Удерживаемые в невесомости сервиторами без доступа ко всякой информации, все трое подверглись сенсорной депривации на целый час. Гримм пустил слюни, как маленький. На лице Ме’Линди блуждала кроткая блаженная улыбка, которая тут же исчезла, едва ассасин взяла себя в руки. Мома Паршин вскрикнула, ощутив, как окружающее вновь нахлынуло на неё, как уколы иголок, когда в онемевшую конечность возвращается чувствительность. Впервые в жизни, наверное, астропат оказалась слепой не только визуально, но и психически — изолированной полностью.

— Это великолепно, что ты долетел сюда, Жак, — восторгался Зефро Карнелиан, сворачивая нуль-колпаки. — Не хочу подвергнуть себя позору, как ты опозорил нашего друга Харка до того, как мы все стали коллегами…

Обиспал захохотал, правда в смехе слышались кислые нотки.

— …но всё же: не мог бы ты уточнить, как ты сумел отличиться и найти нас? Чисто для протокола?

Как будто человек-арлекин не догадался?

— Чисто для протокола, — откликнулся Жак, — я следил через астропата. У тебя в голове маячок.

— А, а, ну конечно. А когда ты его вставил?

— Не переживай, он рассосётся через пару дней.

— Когда точно ты его вставил?

Разве он не знал? Разве не сам Карнелиан практически привёл сюда Жака?

— Ладно. Когда ты транслировал свою издевательскую голограмму в палатах Воронова-Во через мух-шпионов, которых ты у меня украл.

— Ах! Сам волк, а попался на зубок! Сам шпион, а попался на глазок! Это, должно быть, случилось как раз после того, как ты решил всё-таки не объявлять экстерминатус… Пожалуй, именно твоё решение с экстерминатусом утвердило во мне уважение к твоим способностям мыслить в крупных масштабах, Жак. Будь я проклят, если мы не думали, что ты просто вызовешь Космодесант и распространишь нашу гидру ещё немножко! Однако нет, ты мыслил по-крупному. И это превосходно. Нам нужны крупные мыслители в Ордо Гидра, Жак. Так что, раз никто не пострадал, то никто не в обиде!

— Разве что кроме всех жителей Сталинваста, — ядовито заметил Жак.

Карнелиан остолбенел.

— Ты ведь не отправил послание об экстерминатусе, Жак. Как только гидра стала уходить, ты передумал.

Жак кивнул в сторону астропата:

— Она всё равно его отправила. По собственной воле.

Пару кратких мгновений лицо Карнелиана напоминало лицо полиморфинового оборотня на ускоренной перемотке, проходящее через абсурдно быстрые трансформации. Всего пару кратких мгновений, а затем он рассмеялся.

Карнелиан смеясь повернулся к Моме Паршин. Продолжая смеяться, он вынул из-за пояса лазпистолет и выстрелил ей в глаз, мгновенно сварив слепому астропату мозг.

— О нет, как можно терпеть астропата, который сует маячки людям в головы? В особенности учитывая какого калибра люди здесь собрались. Ни секунды, ни грамма, ни капли нельзя. Одним словом, вообще.

Так Корнелиан без проволочек объяснил, зачем застрелил старуху.

Получив обратно космоброню и оружие, Жак с Ме'Линди и Гриммом под конвоем тех же свирепых сервиторов снова прошли сквозь жуткий и зловещий лабиринт космического скитальца. Гримм буксировал невесомый скафандр навигатора, ныне осиротевший, а Жак направлял адамантиевый короб. Автоматы оставили их у трюма, где плавали в невесомости чужацкие черепа.

Реактивные струи доставили троицу к "Торментум малорум", где те натолкнулись на недоверие засевшего внутри навигатора.

— Давай, открывай! — велел Гримм. — Ты запер шлюз.

— Ага, — донёсся по радио голос Гугола, — а вы скажете, что внутри скафандров те же самые три человека…

— Это что, — поинтересовался Жак, — приступ варп-психоза? Это же мы развязали тебя тогда в изумрудном люксе, забыл?

— Ага, только если вы мои враги, то вам это известно. Потому что сами меня и связали.

— Виталий, если не откроешь, — сообщила Ме'Линди, — то прелестница-смерть украдёт твой вдох, её плоть устрашит, твоё сердце заболит и всё остальное, что там дальше было.

