— Твои родители часто бывали здесь? — осторожно спросила я, радуясь, что он сам упомянул о семье.

— Нет, — его лицо снова стало непроницаемым. — Я купил этот дом после их смерти.

— Прости, я не знала, — сказала я, изображая смущение. — Должно быть, это случилось давно?

— Достаточно давно, — отрезал он, явно не желая развивать тему.

Я сделала паузу, делая вид, что наслаждаюсь десертом, а затем решила сделать решительный шаг.

— Знаешь, что самое удивительное в твоём саду? — спросила я с невинной улыбкой. — Эта очаровательная беседка с видом на горы. Она выглядит такой… нетронутой временем. Как будто законсервированной.

Эффект был мгновенным и ошеломляющим. Лицо Арло окаменело, глаза сузились, а пальцы, держащие бокал, сжались с такой силой, что я испугалась, как бы хрупкое стекло не треснуло.

— Ты была там? — спросил он тихим, угрожающим голосом.

Я сделала вид, что не замечаю его реакции.

— Да, случайно набрела во время прогулки. Такое уединённое место, и этот старый шарф на стуле… Ты знаешь, чей он?

Арло резко поставил бокал на стол, вино всколыхнулось и чуть не выплеснулось через край.

— Тебе запрещено туда ходить, — процедил он сквозь зубы. — Это частная территория.

— Но ведь весь сад — твоя частная территория, — заметила я с деланным недоумением. — Чем эта беседка особенная? Она выглядит заброшенной, но при этом всё в ней сохраняется с такой… заботой.

Арло встал так резко, что его стул чуть не опрокинулся. Лицо исказилось от ярости, смешанной с чем-то ещё — болью? страхом?

— Не смей говорить о том, чего не понимаешь, — выплюнул он. — Эта беседка и всё, что в ней находится, неприкосновенно. Если я ещё раз узнаю, что ты была там…

Он не закончил угрозу, но его взгляд был достаточно красноречив.

— Это как-то связано с Элеонорой? — спросила я прямо, решив идти ва-банк.

На мгновение мне показалось, что он ударит меня. Его рука дёрнулась, лицо побледнело, а глаза вспыхнули таким гневом, что я невольно отшатнулась.

— Кто… — начал он, но голос сорвался. Он сделал глубокий вдох и продолжил, тщательно контролируя каждое слово: — Кто тебе сказал это имя?

— Какая разница? — ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно, хотя сердце колотилось в горле. — Важнее то, почему ты скрываешь, что у тебя была сестра? И что с ней случилось?

— Не смей, — прошипел он, наклоняясь ко мне через стол. — Не смей произносить её имя. Никогда. Ты ничего не знаешь о ней, о том, что произошло. И я запрещаю тебе даже думать об этом. Эта тема закрыта. Навсегда.

С этими словами он развернулся и стремительно вышел из столовой, громко хлопнув дверью.

Я осталась сидеть в оглушительной тишине, пытаясь переварить увиденное. Никогда прежде я не видела Арло таким… эмоциональным. Обычно он был воплощением холодного контроля, каждое слово и жест — рассчитаны и выверены. Но упоминание сестры сломало эту маску, обнажив что-то глубоко личное, болезненное.

Что же случилось с Элеонорой? И почему её исчезновение стало такой запретной темой?

Вернувшись в свою комнату, я долго сидела у окна, глядя на ночной сад, тускло освещённый луной. Где-то там, в темноте, стояла беседка — хранительница тайны, которая, я чувствовала, могла быть ключом ко многим загадкам.

Но сейчас меня беспокоило другое. Метка на запястье тихо пульсировала, напоминая о связи, которая становилась всё настойчивее. Я скучала по Райту — по его голосу, его прикосновениям, даже по его раздражающей самоуверенности. Мне нужно было увидеть его, поговорить с ним, задать все те вопросы, что скопились в моей голове.

Но как? Я была пленницей в этом роскошном доме, каждый мой шаг отслеживался, каждое движение контролировалось. А завтра Арло уезжает на два дня… Возможно, это мой шанс.

