Из-за урчания в животе я быстро нахожу в холодильнике остатки макарон, и как только они разогреваются в микроволновке, я устраиваюсь поудобнее на диване, накрыв ноги одеялом и положив ужин на колени.

Мой телефон звонит, как только я откусываю первый кусочек.

Непреодолимый голод исчезает, когда мой желудок сжимается, когда я смотрю, как имя моего отца прокручивается в верхней части экрана моего телефона.

Это типичный всплеск беспокойства, который я испытываю всякий раз, когда вижу, что он звонит. Все наихудшие сценарии проносятся у меня в голове в одно мгновение. Я так привыкла получать плохие новости, когда дело доходит до него, что теперь в моей натуре предполагать худшее.

Я уверена, кому-то другому это показалось бы чересчур драматичным, но для меня, человека, который заботился о нем последние шесть лет, который был с ним в его худшие дни, это мой способ морально подготовиться. Меня слишком много раз заставали врасплох, и я научилась брать себя в руки всякий раз, когда вижу его, Люка, или врачей, звонящих мне.

— Что случилось? — это первое, что я спрашиваю, когда беру трубку.

— Разве отец не может позвонить, чтобы поздороваться со своей любимой дочерью?

Я громко выдыхаю, мои плечи опускаются с того места, где они были подняты до ушей, и тревога начинает утихать.

— Привет, пап. — Я с облегчением закрываю глаза, возвращаясь в себя. — Что ты задумал?

— Ужинаю.

— Я тоже. Не хочешь поужинать вместе?

— Я бы с удовольствием.

Я отнимаю телефон от уха и вместо этого звоню ему по видеосвязи. Как только его лицо появляется на экране, я пользуюсь возможностью оценить его.

Его цвет лица выглядит хорошо. Его лицо кажется гораздо более округлым, чем я видела его раньше. В целом, он выглядит…здоровым.

В данный момент он улыбается мне так широко, что я не могу не улыбнуться в ответ.

— Что у тебя сегодня на ужин? — Спрашиваю я, ставя телефон на кофейный столик и подставляя под него бутылку с водой.

Он сидит в своем любимом кожаном кресле с откидной спинкой. — Цыпленок-гриль с зеленой фасолью. — Поднеся телефон поближе к лицу, он проверяет посуду, которую я держу на коленях. — Но я хочу все, что у тебя есть.

— Паста с маслом, посыпанная пармезаном.

Он громко стонет, запрокидывая голову назад.

Я хихикаю. — Сара готовила сегодня?

Мой папа оглядывает комнату, затем говорит тише. — О да, она. Люблю эту девушку, но клянусь, если она и дальше будет отказываться солить мою еду, мне придется подкупить моего внука, чтобы он это делал.

Сара — жена Люка. Она милая, отличная мама моему племяннику и замечательный партнер для моего брата. Она также является важной причиной, по которой Люк предложил вернуться в Миннесоту и взять на себя заботу о моем отце в прошлом году.

Через несколько лет после диагноза моего отца я умоляла Люка о помощи. В то время он отказался, желая посвятить свое время и финансы своей новой семье.

Какой бы одинокой я себя ни чувствовала, я понимала. У него была новая жена, они ждали первенца, и он двигался дальше. Всякий раз, когда мы получали плохие новости о моем отце, это влияло на него по-другому. У него была своя семья и система поддержки, на которую он мог эмоционально опереться, когда ему это было нужно.

Во мне начала расцветать зависть, и мне захотелось, чтобы у меня было то же самое. Я была на грани обиды на него, пока примерно год назад мне не позвонила Сара и не сказала, что убедила Люка вернуться в Миннесоту, чтобы помочь. Она хотела, чтобы ее сын познакомился со своим дедушкой, и она хотела, чтобы у меня была возможность осуществить свои собственные мечты и жить своей собственной жизнью.

Вот почему спустя столько времени я нахожусь в городе, где я хочу жить, занимаюсь карьерой, которую я хочу иметь. Они вернулись в наш родной штат и купили дом с апартаментами для моего отца. У меня не было бы шанса сделать то, что я хочу сделать прямо сейчас, если бы не вмешались Сара и Люк.