Могут ли радиоволны вспыхнуть от стыда?

— Ах да, верно, — раздался голос Гугола, и замок шлюза провернулся.

Теперь, когда они благополучно вернулись на корабль, за вычетом астропата, но с прибавлением в виде опечатанного стазис-контейнера, объяснение человека-арлекина, убившего Мому Паршин, уже не устраивало Жака.

— У тебя не сложилось впечатления, — спросил он у Ме'Линди, — что Карнелиан какую-то долю секунды вычислял: если мы прыгнем обратно в нормальное пространство, есть ли ещё надежда спасти Сталинваст?

— Ха, ну теперь-то его уже не спасти, — встрял Гримм. — Он застрелил наше средство сообщения. В этом была его задумка?

— По моим впечатлениям, — медленно проговорила Ме'Линди, — он, видимо, пришёл к выводу, что никакой надежды для Сталинваста уже нет. Что мы в любом случае опоздаем.

По голосу чувствовалось, что она по-прежнему испытывает омерзение при упоминании человека-арлекина, однако считает себя обязанной выражаться точно.

Жак согласился:

— По-моему, от такой вести он на миг потерял контроль над собой от ярости и скорби. Убийство целого мира, мне кажется, не оставило его равнодушным.

— Вполне понятно, — отозвался скват, — если он рассчитывал устроить на Сталинвасте песочницу для своей треклятой гидры.

— Нет, тут было что-то поглубже. Он свершил… справедливое возмездие, по-настоящему справедливое, над Момой Паршин. На краткий миг он стал миллиардом людей, искавших хоть какой-то расплаты за свою напрасную гибель.

Так выходило, что Ордо Гидра в самом деле организация, искренне заботящаяся о людях. Безжалостная и тоталитарная — да, из необходимости, однако в дальней перспективе — несущая пользу всему роду человеческому. Правда, для этого ей придётся забить в кандалы разум людей и держать крепко, как никогда прежде.

Увы, для подобной трактовки Баал Фиренце слишком легкомысленно отнёсся к открытию, что Сталинваст в самом деле спущен в унитаз истории. Вместе со Сталинвастом погибли все оставшиеся улики вскармливания гидры, а Жаку придётся придумать неслабую ложь, чтобы оправдать свой приказ, буде появится официальный запрос. Который может не появиться… лет двадцать, а то и больше (В галактике миллион миров!). Жак будет благоразумно держаться подальше от Земли до конца своих дней и преданно служить Ордо Гидра. Сделай он так — как поклялся — и его проктор, конечно же, шлёпнет свою печать на уничтожении Сталинваста…

— Что творилось, пока мы сидели под колпаком, господин? — поинтересовался скват. — И что в ящике?

— Что в ящике — совершенно секретно, — отрезал Жак.

— Да я просто подумал, что там что вкусное. Маринованные языки гроксов, к примеру. Прощальный подарок, так сказать.

— А, может, там новая дыба, побольше да пострашней, а, коротышка? — огрызнулся Жак.

— Увы, инквизитор. Я уже подходящего для себя размера.

— Вот и не лезь.

— Куда мы его повезём? — спросил Гугол.

— Виталий, не забивай голову. Ящик я уберу под замок. Забудьте о нём. А куда дальше? Очевидно, к какому-то миру, требующему пристального внимания.

Заперев контейнер в чуланчике рядом, Жак лежал в полумраке своей спальной ячейки и вспоминал всё, что узнал у тайного совета.

Заговорщики создали гидру в результате долгих исследований в тайных теологических лабораториях, расположенных на ледяной окраине какой-то бесплодной солнечной системы, не занятой ни Империумом, ни ксеносами.

Направляемые строгой мудростью и предвидением Императора, они проводили опыты с материей Хаоса над рабами, навсегда обездвиженными в питательных баках, и заключёнными.

Плодом их опытов стала полиморфная сущность, против которой обычное оружие бесполезно.

Но материальное проявление гидры — это лишь верхушка айсберга. Созрев, каждая гидра — часть одной и той же гидры — психически выпускает споры, которые заражают разумы людей по всей планете, в то время как все материальные следы гидры улетучиваются. Психические споры могут дремать внутри человеческого разума в течение несчётных поколений, передаваясь от родителей к детям.