– Если доживём, Райли. – Я всё‑таки прижал курительную палочку к губам и благодарно кивнул рыжему за огонь, который тут же появился на кончике его пальца и позволил мне зажечь фитилёк.

– С вашими знаниями да с нашей неукротимой силой обязательно доживём. Это же вы и нашу Мэй знаете? – вдруг приободрился он.

Я прищурился, по телу пошла волна необъяснимого жара. Не то от дыма, который попадал внутрь и обжигал лёгкие, не то от внезапного упоминания моей невесты. Бывшей. Но моей.

– Знаю. – Голос сел, я прочистил горло и отвернулся, чтобы снова затянуться. Сладкий сбор получился. Малиновые листья, черника и что‑то ещё… Сразу и не разберёшь по вкусу.

– Дочка нашего мэра, – закивал парень, потрясая густой рдяной шевелюрой, и сладко затянулся. – Люблю её, как больной – с детства за ней бегал. И сейчас найти хочу. Обязательно женюсь, как вернётся, хотя… хрен там её папаша разрешит. Тот ещё с детства соседскому… – рыжий шумно откашлялся, – барону дочку приготовил. Да только Мэй внезапно ваша академия призвала, вот и пришлось обручение отложить.

Я потёр грудь, чтобы унять ноющую боль. Невыносимо ведь думать, что моя девочка достанется кому‑то другому. Да, наша борьба за счастье ещё не окончена, но сердце её я уже отвоевал, осталось вымолить у богов прощение, чтобы и тело мне принадлежало.

– А ты не годишься в женихи? – спросил я осторожно.

– Сын стража и продавщицы? – Улыбка иманца превратилась в оскал. – Та! Не ровня я для ис‑тэ.

– Насколько знаю, у вас нет таких ограничений на браки.

– Официально нет, но негласно всё равно богатые с богатыми, а бедняки… Ну и так понятно.

– Так ты сюда попал из‑за Мэй?

Он швырнул на землю окурок и агрессивно вдавил его тяжёлым ботинком.

– Можно и так сказать. – И сверкнул белоснежным рядом зубов.

«Моя» – хотелось крикнуть ему в лицо. Да хоть размазать кулак по довольной, усыпанной рдяными веснушками, роже. Ревность уже за то, что парень знал Мэй дольше, чем я, съедала до дна, грызла душу, как насекомое.

– Скорее! – Навстречу из темноты леса выбежал наш вояка, облачённый в королевские доспехи, и, махнув рукой в сторону, отчитался: – Лагерь весь в огне, кришей отбили, но погибших слишком много. А ещё… – он ударил тяжёлым сапогом по коряге, выбив из трухлявого дерева едкую пыль, и плюнул в землю, – оборотней казнить собираются, вас требуют, ли‑тэ.

Мэйлисса 

– На прошлом уроке мы разбирали с вами некоторых монстров Полога. – Ронна ли‑тэ прохаживалась по рядам учеников, и нежно‑жёлтый шлейф её платья извивался по полу как ядовитая змея.

Учительница остановилась напротив моего стола и долго смотрела в тетрадь, куда я усердно записывала каждое сказанное ею слово. Перевернув несколько страниц, ли‑тэ задержала взгляд на быстрой зарисовке ракли, безобразной летающей нечисти, после чего неприятно фыркнула и брезгливо отвернулась. Эти несколько дней, пока ректор отсутствовал, Ронна особенно придиралась, но я терпела и старалась не привлекать к себе внимания.

– Кто напомнит, каких тварей мы уже изучили?

Меня внезапно замутило. Так резко, что я подалась вперёд и столкнула именную деревянную ручку на пол – прямо под ноги учительнице. Тяжело дыша, склонилась над столом, сжала пальцами край и попыталась взять себя в руки. Связь с Нариэном, которая до сих пор тянула из меня силы по чуть‑чуть, внезапно зачерпнула очень много, нагрелась под рёбрами толстым канатом, и поток оборотной магии быстро потёк в чужую эссаху. Я понимала, что Нариэн берёт мою силу, чтобы сражаться, поэтому не сопротивлялась, а наоборот, приоткрывалась ещё больше. Только бы он жил.

Последние дни не спала не только из‑за частых приходов навязчивого призрака, но и из‑за страха за жизнь любимого. И пусть мой истинный хоть сто раз злится, я не могла приказать сердцу не стучать. Рабочий браслет не отвечал, а мои отправленные сообщения Нариэн так и не открыл.

