Хорст быстро шагал по главному коридору висячего особняка, по бокам от него шли Дрейк и Векс, а розетта Инквизиции прокладывала путь через домашних слуг так же эффективно, как огнемет через сугроб. Видимо кто-то предупредил владельцев об их приходе, потому что никто не выказал ни малейшего удивления, когда трио Ангелов распахнуло декоративные двойные двери в конце коридора.

Комната за ними оказалась богатой, куда богаче, чем он ожидал, исходя из оценки Дрейком внешнего вида особняка, с обычным излишеством стеклянной скульптуры и мягких обивок, и Хорст сделал себе заметку, при первой возможности спросить своего коллегу, не заметил ли он чего-либо необычного. Не в первый раз он тихо поблагодарил Императора, за то что он дал инквизитору предвидение добавить Дрейка в команду.

— Я боюсь, вы прибыли в довольно неудачное время, — холодно сказала леди Тонис, глядя на трех мужчин, посмевших ворваться в её гостиную, так, словно они начали рыгать посреди званого обеда. — Мы только что вернулись с похорон нашего сына, и мы ждем с минуту на минуту прибытия экклезиарха для утреннего бдения.

Она выглядела лет на 30, но Хорст прекрасно знал из отчетов Векса, что это было результатом обширных ювенантных процедур и хорошо, если её реальный возраст был только вдвое больше. Её муж, видимо, решил остановить разрушительное действие времени на десятилетие позже жены, позволив седине просочится в его волосы, чтобы создать впечатление зрелости и мудрости. Его лицо все ещё было бледно от пережитого горя, заставляя его выглядеть намного ближе к настоящему возрасту. Оба были одеты в траурные для благородного секундианца оранжевые и желтые цвета. Дрейк пояснил, что эти цвета символизировали пламя похоронного костра, хотя в случае техножреца там вряд ли оставалось много такого, что могло гореть. Полный решимости не повторять ошибку с секретарем Конклава в Айсенхольме, когда он случайно подорвал свой авторитет вежливым обращением, Хорст просто быстро кивнул в ответ.

— Мы сделаем все возможное, чтоб не задерживать тебя дольше, чем необходимо, но ты должен понять, что это важная часть расследования.

— Тогда хорошо, — с покорностью ответил Лорд Тонис. — но я не могу понять, зачем вы проделали такой долгий путь, чтоб задать нам пару вопросов.

— Ваш сын был преданным слугой Империума, — ответил Хорст. — и то, как он ушел из жизни нас встревожило. Это само по себе вызывает интерес Инквизиции.

— Насколько встревожило? — спросила леди Тонис, обменявшись случайным взглядом со своим мужем.

У Хорста пробудился инстинкт детектива.

Он был уверен, что они что-то знают о сыне, какой-то секрет, который известен только им двоим.

— Его останки имеют признаки демонической одержимости, — прямо ответил Хорст, в надежде шокировать их для дальнейших простых ответов, но оба аристократа восстановили самообладание, просто побледнев при этих словах, как любой набожный гражданин, при котором так небрежно упомянули наиболее страшных обитателей варпа.

— Невозможно, — категорически заявил Лорд Тонис, сотворив вместе с тем знак аквилы. — Наш сын был преданным последователем Омниссии. Вы должно быть ошиблись.

— Всегда есть такая возможность, — ответил Векс, его тщательно смодулированный тон разрушил неудобную паузу, — но пока что мы не нашли других разумных объяснений.

— Дело в том, — начал Дрейк, до сих пор стоящий на пороге, где можно было наблюдать за обоими в комнате и за коридором, на случай если слуги вздумают подслушивать или вмешаться, — такое обычно происходит с псайкерами, а не с шестеренками.

Он сконфуженно посмотрел на Векса, когда использовал это уничижительное прозвище техножрецов, но его коллегу, который понимал, какую роль играет Дрйк, кажется, не возмутило это до инсульта. Хорст отметил промах, но Лорд и Леди Тонис, кажется, нет, получив впечатление, которое должны были о невоспитанном бандите, едва сдержанном при своем начальстве.

— Совершенно верно, — ответил Векс. — Грубо, но я не припомню случая, чтоб послушник Омниссии был так заражен.

