— Не думаю, что вскоре такая возможность вновь представится. Замужество отнимет у тебя значительную часть жизни, — подмигнул Джек.

Зато я больше не буду одна. Мы с бабушкой не будем.

— Но я бы на твоем месте хорошенько подумал. Сэм тот еще подарок, — шутливо продолжал парень. Дочка хозяйки, Мэй, принесла ему чай, как гостю, и пугливо сбежала, не успел он и поблагодарить.

— Я знаю, какой Сэм. Иногда хочется накинуть ему на шею ленточку и завязать на бантик. Но боюсь задушить его ненароком.

— Тогда я спокоен. Но если что… если он будет тебя обижать, обращайся ко мне. Я с ним… поговорю.

Джек встал и направился к выходу, но на пороге обернулся. И в его глазах я прочитала, что он хочет мне что-то сказать… что-то очень важное.

Я поднялась ему навстречу, ожидая, что вот-вот что-то произойдет и это изменит мою жизнь навсегда.

Но он так ничего и не сказал. И ушел.

Всю ночь я не спала, ворочалась с боку на бок.

Быть может, если бы Джек сказал, что любит меня, я бы отправила Сэма в отставку. Или нет?

Жизнь с Джеком… Какая бы она была?

Мне сложно вообразить. Да и надо ли?

Всё решено. Я выйду замуж за Сэма. А Джек для меня будет как старший брат. Он и был для меня всегда старшим братом, которым я восхищаюсь. Трудно представить его моим мужем. Да и потом эта его особенность…

За окном раздался протяжный вой.

Я всполошилась, приоткрыла занавеску и с опаской выглянула на улицу.

Фух, это всего лишь собака.

— Это платье тебе так идет, так идет… Эмма — настоящая волшебница! — Глаза бабушки светились, она сидела в кресле, глядя, как я кручусь возле зеркала в свадебном наряде. Простом белом платье с рукавами-фонариками и юбкой чуть ниже колен.

Не поскупилась Эмма и на кружева. И Лили, обозрев мой образ, скептически приподняла бровь и утащила меня в соседнюю комнату.

— В прошлом веке это выглядело бы достойно, но не в этом. — Взяла ножницы и отрезала излишества, отчего юбка стала аккурат до колен.

— Что ты делаешь?

— Я знаю, что делаю. Поверь, в моде я разбираюсь лучше, чем ты. А тем более миссис Стайлер. Все эти старушечьи кружавчики нам ни к чему. Вот так, — оглядела она дело своих рук. — Теперь ты выглядишь элегантно. И белая лента в волосах вместо фаты — то, что нужно. Идем, а то опоздаешь на бракосочетание.

Эмма, увидев, что ее кружева куда-то делись, открыла рот, но только вздохнула и ничего не сказала. Видно, посчитала — у молодежи свои причуды, а она сделала, что могла.

Огромный белый шатер под открытым небом.

Арка из цветов. И ряды скамеек для гостей.

У меня перехватило дыхание. Что я делаю? Собираюсь выйти замуж? За Сэма? Нет. Или да.

Этот шаг сделать так сложно. Безвозвратный шаг.

Было решено, что к арке бракосочетания меня отведет мистер Крафчик. Он считал себя ответственным после того, как умер мой отец, а тем более после случая с Данаром.

— Передам тебя твоему будущему мужу и на этом мой долг можно считать выполненным, — говорил он.

Он взял меня за руку и торжественно повел к арке. Я прижимала к себе букет бледно-розовых космей, будто в них было мое спасение. Мама их очень любила, такие простенькие и нарядные, они создавали ощущение, что и она в этот день со мной.

Возле арки меня ждал мужчина. Высокий, стройный. Я едва узнала в нем Сэма. Вечно взлохмаченный и вечно в своей дурацкой майке, он теперь выглядел иначе. В строгом костюме с бутоньеркой в цвет моего букета. В черных туфлях. С зачесанными назад волосами, уложенными воском.

Его серые глаза смотрели на меня внимательно, словно впитывали мой образ, чтобы запечатлеть в памяти. И в его взгляде было что-то шутливое, дразнящее, и мне захотелось его одернуть, спросить: «Чего ты на меня уставился?» Но я вдруг поняла, что не в состоянии вымолвить ни слова.

Мистер Крафчик занял место регистратора.