Меня поддерживали только слухи, мол, после круглого стола с королём Дэрием и Квинтой ректора отправили на границу для подавления восстания. Остальное я не слушала. Студенты очень любят насочинять лишнее. Жив, слава Шэйсу, а я дождусь, у нас ещё есть время. Пока Нариэна нет рядом, я усиленно училась, пропадала в библиотеке, вместе с Эри искала в лаборатории возможность отцепить связь с призраком. Но ничего не выходило. Мой истинный только сильнее злился, мы с подругой не высыпались. Эрика пыталась выяснить состав воды в графине ректора – она, хитрюга, успела тогда немного отлить для исследования. В итоге толком мы так и не смогли понять, чем Дейра травила сына, как долго это происходило и насколько продлится действие яда или заклинания, которое поддерживало зелье.

Разбираться, почему обет частично снялся с меня, но оставил перелив магии в эссаху ректора, я сейчас не желала. Меня больше волновало наше с Нариэном будущее, чем прошлое мужчины. Я молилась, чтобы мой белоликий любимый вернулся целым и невредимым с войны.

Видимо, сегодня я перестаралась с передачей силы, или кто‑то ненароком глотнул очень много – стало совсем плохо, потемнело в глазах, лоб коснулся холодной столешницы.

Темноту перед взором рассекли алые всплески и чей‑то высокий голос:

– Ис‑тэ Согу, подскажешь нам, кто такой невиль? – Ронна нависла над головой, как ураганная туча, но это помогло отрешиться от слабости и даже выпрямиться.

Учительница нервно бросила мою упавшую ручку на стол и зло изогнула губы.

– Вижу, тебе скучно на уроке, как раз и будет возможность проснуться. – Она сложила руки на груди и постучала длинными пальцами по острым локтям.

Слабость немного отступила, темень выпустила из объятий. Я смогла осторожно подняться на ноги и, вцепившись рукой в спинку стула, хриплым голосом начала рассказывать:

– Считается, что невиль – это неупокоенный бесполый дух. Он отличается нежно‑бирюзовой перетекающей формой с ярко выраженным запахом горячей смолы и вечернего мха. Безопасен, если не агрессивен и находится довольно далеко, не менее чем в десяти метрах от живого существа, но смертелен, если столкнуться с ним лицом к лицу и заглянуть в глазницы‑провалы. Сам он не нападает. Говорят, что невили обычно охраняют места силы, потому не стоит лезть туда, куда не просят.

– И чей же это неупокоенный дух? – кивнула Ронна, явно недовольная тем, что я не растерялась и нашла ответ.

– Сложно сказать. – Новый рывок силы вытолкнул из груди свистящий воздух. Я откашлялась, бессильно цепляясь за стульчик, и всё равно продолжала, хотя и еле шевелила губами. – Эти… п‑призраки н‑не умеют разговаривать. Прежде чем напасть, они инструкцию не выдают.

– Почти как ты, – съязвила Ронна. Так тихо, что услышала только я и ещё паренёк на соседней парте, который откликнулся коротким смешком. – Ты же говоришь, что невили, если не агрессивны – безопасны.

– Так… и есть. Не вставайте у них на пути и не трогайте их – будете живы.

– Но всё‑таки если столкнулся? – Ронна явно заметила, что я побледнела и осунулась, почти вдвое согнулась над столом. Учительница приподняла бровь, шагнула ближе и шумно принюхалась.

Нельзя выдать себя. Будет много лишних вопросов, что за силу тянет из меня ректор. А если не поймут, что это он, меня всё равно отправят к лекарю, и тогда не избежать проверки на сущность. Потому я до белых косточек сжала руки на высокой спинке стула и продолжила выдавливать из себя слова:

– Не двигаться и не смотреть, наверное. – Я честно не знала ответа. О невилях мне рассказывала бабушка, да и то какие‑то размытые легенды, которые я сейчас и вспомнить не могла, слишком мутило. – Но н‑не думаю, что… – тяжело вдохнула я, – это поможет.

– Не поможет, – отрезала ли‑тэ и, чеканя каблучками по каменному полу, вернулась на учительское место. – Садись, Мэйлисса ис‑тэ, – почему‑то её лицо скривилось, когда она назвала моё имя, – очень неплохо, но хотелось бы лучшей подготовки от самой сильной ученицы потока. Открываем конспекты. – Ли‑тэ вытянула шею, встала в центре аудитории и, продолжая смотреть на меня с очевидным презрением и ненавистью, принялась читать лекцию.