Я решила, что мне нужно поговорить с Арло, чтобы он отпустил меня на эти два дня к родителям под предлогом, что я по ним скучаю и что мне всё равно особо нечем будет заняться в его отсутствие. Ночью мне снился Райт. Метка периодически пульсировала, заставляя просыпаться от лёгкой боли. Это было всего лишь покалывание, но оно жутко раздражало, не давая нормально отдохнуть. Я практически провела бессонную ночь.

Лёжа в темноте, я представляла Райта, сидящего в церкви, в месте нашей встречи. Одного, без меня. Думала о том, что так и не смогла к нему прийти. Он должен понимать, в какой я ситуации. Должен.

Утром следующего дня я проснулась рано и первым делом решила застать Арло перед отъездом. Спустившись на первый этаж, я заметила его у ворот — он уже собирался уезжать.

— Арло, подожди! — окликнула я его, ускоряя шаг.

Он обернулся, и на его лице промелькнуло раздражение. После вчерашней сцены я не ожидала теплого приёма, но была готова к этому.

— Что тебе нужно? Я опаздываю, — холодно произнёс он, поправляя манжету рубашки.

— Я хотела попросить разрешения, — начала я, ненавидя себя за этот тон просительницы, но зная, что нужно играть роль до конца. — Раз уж ты уезжаешь на два дня, можно мне навестить родителей?

Его брови слегка приподнялись, выдавая удивление.

— С чего вдруг? Разве ты не вернулась от них, всего пару дней назад? — спросил он с подозрением.

— Просто… — я сделала паузу, словно подбирая слова. — Мне будет одиноко здесь одной, в этом большом доме.

Я заставила себя посмотреть на него с нарочитой застенчивостью. Арло пристально изучал моё лицо, словно пытаясь разгадать истинные мотивы.

— Я вернусь буквально через два дня, — заметил он. — Ты не умрёшь от одиночества за такой короткий срок.

— Пожалуйста, — я почти ненавидела себя за этот умоляющий тон. — Я обещаю вернуться до твоего приезда. Клянусь.

Он продолжал сверлить меня взглядом, затем медленно кивнул.

— Хорошо. Но я хочу, чтобы ты была здесь до моего возвращения. Понятно?

— Конечно! — я не смогла сдержать облегчённый вздох. — Спасибо, Арло.

Он задержал на мне взгляд, словно собираясь что-то добавить, но потом просто кивнул и сел на заднее сиденье машины, которую водитель услужливо для него открыл. Дверца захлопнулась, и автомобиль плавно тронулся, увозя Арло прочь.

Как только машина скрылась за поворотом, я поспешила обратно в дом. Сердце колотилось от возбуждения и страха. Получилось! Теперь у меня есть шанс увидеться с Райтом.

В своей комнате я быстро собрала небольшую сумку с самым необходимым. Ничего лишнего — только то, что могло понадобиться для короткого визита. Спустившись вниз, я обнаружила, что водитель уже ждёт меня — Арло, видимо, успел отдать распоряжения.

Мама была удивлена моему появлению. Она обняла меня в дверях, но в её глазах читалось беспокойство. Я заверила её, что всё в порядке, что Арло просто уехал по делам на пару дней, и я решила навестить их. Отец казался менее обеспокоенным — он просто был рад видеть меня и не задавал лишних вопросов.

День тянулся мучительно медленно. К ужину метка на запястье пульсировала уже невыносимо, резкая боль пронзала руку при каждом ударе сердца. Я чувствовала, что должна сегодня встретиться с ним в нашей церкви. Что-то подсказывало, что он будет там.

Когда дом погрузился в сон, я тихо выскользнула из своей комнаты. Тот же маршрут, те же предосторожности — всё как в прошлый раз. Только теперь меня гнало вперёд не любопытство, а острая, почти физическая потребность увидеть своего истинного.

Я шла сквозь ночь, ведомая пульсацией метки, которая становилась всё сильнее, указывая дорогу к нему, к единственному, кто мог утолить эту жажду внутри меня.

Петли тяжелой двери церкви протяжно скрипнули, эхом разнеслось по пустому пространству. Внутри было пусто и холодно.

Метка на руке пульсировала так сильно, что казалось, сейчас прожжет кожу. Каждый удар пульса отдавался острой болью, словно напоминая — он должен быть здесь.

Но я никого не видела.