— Да тихо ты. Весь дом разбудишь.

— Ну, он же не разбудил, хотя ему было очень больно… — усмехнулся Сэм.

— Идем в кабинет. А лучше к машине… я там кое-что недоделал, а завтра нужно ехать в город…

Я выглянула из-за угла.

Сэм с Джеком вышли из дома в темноту ночи.

О чем это они говорили? Кому было больно?

Стакан выпал из рук, я едва успела его подхватить. Звон стекла братья бы точно услышали. И не только они…

Мистер Дэниел показался посреди гостиной, он покачивался на пятках, о чем-то размышляя. В его руке блеснул нож, с которого он что-то методично стер.

Ни жива ни мертва, я направилась в свою комнату и закрыла дверь на ключ.

Что происходит? Они кого-то притащили в подвал? Зверя или… человека?

До самого рассвета я не сомкнула глаз, прислушиваясь к каждому шороху.

Дважды проверила в порядке ли бабушка — она спала. Да и колокольчик, подвешенный на случай, если ей что-то понадобится днем или ночью, не звонил.

Дрожащими пальцами с трудом зарядила ружье. Два патрона легли в патронник. Щелчок. На самом деле никогда всерьез не думала, что придется этим заниматься.

Хотя, с тех пор как Стайлеры вломились в наш дом посреди ночи, я и решила положить оружие поближе.

Поспав часа три, я почувствовала себя лучше.

Утром уже не казались такими страшными ночные размышления… О том, что Стайлеры привели в дом неизвестно кого и держат его в подвале. Пытают.

Что за странные мысли?

Одевшись, я спустилась вниз.

Эмма уже суетилась на кухне, готовила бабушке завтрак — на подносе стояла белая пиала с овсяной кашей.

Поприветствовав Эмму, я приметила Мартину, шмыгнувшую в приоткрытую дверь на улицу.

— Сейчас вернусь, — пообещала я, метнувшись следом за кошкой.

Мартина неторопливо вышагивала впереди, я за ней.

— Кис-кис-кис.

Но кошка и ухом не повела в мою сторону, шагая по дорожке двора с цветущими по обочинам желтыми одуванчиками. В стороне стояла машина Стайлеров. Задние двери мини-фургона были открыты и рядом никого.

О кошке я сразу забыла, подойдя ближе к машине.

Ни разу не заглядывала внутрь.

Дно устилал брезент. На нем виднелись пятна неизвестного происхождения, пыльно-коричневые. Стояли несколько облезлых зеленых ящиков, возможно, с инструментами.

Один из них был приоткрыт, и я заглянула.

— Интересуешься оружием? — раздалось над самым ухом, и я отпрыгнула, как ошалелая кошка… как Мартина, застигнутая с куском ворованной со стола курицы.

— Нет.

Джек наклонился к приоткрытому ящику и вытащил дробовик.

— Хочешь пострелять?

Я хлопала глазами, язык будто отнялся.

Парень усмехнулся, перебросив оружие из одной руки в другую.

— Я, пожалуй, пойду, — попятилась я, и, развернувшись, припустила к дому.

Ой-ой-ой, очень глупо. Бабушка всегда говорила: «Если даже боишься — не подавай виду. Держись смелее, но и на рожон не лезь». Где-то я что-то упустила.

— Николетт, в чем дело? — удивилась Эмма, завидев меня, прижавшуюся к входной двери, захлопнув ее за собой. — Тебя оса ужалила?

— Нет.

— Хорошо, тогда приготовлю бабушке завтрак, отнесешь наверх.

Бабушке завтрак? А кому же предназначалась тарелка овсянки? Мистеру Дэниелу?

Вскоре Эмма позвала всех к столу, и своего мужа — тоже.

Я глядела на него, ожидая — примется ли он за еду, или скажет, что уже позавтракал.

Не в силах справиться с волнением, уронила ложку и пролила из стакана молоко.

— Всё в порядке, — кинулась Эмма вытирать молочную лужу со стола. — Ты сегодня не выспалась?

— Похоже на то. — Я с ужасом смотрела, как мистер Дэниел уминает яичницу с беконом.

Нет, вовсе не ему приготовила Эмма овсянку. И не бабушке. Тогда кому?

