– Товарищ князь, дозвольте инструмент поменять! – с надеждой в голосе попросил Павленко, косясь на родной «калаш».

– Дозволяю, – кивнул Демин, который и сам уже прикладывался к автомату.

Денис с довольным урчанием спрятал горн в футляр и погладил цевье «калашникова».

– Ну… ща дела на лад пойдут, товарищ майор. Гарантирую!

Оно, конечно, стрелять в такой куче-мале непросто, но своих от чужих отличить получится, да и дистанция что надо – не промахнёшься.

Били одиночными, ссаживая всадников в малахаях с коней, облегчая своим бойцам перестроение. Пули легко находили жертвы, однако монгол это не останавливало. Хуже – они совсем остервенели и пёрли на рожон, совершенно не боясь смерти.

– Берсерки какие-то, блин! – сплюнул Варвар, меняя очередной рожок. – Патронов на них не напасёшься. Накурились, что ли?

– Может, и накурились, – согласился майор. – Америку раньше времени открыли и того… накурились.

За спиной послышался конский топот, железный лязг и шум.

– Ого, да это Егорий подоспел! – присвистнул капитан, оглянувшись. – Э… Да что он делает! Игорь, полный газ, вперёд, зигзагами, уходи, твою мать!!!

Последние слова он выкрикнул голосом чуть ли не более истошным, чем музыкальный вопль, который сумел извлечь из своего горна Павленко.

Молчун Воднев тормозом не оказался. Он с места бросил снегоход в такой карьер, что сидевших в санях швырнуло в обратную сторону, аж до пола. По счастью, за борт никто не вылетел, все удержались, уцепившись кто за что пришлось. И, быть может, не вполне понимая смысла зигзагов, о которых проорал капитан, тем не менее Игорь погнал машину именно таким, рваным курсом. Просто чудеса на виражах, как вспоминал потом Павленко.

Воднев вынуждено смотрел только вперёд; его товарищи имели возможность вслед за Морошкиным оглянуться. И понять, что их всех спас только случай.

Настоящая туча стрел накрыла то место, где буквально мгновение назад стоял снегоход с санями. Стрел, выпущенных малой дружиной Егория…

– Ититская сила, он что – охренел?! – кричал майор, ошарашено оглядываясь по сторонам. – За монголов нас принял?! Останови машину!

– Вакула, не останавливай! – заревел Морошкин так, что у него чуть жилы на шее не лопнули. – Вперёд, зигзагами! Не давай нас взять на прицел! – И с мукою на лице уставившись на Демина, пояснил:

– Да как ты не понял, командир! Это измена…

– Что?.. – переспросил майор враз осевшим голосом. – Измена?..

– Так точно! – гаркнул Морошкин. – И нам ничего не остаётся, как скосить дружину Егория из всех наличных стволов! Да! Выяснять, что там и почему просто нет времени…

– Нет, не так… – покачал головой Демин. – По-другому поступим. Игорь, разворачивай машину. Атакуем дружину Егория в лоб. Денис, твоя задача снять двух ближайших прихвостней этого урода, так чтобы все остальные поняли…

Молча кивнув, Варвар убрал автомат и взял в руки СВТ. Воднев делал плавный разворот, вёл сцепку «Уран»-сани по большой дуге.

Отряд Егория, разочарованный тем, что первый дружный и такой кучный залп пропал втуне, перешёл с рыси на шаг, продолжая двигаться, только теперь неспешно, в прежнем направлении.

Когда всадники увидели, что снегоход мчится им навстречу, в рядах возникло явное замешательство. Кто-то, двое или трое, опять выстрелили из луков. Но без надежды на удачу – чисто рефлекторно. Дистанция между противниками была ещё такой, что даже у английского лучника времён Столетней войны не было никаких шансов на поражение цели.

– Денис, можешь? – спросил Демин.

Варвар опять молча кивнул, начал размеренно вздымать винтарь наизготовку, вдруг показавшийся продолжением его тела – такой сосредоточенной и полной смысла была сейчас вся фигура снайпера…

– Игорь, стоп машина! – спохватился майор.

Воднев плавно остановил снегоход. Павленко замер, невозмутимый точно статуя, правым глазом прильнув к окуляру прицела. Тут же грянули два выстрела, казалось, совсем без паузы.

И двое воев по правую и по левую руку от Егория, как кули, сверзились с лошадей.

