– Пусть. Мне нужен только ты. – Она приподнялась на носочки, чтобы заглянуть в глаза.

– А если придётся отдать магию? – Я поджал губы и пересчитал кончиками пальцев мокрые ресницы.

– Без магии я стану неинтересной, да, Нариэн? – Она заполошно моргнула и попыталась отстраниться.

– Ещё чего. – Сжал её, заставляя почувствовать, как дрожу от близости. – От меня не отделаешься просто так. У нас нет запрета на женитьбу на пустых девушках.

– Зато у нас есть. Ис‑тэ не может выйти замуж за ли‑тэ…

– Я тебя украду. – Приподнял её за талию и переставил ближе к столу, показал на мерцающий камень. – Решайся, Мэй.

Она опустила руки, переплела наши пальцы и уверенно сказала:

– Я готова.

Приготовления заняли несколько минут. За это время Мэй успела сбросить шубку, заплести косу и подкинуть в камин несколько поленьев. Хворост лежал рядом, будто кто‑то приготовил всё специально для нас. Девушка ничего не спрашивала. Она и сама прекрасно понимала, что такие места способны на невозможное.

Мэйлисса 

Нариэн сосредоточенно растирал в пиале из нефрита мел северных гор. Добавил в белую пыль по рецепту веточки кипариса из южной Алунты, залил это всё соком синики и вдруг поднял голову.

– Мэй, подойди. – Его глаза горячо переливались, а кожа время от времени окрашивалась очень странным узором, похожим на драконью чешую, но он не признавался, что с ним происходит. Я тоже не спрашивала. Считала, что некоторые вещи пока рано озвучивать. Наши отношения и так слишком хрупкие, чтобы ломать их ещё одной правдой. Прекрасно осознавала, что даже если ректор тоже оборотень, вряд ли он мой истинный. Метка уже связала бы нас, а она всё так же холодно молчит.

Ступила к столу, чувствуя, как от глубокого взгляда Нариэна подкашиваются ноги.

Он протянул руку и осторожно провёл пальцами по моему виску, будто прислушивался к бешеному пульсу. Подцепил прядь волос, что непослушной спиралью вылезла из косы.

– Мне нужен один волос. Будет немного больно. – И дёрнул, а я даже не моргнула. Разве это боль? Чуть не потерять его – настоящая боль, а это так, укус комара.

Заулыбалась, глядя, как волосинка с шипением растворяется в приготовленной смеси. Было немного страшно, но я не собиралась отступать. Про себя молилась Шэйсу о поддержке и благодарила Нэйшу за помощь. Это она шепнула мне заклинание против нэвиля. Так громко, так очевидно, что я, не раздумывая, вскинула руки и отбросила голодную нечисть от Нариэна.

А вот как сумела выпить призрака, я пока не понимала, но тёмная, немного холодная сила всё ещё холодила эссаху и успокаивала волчицу. Получается, при правильных обстоятельствах выпить можно что угодно и без согласия носителя.

– Подай брошь, Мэйлисса, – попросил Нариэн.

Я быстро сходила к кровати и, снимая украшение с шубы, снова укололась. Обхватила палец губами, чтобы ранка не кровила, и протянула магу брошь.

Нариэн перехватил мою руку, подержал палец над пиалой. Рубиновая капля собралась на кончике и упала в зелье, отчего жидкость забурлила и выпустила облачко пара. Притянув мою руку к губам, ректор тихо произнёс «Проиберекруэнти». Кровь присохла и рассыпалась от лёгкого прикосновения тёмной трухой.

– Спасибо.

– Мэй, – его голос охрип, – тебе придётся раздеться.

Я взмахнула руками, неосознанно прикрываясь.

– Полностью?

– Да. – В сияющей зелени появился туман желания. – На кровати, – и ректор показал подбородком в сторону.

Я отступила от стола, но не смогла оторвать взгляда от глаз мужчины. Они полыхали, будто лучи лотта. Не отражением свеч, нет. Там, внутри Нариэна, прятался живой огонь.

Отвернулась и, отступив к ложу, сначала сняла сапоги.

Тихие шаги застыли за спиной, тёплые руки опустились на плечи. Нариэн отвёл в сторону тяжёлую косу, а сам прижался горячими губами к моей шее и потянул туго затянутые завязки на корсете.

– Прости за эту боль. Мне так жаль.