— И вот вы здесь, — ядовито ответила Леди Тонис. — Вы не туда копаете и на этом все.

— На этом не все, пока Ордо Каликсис не решит, что это так, — ответил Хорст. — В данный момент это дело был делегировано мне и моим коллегам, но если вы предпочитаете обсудить это лично с инквизитором, мы легко можем устроить встречу.

— В этом нет необходимости, — устало ответил Лорд Тонис.

Его жена взглянула на него.

— Харальд, — сказала она предупреждающе.

— А какой теперь смысл? — ответил Лорд Тонис. — Наш мальчик мертв. Теперь они с ним ничего не сделают.

— А почему мы должны с ним что-то сделать? — напрямую спросил Дрейк.

— Потому что он был псайкером, — резко ответила Леди Тонис. — Удовлетворены?

— Не совсем, — ответил Хорст. — Он работал в такой среде, где такое заражение тут же было бы выявлено, и он был тщательно исследован Инквизицией перед назначением. Ни на какой стадии не было выявлено таких признаков.

— Тогда это работает! — ответил Лорд Тонис, глядя на жену.

— Очевидно, не очень хорошо, — ответил Дрейк, — чтобы это ни было. Но вы только что признались в укрывательстве псайкера, а этого для меня достаточно.

Он взглянул на Хорста.

— Мы заберем их? Арбитры в Изоляриуме задержат их до возвращения босса или мы вызовем следователя с Сцинтиллы.

— Это не понадобится, — ответил Хорст, наблюдая, как последние остатки благородного высокомерия утекают из упрямых хозяев от полного понимания силы, стоящей за гостями. Он немного наклонился вперед в своем мягком кресле, его поза демонстрировала вежливое внимание. — Может быть, вы объясните с самого начала?

— Гилден был проклят, — ответил Лорд Тонис. — Сначала мы не понимали, но когда он достиг подросткового возраста, с ним начали происходить разные вещи. Мелкие вещи вокруг него, кажется, двигались самостоятельно и все такое.

— Я удивлен, что вы заметили, — сардонически усмехнулся Дрейк и Хорст призвал его соблюдать тишину.

Постоянное движение подвешенного дома было дезорганизовывающим, все равно, что в лодке в медленном, устойчивом водовороте и это последнее, что нужно было его чувствительному внутреннему уху. Короткий суборбитальный прыжок из Айсенхольма уже сам по себе был плох.

— Тяжело хранить такой секрет, — ответил Хорст, надеясь подтолкнуть их к продолжению и рассерженный на себя, за приступ тошноты.

— Вы не представляете, — ответила Леди Тонис, ее голос до сих пор был ломким, но это принесло облегчение Хорсту, который слышал такой голос множество раз, когда во время расследования мелкий преступник, в конечном счете, решал перестать врать и снять груз с совести. — Слуги тоже сплетничали, и мы едва смели пригласить кого-то, вдруг они заметят что-то необычное. Наша социальная жизнь была разрушена. Мы были на грани безумия.

— Вы должны были обратиться к соответствующим властям, — ответил Хорст. — Позволить протестировать его и классифицировать.

— И затем что? — женщина смотрела на него с холодным презрением. — Позволить запереть его где-то с другими уродами и ждать, пока его заберет Черный Корабль?

— Это долг гражданина Империума, — ответил Хорст.

Лорд Тонис тяжело вздохнул.

— Некоторые вещи сильнее долга, — сказал он. — Я не ожидал, что вы поймете, но если у вас когда-нибудь будут дети, семья, возможно поймете.

— Возможно, — ответил Хорст, почувствовав острый укол сожаления от его слов, — но это вряд ли произойдет.

— Тогда мне вас жаль, — ответил старик, похоже было, что он действительно так думает.

— Я предположил, что Церковь Омниссии предложила вам альтернативный вариант, — сказал Векс, его голос был спокоен как всегда, — но я должен признать, что меня интересует как конкретно.

— У нас был гость из Адептус Механикус, — сказал Лорд Тонис. — Магос из Латеса, в поисках каких-то особо специфичных материалов. Мы смогли пригласить его к себе, хотя это и было сложно.