– Ис-тэ… – нежный шёпот влетел в губы. – Открой глаза, я хочу увидеть их.

Я замотала головой.

– Ты умеешь оборачиваться, Мэй? – Очень тихо, толкая в мои губы слова. Заставляя дрожать, гореть под его весом. Он ведь сразу догадался, кто я, но не сдал, не убил. Вдруг я могу ему довериться?

«Никому не доверяй», – сказал мне папа перед тем, как я шагнула в портал и перелетела в академию, и я прислушаюсь к его совету. Тот, кто силой привязал к себе, не может быть честным. Ректор играет на своём поле, не в мою пользу. И этот допрос – его работа, его цель. Зачем им оборотни среди студентов? Это подорвёт репутацию учебного заведения, нагрянет проверка, король и его свита. И тогда будет плохо всем, ректор пострадает тоже. Зачем он так рискует?

Решение пришло мгновенно. Третья волна силы мауриса наполнила эссаху до края, и тело встряхнулось от мощного удара магии по мышцам. Я дотянулась до кармана, всё ещё жмурясь.

Нариэн дышал мне в лицо, я чувствовала, как его руки ограждают меня с двух сторон, как крупное тело подрагивает и напрягается, чтобы удерживать между нами небольшое расстояние.

Я коснулась пальцами кулона, но меня перехватила горячая рука.

– Нет, покажи мне себя. – Мужчина выхватил украшение, а я, боясь, что он увидит мои зрачки, слепо потянулась вперёд.

– Отдай!

Меня толкнули в плечи, вмяв в постель, низкий голос пробрался под кожу:

– Открой глаза.

Мотнула головой, попыталась вырваться, но ректор оказался сильнее, чем я ожидала. И я вдруг догадалась. Он тоже оборотень!

– Маурис и тебя питает?! – Я открыла глаза и смело посмотрела в затемнённое лицо. Длинные волосы щекотали мои щёки, но глаза ректора были нормальной формы, круглые и, как озёра, зелёные. Промашка. Глупая и жестокая.

– Нет. – Он усмехнулся и наклонился, сковав мои руки над головой. Коснулся грудью моей груди. Всмотрелся, нырнув в глубину моих глаз. – И как ты собиралась всё это скрывать, учась в академии?

Я вздёрнула подбородок.

– До тебя всё получалось! Прожила же как-то столько лет.

– Прожила в лесу под опекой папочки? Не смеши! Здесь тебе не Иман, светить своей силой направо и налево – самоубийство.

– А тебе какое дело? – Я отвернулась, еле сдерживая неприязнь и желание взбеситься. Порвать на части за то, что не могу опровергнуть его слова.

Ректор вдруг отпустил меня, соскочил на пол и вразвалочку, сверкая голым задом, пошёл к шкафу, где достал рубашку. Расправил её ловким движением и накинул на плечи.

– Я хочу победить в этой кровопролитной войне, только и всего. Мне нужна сила, и ты, – он обернулся, скользнул по моему лицу прищуренным взглядом, длинные пальцы быстро управлялись с золотыми пуговицами, – можешь мне её дать.

– Ещё чего. – Я сползла с кровати, поправила юбку. Прощупала карман и не нашла кулон. Забрал, гад! – После этого безумия и принуждения я тебе… вам ничего не дам.

– Я могу тебя сдать, Мэй. – Ректор застегнул брюки, заправил рубашку за пояс, прошёл к столу и раскрыл свой рабочий браслет. Что-то быстро набрал на светящейся панели и спрятал её.

– Не сдадите, – догадалась я. Перешла на «вы», чтобы не позволять себе сближаться с ним. Всё равно недоверие ковыряло в глубине души и не давало полностью раскрыться.

– С чего такая уверенность? – Он повернулся, вытянул столик на центр комнаты, придвинул к нему два мягких стула.

– У вас было достаточно времени это сделать.

– Умная, но беспечная девчонка, – покачал головой ректор. Приподнял руки и поправил растрёпанный хвост. – Есть хочешь?

– Я хочу к себе в комнату. – Меня начало потряхивать. Магия, что вернулась в эссаху, бурлила в крови, а стигма, которая до этого молчала, внезапно стала горячей.

– Поужинаем, и я тебя отведу. – Ректор блеснул глазами и натянуто улыбнулся. Он будто делал это через силу. – А пока поговорим.

– Верните мне кулон, – стояла я на своём.