Но дальше последовало не совсем то, на что майор рассчитывал. Вся дружина, как один, и не дожидаясь команды, ударилась в паническое бегство.

– Твою мать! – выругался Демин. – Нам больше делать нечего, как за ними гоняться!

Морошкин только покачал головой.

– Вперёд! – проорал майор. – Средний ход! Павленко, по дружинникам мочи! Егория, гада, оставь мне живым.

– Может, лучше его того?.. – не опуская слегка задранную дулом кверху винтовку, Денис мотнул головой.

– Что «того»? – переспросил Демин сердито.

– Ну… арканом, – пояснил Варвар с почему-то обиженной миной. – Зачем мужиков зазря убивать?

И покосился на Свешникова.

Врубившись в косноязычные намёки снайпера, майор тоже уставился на археолога.

Известно было, что Михалыч, как Свешникова иногда называли, в ходе своих экзотических странствий освоил в числе прочих искусство метания лассо. А верёвка, достаточно прочная, в ящике НЗ, что размещался на дне саней (и содержал в том числе зачехлённый мегафон), имелась.

– Попробую, – бросил Свешников коротко. – Надо только подойти поближе. И ещё… Учтите, что я не потомственный ковбой, а так… самоучка.

– Игорь, ты слышал? – перекрикивая рокот мотора, обратился Демин к Водневу, нахохлившемуся над штурвалом снегохода. Голова у того на мгновение ушла ещё глубже в плечи. – Ближе сможешь подобраться? Свешников аркан кидать будет.

– Сделаем, товарищ майор, – отозвался Воднев с непробиваемой железной уверенностью.

Он прибавил газу, двигатель отчаянно заревел, а расстояние между сцепкой и всадниками стало резко сокращаться. Некоторые из них оглядывались назад, отчаянно колотили пятками в бока коней, но что толку – «Уран» имел под капотом целый табун «лошадей», к тому же неутомимых.

– Ближе, Игорь! Ещё ближе! – командовал майор.

Дружина рассыпалась редкой цепью; каждый теперь, похоже, думал только о себе, о собственной шкуре, но рядовые дружинники легионеров и не интересовали. Воднев вёл снегоход прямо за Егорием, который выделялся в дружине «модным прикидом». Ярко-алый плащ явно заморского происхождения раздувался на скаку, открывая взору преследователей блестящую, цвета «серебристый металлик» (так Варвар однажды определил этот колер) кольчугу, явно произведённую не то в Генуе, не то в Венеции.

– Ещё с десяток метров – и равняй скорость, – крикнул Свешников Водневу. Из-за рёва мотора даже ему пришлось напрячь связки.

Игорь, опять не оборачиваясь, мотнул головой вперёд – мол, всё понял. И выполнил манёвр так, как если бы мог видеть сидевшего позади, в санях, Свешникова с лассо наготове. Выровнял скорость, приблизив сцепку на оптимальное расстояние к жертве.

Михалыч, не медля ни секунды, метнул аркан… потом Варвар утверждал, что слышал в этот миг свист воздуха, рассекаемого верёвкой, но это была, конечно, явная байка. Какой там свист, когда рядом тарахтел мотор! Ведь чай не на родео…

А в следующую секунду боярин, захлёстнутый вервием за плечи, волочился по грязному насту за санями сцепки.

– Тпру! – проорал Демин Водневу. И уже обернувшись к Свешникову, бросил коротко:

– Михалыч, трави помалу!

Но необходимости в этом не было. Со словами «Денис, держи оборону!» с остановившихся саней соскочил сначала Демин, за ним Морошкин и потом, не выпуская верёвки из рук, Свешников. Склонились над телом Егория, алый плащ которого в одночасье сделался похож на затёртую половую тряпку.

– Жив, паскуда! – уверенно резюмировал Морошкин, прикоснувшись к сонной артерии боярина, неподвижно лежавшего ничком на покрытом грязной корочкой льда снегу.

– Тогда вяжи его! – приказал Демин. – Потом разберёмся какая муха его укусила! Сейчас некогда – надо битву бить.

Связанного боярина, точно мешок, дотащили до саней и бросили на дно, рядом с ящиком НЗ.

Рукой стерев со лба пот, Демин окинул взглядом поле боя, контроль над которым по понятным причинам на несколько минут потерял.