезультатно? В потайной комнате за бронзовым зеркалом в Благоуханном дворце Цзинь Гуан Яо прятал две страницы, которые вырвал из «Собрания Смятения», и мы нашли их. Теперь остается лишь попросить Учителя Лань Ци Жэня взглянуть на записи, чтобы он выяснил, нет ли здесь той мелодии, которую ты играл, и тогда все выяснится окончательно!»

Су Шэ с холодной усмешкой произнес: «Ты лжешь. Откуда мне знать, что это не ты написал мелодию, которую выдумал сам, чтобы оклеветать меня?»

Вэй У Сянь парировал: «Да неужели я целыми днями таскаю с собой два листа нот, чтобы в любой момент быть готовым кому-то их показать? Как бы то ни было, лгу я или нет, сейчас нам скажет Учитель Лань Ци Жэнь».

Оппонент с самого начала подозревал блеф, но Вэй У Сянь так лукаво улыбался, и тон его звучал столь убедительно, что когда Лань Ци Жэнь, нахмурившись, протянул руку к листкам, Су Шэ ощутил, как в груди поднялось волнение, и закричал: «Учитель Лань, осторожнее, не попадитесь на уловку!» И сам протянул руку, чтобы отобрать нотные записи.

Именно в тот момент в его сторону метнулась вспышка льдисто-голубого света Би Чэня. Поясной меч Су Шэ покинул ножны, и лишь когда внезапный удар был отражен, он понял — попался!

Меч Су Шэ носил имя «Нань Пин», и сейчас, скрестившись с Би Чэнем, он ярко сиял и переливался. Всем стало очевидно — меч переполняет духовная сила!

Вэй У Сянь одним движением сложил бумагу и убрал за пазуху, затем с притворным удивлением произнес: «Мне не показалось? У тебя все-таки не исчезли духовные силы! Мои поздравления. Вот только… осмелюсь спросить, если ты не вынашивал никаких подлых замыслов, зачем скрыл ото всех тот факт, что духовные силы все еще при тебе?»

Разумеется, нотные листки вовсе не были вырванными страницами из «Собрания Смятения», добытыми из Башни Кои. То была запись необычной мелодии, сыгранной Цзинь Гуан Яо, которую Лань Ван Цзи написал от руки в комнате запрещенных книг. Тогда они отдали один лист Лань Си Чэню, чтобы провести сравнение, а два листа Вэй У Сянь припрятал за пазухой и забрал с собой. Теперь же они весьма удачно пригодились, чтобы ввести Су Шэ в заблуждение и заставить занервничать. Ранее Вэй У Сянь также намеренно отпускал в его адрес язвительные насмешки, чтобы раз за разом вызывать у Су Шэ раздражение, и в конце концов им все же удалось вывести его из состояния равновесия. В итоге, даже без намеков Вэй У Сяня, Лань Ван Цзи внезапно атаковал Су Шэ, и тот раскрыл себя.

Заклинатели моментально бросились врассыпную от Су Шэ. Хотя, по правде говоря, нужды в этом не было — Лань Ван Цзи обращался с оружием также, как Вэй У Сянь со словами — постепенно загонял противника в угол, не оставляя места для маневра. Су Шэ пришлось сражаться в полную силу лишь для того, чтобы удержаться наравне с противником. Он прыжками отступил к краю ступеней, а опустив взгляд, увидел под ногами красные линии магического поля. Взгляд Лань Ван Цзи сделался суровым, Вэй У Сянь подумал: «Плохо дело! Он вознамерился нарушить только что восстановленное магическое поле!»

И действительно — Су Шэ прокусил кончик языка, набрал в рот крови и сплюнул на землю, кровавыми брызгами перекрывая и без того нечеткий и потемневший рисунок на земле. Лань Ван Цзи больше не мог тратить время на сражение. Он порезал левую руку о сияющее лезвие Би Чэня и попытался восстановить поле. Су Шэ, пользуясь шансом, вынул талисман и бросил его на землю. В воздух взметнулся дым синего пламени.

Талисман перемещения!

Могильщик, которого они повстречали на кладбище клана Юэ Ян Чан, был отлично знаком со стилем фехтования Ордена Гу Су Лань. Су Минь Шань, будучи бывшим адептом Гу Су Лань, как нельзя лучше подходил под это условие. Су Шэ и являлся человеком с лицом, закрытым туманом, что много раз вставал у них на пути!