У меня было впечатление, что я стою на облаках. И это всё сон. Только непонятно — приятный или страшный?

Лили рассказывала, как пройдет церемония, что я должна говорить. Но всё обучение вылетело из головы, и я едва вспомнила, что нужно сказать: «Да, согласна».

Сэм надел мне кольцо на палец. Изящное, с маленьким камушком, прозрачным, как слеза. Кольцо его бабушки, которое Эмма хранила для такого случая. Конечно, она наверняка думала, что первым женится Джек, но раз этого не случилось…

— Поздравляю, братец! Всё-таки ты меня обошел, — приблизился тот с поздравлениями, в бежевом костюме, до невозможности элегантный, так что у меня перехватило дыхание. Он взглянул на меня ясным взглядом, улыбаясь. — Береги ее. Иначе у нас с тобой будет серьезный разговор.

— Я постараюсь, Джек.

Он попросил у Сэма позволения меня поцеловать, и мягко и нежно коснулся щеки.

Хотелось ему сказать ободряющие слова, но ничего в голову не пришло.

Затем нас с Сэмом затянул круговорот поздравлений, слезы радости, лепестки роз, подарки.

Под сводами шатра стояли столики с угощениями для гостей. Канапе, закуски. Разнообразные сладости и сдобная выпечка. Тетушка Марджери принесла свой фирменный клубничный пирог, большой, чтобы на всех хватило.

Дедушка Том, наш известный в городе садовник, подарил розу Блю Мун в горшочке, и ее бледно-голубые лепестки будто светились в полумраке.

Миссис Ридли и миссис Харт не отходили от бабушки, пересказывали ей все сплетни Эденвиля, которые накопились, пока они не виделись. Бабуля же, сидя в своем передвижном кресле, с радостью глядела на меня, лишь изредка поддерживая разговор.

Я беспокоилась о ней… свадебная суета — настоящее испытание для пожилого человека, ослабленного болезнью. Но бабушка ничего и слышать не хотела, чтобы остаться дома. «Лучше я умру, чем не буду видеть тебя в твой счастливый день», — говорила она. И Эмма взяла на себя за нее ответственность, заверила, что дала бабуле укрепляющего лекарства и всё должно пройти хорошо.

Миссис Грин заведовала банкетом, подгоняла нанятых девушек-официанток шустрее наполнять бокалы гостей и подносить закуски, но и у нее нашлось время перекинуться парой шуток с тетушкой Марджери. Обе пришли в нарядных платьях и бусах из драгоценных камней.

Как призрак, под сводами шатра бродила дочка миссис Грин, Мэй, с подносом, и чуть на кого-то его не опрокинула. К удивлению, это оказался Джек.

— Простите, я не нарочно, — извинилась она и убежала.

Здесь была и дочь Марджери и ее внучка, чудесная девочка в белом платьице, которая поднесла нам кольца.

И Джесси с отцом, и Джон Маккеш, который внезапно вспомнил, что у него есть сын и бывшая жена, и пришел на свадьбу благообразно одетый в свой лучший костюм, и с ней под ручку. Но все знали, что под утро его найдут где-нибудь в подворотне, в мертвецки пьяном состоянии, и его снова выгонят из дома с напутствием: «Чтоб не возвращался!». Но пока всё шло гладко.

Лили, как подруга невесты, в легком светло-розовом платье с открытыми плечами, заставила и других девушек, наших бывших одноклассниц, одеться подобным же образом. И эта стайка прелестниц приковывала взгляды парней, которые пришли поддержать Сэма, знакомые с ним еще с вечеринки у Лили.

Признаться, я не хотела приглашать одноклассниц, ни с кем из них я не дружила. Но когда они пришли, да еще и в специально сшитых к этому дню нарядах, я почувствовала, что мне приятно.

Казалось, весь Эденвиль празднует на моей свадьбе. Заглянул даже офицер Мэт Бризби, который, по случаю торжества, пришел в штатском.

Меня распирало от счастья при виде множества людей, нарядных и веселых, которые не отказались прийти на мой праздник. Хотя мистер Роуни ворчал, что иной только и мечтает, что набить на халяву брюхо. Но мистер Елоу беззлобно его одергивал и переводил его слова в шутку.

Да, это мой город, милый Эденвиль, где все друг друга знают и поддерживают в трудную минуту. И в минуты радости.