— Как ты себя чувствуешь? — Спрашиваю я.

— Хорошо. Действительно хорошо. Не беспокойся обо мне, милая. Это больше не твоя работа.

— Это всегда будет моей заботой, папа.

Он мягко улыбается, и я вижу в его улыбке извинение. — А как у тебя дела, Хэлли, девочка?

Я просто киваю. Потому что сказать ему, что "я выживаю, но не процветаю", только заставило бы его волноваться.

— Как дела в дизайнерской фирме? Этот модный дизайнер тебе достаточно платит?

Я хихикаю, не раскрывая ему всей правды. — Да, папа. Он хорошо платит.

Моя семья не знает, что у меня есть вторая работа. Они считают, что я переехала к Рен просто потому, что мы поладили этим летом, а не потому, что она также предложила мне дешевую аренду. Они понятия не имеют, насколько стеснена в средствах и что моя машина в настоящее время не работает. Мне не нравится им лгать, но если бы они знали правду, они бы спросили, почему я испытываю трудности, если Tyler Braden Interiors хорошо платит, и нет никаких шансов, что я расскажу им какие-либо подробности о своем долге.

Мы с папой продолжаем наверстывать упущенное, пока едим вместе в видеочате. Именно так я бы хотела провести свой субботний свободный от работы вечер. Да, я благодарна за то, что у меня есть возможность жить своей собственной жизнью, но это не значит, что я не скучаю по нему. Я была рядом с ним каждый день в течение последних шести лет.

Вот почему я не могу представить, что уеду дальше Чикаго. Даже если я далеко от него, по крайней мере, это приемлемое расстояние для езды.

Я заканчиваю, когда на моем экране появляется текст.

Рио: Есть шанс, что ты дома и я могу подкупить тебя, чтобы ты пришла?

— Что это за лицо? — спрашивает мой папа.

Я качаю головой, меняя выражение лица. — Только что получила сообщение, которое застало меня врасплох.

— Кто-нибудь, кого я знаю?

— Да, — выдыхаю я. — Это был Рио.

— Как у него дела?

— Я не знаю. Мы пытаемся быть друзьями.

— Приятно слышать. Знаешь, я никогда не понимал, почему вы двое так поссорились.

— Папа. — Мой тон ровный, потому что он не хуже меня знает, почему мы "поссорились".

— Ты, как никто другой, знаешь, какими тяжелыми были те годы. Он предпочел не быть рядом.

— Хэлли, он не знал.

Эта правда тяжело повисает в воздухе, когда у меня нет аргументов, чтобы ответить.

Отец продолжает: Я знаю, что я не понимаю всех тонкостей ваших отношений, поскольку большинство из них держали в секрете от нас, но некоторые большие, тяжелые вещи происходили в вашей жизни в то время. Вещи, которые вы не должны ориентироваться на девятнадцать лет. Я не хочу думать, что решения других людей причина, почему у вас потерян контакт.

— Это было не только из-за других людей. Это было из-за нас тоже.

— Возможно, ты не хочешь этого слышать, но мне всегда нравился Рио и я рад, что вы нашли свой путь обратно друг к другу, даже если это просто как друзья.

Другой текст, падает на экран, а затем быстро еще один.

Рио: я пытаюсь начать переписку и думал, что было лучше, чем "Привет". Открыт для любых предложений, которые заслуживают моего ответа.

Рио: может быть, ты работаешь сегодня вечером в этом случае, смело игнорируй меня.

Рио: Вообще-то, не игнорируй меня. Я жду от этого слишком многого

Рио: я слишком отчаянно нуждаюсь в тебе, напиши мне, потому что это так.

— И она сдерживает улыбку, люди, — мой папа объявляет.

Я закатываю глаза. — Я должна идти.

— Передай Рио привет. Люблю тебя, девочка Хэлли.

— Я тоже тебя люблю, папа.

Отключаю телефонный звонок, я нахожу, мои сообщения.

Я: Про какие взятки мы говорим здесь?

Рио: предлагать взятки получите, когда красивая девушка пишет мне в ответ. К сведению.