После завтрака Джек с мистером Стайлером уехали в город, в Дебертаун. Были у них там какие-то дела. Эмма решила сходить в мясную лавку, купить стейки к ужину. Сэм развалился на гостевом диване перед стареньким телевизором, который Стайлеры откуда-то притащили.

Я собиралась прогуляться с Эммой, но неудачно оступилась на крыльце и потянула лодыжку.

— Ты вот что, приложи холодный компресс, а я вернусь — посмотрю, что там у тебя, — предложила Эмма, наскоро прощупав пострадавшую ногу. Хозяйка мясной лавки продавала свой товар в первой половине дня, чтобы мясо не заветрилось, и можно было не успеть купить до закрытия. Эмма торопилась.

— Идите, я уж о себе позабочусь. — Не впервой.

Женщина наказала Сэму помочь мне, если что-то понадобится, и присмотреть за бабушкой.

— Ты об этом говорила, — разворчался Сэм. — Буду следить за бабулей и беречь ее, как зеницу ока.

— Не валяй дурака, Сэм. Я серьезно.

— Иди уже, мы с Николетт разберемся, — подмигнул он мне.

Эмма хорошо ухаживала за бабушкой. Бабуля даже говорила, что лучшей сиделки и представить нельзя. Она знала все особенности ухода за престарелыми людьми и немалым количеством секретов делилась и со мной, но у меня никак не получалось действовать так же ловко. А тем временем, казалось, что бабушке становится лучше, всё реже у нее случались приступы слабости и головной боли. Эмма говорила, что специальная диета и отсутствие волнений хорошо сказывается на бабушкином здоровье.

И действительно, с тех пор как Стайлеры поселились у нас в доме и у бабушки завязались с Эммой дружеские, доверительные отношения, моя старушка вроде бы и переживать стала меньше за мою дальнейшую судьбу. Повеселела и чаще стала общаться с тетушкой Марджери, которая приходилась давней бабушкиной подругой.

Дважды тетушка приходила нас проведать за минувшее время, познакомилась с Эммой и нашла ее приятной женщиной.

Заглянув к бабушке в комнату, я застала ее занятой разговором по телефону.

— Конечно, Мардж… я не обижаюсь. У тебя самой забот полон рот, — говорила она, старательно прижимая к уху трубку старенького телефонного аппарата.

У тетушки Марджери небольшой домик, и она просто обожает кошек. Зайдя к ней, ты сразу же попадаешь в кошачий рай. Кошки на всех трех диванах, подушках, коврах, они на тумбочках, шкафах и полках, и на подоконниках.

Тетушка подбирает животных на улице, лечит их, откармливает и пристраивает в добрые руки, если удается. Но многие остаются у нее жить насовсем.

Дом Марджери на другом конце города, и навещает она нас с бабушкой нечасто, но приходит всегда, когда требуется. Наверняка тетушка довольна, что Эмма за нами приглядывает, и у нее теперь остается больше времени на собственные дела. На маленькую внучку, которая, со своей матерью, живет по соседству; им тоже нелегко. Они остались без главы семьи; сын Марджери два года назад уехал на заработки и пропал.

Знаками я спросила у бабушки, нужно ли чего? Но она только отмахнулась и продолжила телефонный разговор.

Нога болела, но не настолько сильно, как показалось вначале. Да и приложенный к растяжению лед помог.

Из головы никак не выходила пиала овсяной каши. Кто же ее съел?

Нужно было замотать ногу, чтобы она не распухла, и, перебирая в шкафу вещи в поисках бинта, я вдруг обнаружила запасной ключ от подвала. Точно знала, что он где-то есть, но не помнила, куда положила.

Сжала его в кулаке, и в груди подпрыгнуло сердце.

Бросила взгляд на Сэма — он-то, конечно, бдит.

Но он, будто нарочно, уснул. Ведь всю ночь бодрствовал, занимаясь неизвестно чем с Джеком и мистером Стайлером в подвале.

Покосившись на закрытую дверь подвала, чувствуя боль в ладони от впившегося в кожу острого рельефа ключа, я решилась.

И осторожно, стараясь не шуметь, повернула ключ в замочной скважине.

Дверь в подвал открылась.

Я шагнула в неизвестность.

Глаза не привыкли к темноте, и поначалу я видела лишь полоску света, сочащегося из мутного оконца под потолком.