– Не задушил – уже радость, – сдавленно засмеялась я, справляясь с дрожью.

Корсет упал под ноги, и полушария поверх ткани сорочки тут же накрыли горячие ладони, потёрли каменные соски. Нариэн, потянув меня назад, прижал к своему твёрдому торсу и едва слышно пролепетал:

– Я бы не смог… не смог без тебя жить. Я бы никогда не поднял на тебя руку.

Я расстёгивала дрожащими пальцами ворот платья и не дышала от нежных ласк и шёпота. Раскрыв плечи, позволила Нариэну стянуть наряд и отбросить его в сторону.

Оставшись в хлопковой рубашке и гольфах, повернулась к ли‑тэ лицом. Отстранилась и попятилась к кровати, опустилась назад, опираясь на локти, и легла на спину, позволяя ректору самому стянуть с меня лишнюю одежду.

Нариэн уронил взгляд на мои ноги. Облизнув губы, наклонился и коснулся голени тёплой ладонью. Тонкая трикотажная ткань плавно поползла по коже, обжигая щекоткой, а я со стоном отклонилась назад.

– Ты божественна, Мэйлисса… – Освободил вторую ногу и мягко поцеловал мои пальчики.

– Мы в обители Нэйши, не говори так. – Засмеявшись от щекотки, вытащила рубашку из‑под себя и быстро стянула её через голову. Коса от такой наглости расплелась совсем, густая копна рухнула на лицо, перекрыв видимость.

– Ох, Мэй… – Маг оказался рядом, навис и провёл ладонями надо мной, рассыпая по коже лёгкое тепло. Последней преградой было тонкое бельё, на которое Нариэн смотрел нерешительно, будто это не меньше чем кольчуга.

Ли‑тэ отстранился, тяжело дыша, а я, пользуясь его замешательством, приподнялась и расстегнула чашечки, что прятали грудь. Откинула их в сторону и услышала тихий низкий стон.

Нариэн следил за моими руками. Я подцепила пальцами края трусиков и плавно потянула вниз, выгибаясь, чтобы высвободиться из плена ткани.

– Я ошибался. – Шепча и рассыпая по коже мурашки, но не целуя, а держась в миллиметре, передвинулся к моим губам. – Ты идеальная…

Его взгляд остановился на метке, что почернела на плече. Лицо Нариэна помрачнело, уголки губ дёрнулись вниз.

Я дёрнулась к нему, перехватила ладонями его большие руки.

– Только твоя. Помни об этом всегда.

Кивнул. Судорожно сглотнул и вдруг встал. Вернулся с пиалой, присел рядом и снова посмотрел на стигму.

– Выпрямись и закрой глаза. Я попытаюсь обезболить, но это вряд ли поможет…

– Выдержу. – Я послушно вытянула руки вдоль тела, пошевелила пальцами ног и закрыла глаза.

– Ты – да, а вот я…

Тонкая кисточка коснулась плеча, описала по контуру метку и замерла в сердцевине цветка.

И потолок поменялся местами с полом.

Нариэн 

Мэй пронзительно закричала. Позвонки жутко захрустели, а глаза, до этого небесные и открытые, заволокло густой тьмой.

Вот тогда я по‑настоящему испугался, что могу её потерять. Одна ошибка в дозе, одна лишняя капля синики или ненужная крошка северного мела – и моё счастье просочится сквозь пальцы, как песок.

– Мэй! – Я бросился к девушке, пытаясь залечить открытую рану на плече, но сила парности отшвырнула меня к стене, как куклу.

Когда я поднялся, комнату заливало золотым и синим сиянием. Над кроватью кружились, сплетаясь между собой, ленты магии, кританской и иманской. Это невозможно ни с чем спутать и нельзя забыть.

Меня не подпускало. Стоило дёрнуться, снова отбрасывало к стене. Парная магия будто дышала, пульсировала, освещая обнажённую фигуру девушки то золотом, то синевой. А Мэй не двигалась, словно из тела ушла душа.

Только бы она выдержала. Только бы получилось.

Не удержавшись, я рухнул на колени и взмолился.

– Нэйша, услышь… Помоги… ей.

Разноцветная воронка над девушкой затрепетала, запульсировала чаще, ослепляя, а после рассеялась в воздухе белесой крошкой и осела на постель, оставаясь на ткани россыпью серебра.