Ректор остановился напротив, показал на ладони бабушкино украшение, внимательно посмотрел на камни, что сияли голубизной в незабудках, погладил большим пальцем кроваво-красный рубин, а затем резко сжал кулак и спрятал кулон в карман брюк.

– Нет. Он побудет у меня. Я хочу увидеть, на что ты способна, эта безделушка ограничивает тебя. Хочу услышать всё, даже самое незначительное.

– Я не буду говорить, – отвернулась я. – Можете меня казнить.

– Будешь. – Я даже ахнула от такой наглости и вперилась в его лицо ненавистным взглядом. – Кажется, я нашёл твоё слабое место.

Нариэн стоял ко мне вполоборота. Он лукаво приподнял уголок порочного рта, задержал взгляд на моих губах, которые из-за проснувшейся стигмы покалывало от желания, и коротко облизнулся.

Самовлюблённый козёл.

– Вы не моя пара, и вы мне не нравитесь.

– Правда? – Отмахнувшись, ректор прошёл к двери, спокойно открыл её и проговорил кому-то ровным тоном: – Благодарю.

Из коридора кто-то негромко ответил, но я не разобрала слов, потому что спрятала лицо под ладонями, уговаривая себя не пылать и не доверять этому мужчине. Мне стало жутко страшно, что моя раскрытая шантажом правда сыграет роковую роль и жизнь оборвётся.

– Мэйси, природу не обманешь. – Ректор вернулся к столику, выставил на него несколько блюд с едой, толстый кувшин и столовые приборы – фарфоровые чашки, блюдца и тарелки. – Силу влечёт к силе. В тебе что-то есть, я чувствую интерес и тягу, а браслет, – он кивнул, указывая на мою руку, – не прицепился бы без взаимности. Так что хочешь ты этого или нет, придётся меня потерпеть.

– Вы не понимаете, – я хлопнула себя по коленям, чтобы отрезветь и не сболтнуть лишнее. – У меня есть жених.

– Ты о метке на плече? – Нариэн важно присел за стол и подозвал меня жестом. – Иди сюда, я не кусаюсь.

– Откуда вы знаете…

– Да ты открытая книга. – Маг подцепил вилкой крупный кусок мяса и, переложив его себе в тарелку, взял ухоженным пальцами несколько печёных картофелин. – Я удивлён, как тебя до сих пор не раскрыли. Как ты, с таким везением и неуклюжестью, дожила до совершеннолетия? Но это и к лучшему, теперь я смогу скрыть тебя намного лучше. Сама ты не справишься.

– Что вы имеете в виду?

– Не выкай, когда мы в неофициальной обстановке. Иначе наш фиктивный союз быстро разоблачат, и я не смогу тебя защитить.

– Я не просила вашей защиты.

– А я забыл тебя спросить, что мне делать. Садись. Ешь.

– Не буду, – упёрлась я. Казалось, что если поднимусь с кровати, то взорвусь от кипящей под горлом крови – так обезумела стигма, и парный браслет теперь жёг кожу, словно что-то чужеродное. – Верните кулон.

– Нет. Садись за стол, я хочу услышать всю правду.

– Нет, – скопировала я его тон и снова отвернулась.

– Мэй, ты заставляешь меня злиться и применять силу, а я это очень не люблю.

– Мне всё равно, что вы любите.

– Что ты любишь! Сложно запомнить? Или ты настолько упёртая и глупая, что не можешь разобраться, кто враг, а кто друг? – Он бросил вилку на стол, отчего та испуганно звякнула, заставив меня дёрнуться. Ректор поднялся. Я сжалась и отклонилась назад, боясь, что мужчина снова нападёт, но он остановился в нескольких метрах и сгорбился.

– Вы точно мне не друг, и я не собираюсь открывать вам душу. Делайте что хотите.

– Иди к столу, – пригрозил он, поглядывая исподлобья. Локон белых волос упал на строгое лицо, перерезав его пополам, исказив губы и оттенив полоской кожу.

– Я не хочу есть. – Но живот уже прилип к спине и тихо заурчал. Ректор отреагировал на это ехидной улыбкой.

– Я слышу, как ты не хочешь. – Он протянул мне ладонь, но остался на достаточном расстоянии. – Иди по доброй воле, или я тебя усажу.

– Я. Не. Буду. С вами. Есть! – ответила я, глядя прямо в зелёные наглые глаза. – Читайте по губам! Не бу-ду!

– Будешь, я сказал. – Он оказался близко слишком быстро, закинул меня на плечо и, как пёрышко, бросил на второй стул. Довольно бережно бросил, хоть и настойчиво.